2 апреля в Мариинском театре под управлением Валерия Гергиева состоялось концертное исполнение оперы Джузеппе Верди "Отелло". Неожиданно появившийся в афише театра спектакль находится как бы на распутье между прошлым и будущим: между постановкой Илии Мошински (которая чуть менее года шла на сцене Мариинского, а в феврале 1992-го последний ее спектакль ознаменовался участием Пласидо Доминго) и новой постановкой, которую в ближайшее время осуществит Джанкарло дель Монако — премьера спектакля назначена на 25 мая. Впрочем, цель концертного исполнения состояла не в анонсировании новой постановки: никаких элементов "театрализации", которые возможны в этом жанре и иногда применяются на Мариинской сцене, на сей раз не было. Акцентом вечера стало 25-летие творческой деятельности Гегама Григоряна, который пел Отелло впервые. Эта партия знаменита многими опасностями, поэтому большинство теноров не рискуют подступаться к ней по крайней мере до сорока лет. Сегодня голос Григоряна в расцвете, и в партии Отелло для певца нет ничего непреодолимого. Даже в наиболее драматичных сценах он не выходил за рамки избранного вокального стиля. Партией Дездемоны в Мариинском дебютировала Асмик Папян, ныне солистка Боннской оперы. Николай Путилин впервые пел Яго по-итальянски, но во всем чувствовался опыт неоднократного исполнения этой партии на русском языке: настолько осмысленной была каждая фраза, настолько отчетливо в пении проступал будущий рисунок роли. Владимир Солодовников (Кассио), Булат Минжилкиев (Лодовико), Геннадий Беззубенков (Монтано), Николай Гассиев (Родериго) и Ольга Корженская (Эмилия) удачно дополнили ансамбль. С исполнителями главных партий, дебютировавшими в "Отелло", связано будущее спектакля. Оркестр, напротив, был полон воспоминаний о прошлом, чувствовалось, что он только недавно "пыль веков от партий отряхнул". Аналогично вел себя и хор — за исключением детского, у которого не такая долгая память. Из этого состояния музыкантов энергично выводил Валерий Гергиев, дирижировавший с неподдельным воодушевлением. Концертное исполнение предполагает, что в центре внимания находится только музыка. Но вмешалась петербургская погода. В этот день она демонстрировала все, на что способна в разгар межсезонья. В результате голоса солистов звучали недостаточно ярко и, как это ни парадоксально, общение героев, диалоги и актерская игра привлекали больше, чем чистый вокал. Каким будет новый спектакль, знает пока наверняка только Джанкарло дель Монако. В Европе он известен как один из наиболее радикальных режиссеров, в Америке же знают иного дель Монако — более умеренного. Как повлияет на маэстро Петербург, станет известно 25 мая.
Соб. инф.
Фильм о российских строителях вызвал восторг жюри
В немецком городе Аугсбург в одиннадцатый раз прошел международный фестиваль "Дни независимого кино". Кроме ретроспектив, информационных показов и мастерских на киноднях традиционно в центре внимания находился конкурс студенческих работ. На этот раз главный и единственный приз (DM15 000 от фирмы Mercedes Benz на производство следующего фильма) жюри, состоящее из преподавателей европейских киношкол, присудило студентам пятого курса ВГИКа Сергею Лознице и Марату Магамбетову за фильм "Сегодня мы построим дом". Это получасовой черно-белый документ, в котором Лозница и Магамбетов, граждане Украины и Казахстана, запечатлели российских строителей непосредственно в момент работы. Строители вполголоса матерятся и ведут долгостройные диалоги под эстонскую народную музыку. Картина настолько же поствеликодержавная, насколько и космополитично беззаботная. Чистая, профессиональная структура фильма и каждого отдельного кадра в финале сменяется чистотой помыслов молодых авторов: дом построен, в окошках горит свет, слышится жизнеутверждающий крик младенца. На недавно проходившем в Москве фестивале студенческих фильмов "Святая Анна" фильм никак отмечен не был. Но по доброй иронии судьбы вручение приза аугсбургского фестиваля проходило в зале, носящем имя этой же святой.
Соб. инф.
Пища вызывает самые противоречивые чувства
В венском Музее прикладного искусства (МАС) открылась выставка "Пища и желание" (Feed and Greed). MAC является одним из самых "авангардных" музеев в мире, каждая выставка в нем отличается идейной экстравагантностью, экспозиционной смелостью и необычными соединениями разных искусств и даже не-искусств. В центре внимания новой выставки — еда и тело; но потребление пищи понимается тут не просто как физиологический процесс, но как факт цивилизации и культуры. "Историко-теоретическая" часть выставки демонстрирует произведения скульптуры и живописи, гравюры, рисунки, книги, технические и медицинские инструменты; но выставка не превращается в научно-популярную. Ее тема — мифология еды в духе "мифологий" Ролана Барта. "Каждый, кто ест, питает в себе и доброе, и злое. Каждый кусок, который тает в его рту и распространяется по его телу, дает силу и его добродетелям, и его порокам... Любовь требует этой силы столько же, сколько и ненависть", — писал Поль Валери; культурная двойственность физиологии представляет собой главную тему выставки. В первой ее части представлены чувственные аспекты тела, и ее "главы" — чувства, которые пробуждает пища — не только удовольствие, радость или отвращение, но и дионисийский экстаз, и чувство вины (в христианской традиции), и страх (например, опасение быть отравленным). Пища как манифестация власти, болезни, аскетизм и табу, связанные с пищеварением и отходами человеческого организма, — темы этого раздела. Во второй части речь идет о влиянии медицинских, религиозных и социальных норм и правил на соотнесение тела и пищи; сюжеты этой части — "хвала умеренности", хорошие манеры за столом, рост научных знаний о теле, идея "тела-машины" (в сегодняшнем ее варианте — это вся идеология fast food, мания диет, ужас современного человека перед холестерином). Наконец, десять мультимедийных инсталляций отражают нынешний взгляд на "проблему еды": в современном разделе участвуют Мона Хатум (ливанка, живущая в Англии), Пипилотти Рист (Швейцария), Яна Стербак (Канада), москвичи Ольга Чернышева и Антон Ольшванг, а также художники из США, Австрии, Польши.
Соб. инф.
Марлон Брандо, возможно, совершил "политическое самоубийство"
В Голливуде произошел серьезный скандал: во время телеинтервью, которое он дал Ларри Кингу, Марлон Брандо позволил себе сказать, что американской империей кино "владеют и управляют одни евреи" и именно поэтому неравноправно положение настоящих меньшинств (индейцев и прочих); евреям в Голливуде, по его мнению, следовало бы быть "более чувствительными" к эксплуатации расовых стереотипов. После этого Лига защиты евреев, известная своей непримиримостью к антисемитизму, направила 72-летнему актеру "черную метку" под названием "Послание Крестному отцу ненависти", в котором указала ему на то, что он преспокойно брал у продюсеров-евреев деньги, назвала его вульгарным, и поклялась превратить остаток жизни Брандо в ад. Даже те, кто сочувствует Брандо, сомневаются в его правоте и считают, что он погорячился; впрочем, положение сложное, так как защищать одни меньшинства за счет других (пусть даже тех, чье культурное присутствие никем не оспаривается) есть дело по нынешним временам рискованное, если не самоубийственное. К тому же Брандо привел (для примера) крайне грубые высказывания в адрес негров, китайцев, японцев и проч., не пощадив и евреев. По крайней мере один из известных голливудских евреев, Джей Кантер, бывший агент Брандо и продюсер, заверяет Лигу защиты евреев, что в поисках главного антисемита они обратили свои взоры не туда, куда нужно. Брандо, заверяет Кантер, часами может говорить о своей любви к евреям, он поддерживает Израиль и вообще явно хотел как лучше. Что касается самого актера, то он недоступен для каких-либо комментариев.
Соб. инф.