"Кукольная" часть программы российского фестиваля национальной театральной премии "Золотая маска" завершилась раньше остальных. Главная и единственная номинация включает в себя всего два представления: "Вертеп" Архангельского кукольного театра и "Керэ-Сарыг и змея" Хакасского республиканского театра кукол из Абакана.
Кукольный театр редко становится источником театральных сенсаций. Кажется, и на фестивале выступления кукольников предполагалось устроить больше для полноты картины, нежели в расчете на громкие откровения. Между тем "кукольная" номинация оказалась весьма интересной.
Оба выдвинутых на премию спектакля опираются на фольклорные источники. Архангельский "Вертеп", поставленный Дмитрием Лоховым, должен был бы состоять из двух частей, но первую, библейскую "Смерть царя Ирода", положено играть только на Рождество, и исключения не сделали даже ради "Золотой маски". Поэтому архангелогородцы показали лишь вторую часть под названием "Солдат, черти и смерть". Популярный фольклорный сюжет о приключениях отставного солдата играется в традиционном трехъярусном театре-вертепе, где пространство разделено на рай, землю и преисподнюю.
Балаганное, буквально нашпигованное прибаутками и репризами представление сделано одновременно и лукаво, и не без своеобразной ярмарочной лирики. Старинные присказки соединены с рифмованными шутками почти на злобу дня — о выборах, партийной кассе и закромах родины. Но все оказывается к месту, вполне в духе традиции. Традиционна и роль актера-раешника с шарманкой — он с едва заметной и опять же вполне уместной иронией ведет представление, общается и с залом, и с крохотными "артистами". Солдат же, в свою очередь, вступает в свойские отношения и с царем-батюшкой, и с чертями, и с богом, и со смертью. Последнюю он и вовсе прячет в мешок, лишая тем самым людей права на заслуженное успокоение. За такой грех служивого не принимают ни в рай, ни в ад, и деревянная кукла беспомощно зависает вверх ногами между небесами и землей.
Действие хакасского спектакля тоже развивается в трех мирах — земном, небесном и подземном. Но интонация абаканского театра прямо противоположна архангельской. История мальчика, отправившегося на поиски похищенной у его отца коровы и искавшего ее много лет, поставлена режиссером Юрием Фридманом и художником Александром Алексеевым как неторопливый парад причудливых мифических чудовищ.
Не скрытые от публики актеры выносят кукол на игровую площадку, отделенную от зала натянутой струной, — это и след отсутствующей ширмы, и граница земного мира. Текст сказки звучит "за кадром", сами же исполнители безмолвно и плавно двигаются под эпически однообразные звуки варгана. Притча о хождении мальчика по кругам бытия играется в словно бы подвешенном пространстве, отчего на сцене возникает необычный и захватывающий эффект аквариума-кунсткамеры.
"Кукольный" конкурс "Золотой маски" стал соперничеством разных, но равных. Поэтому предсказывать вердикт жюри в этой номинации бессмысленно: очевидно, что решающими окажутся не объективные критерии профессионализма (иначе призовую маску пришлось бы по справедливости пилить пополам), а непредсказуемые пристрастия судей.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ