В этом году оскаровская номинация на лучший иностранный (неанглоязычный) фильм сформировалась из картин не самых "громких". И кинематографии в группе лидеров представлены довольно неожиданные: голландская, бразильская, алжирская... И все же два фильма из пяти имеют серьезный шанс стать обладателями приза — итальянский "Звездный человек" ("Создатель звезд") и шведский "Все прекрасно".
В пользу первого говорит, во-первых, имя режиссера — Джузеппе Торнаторе, несколько лет назад уже получившего "Оскар" за фильм "Последний кинотеатр 'Парадизо'". После двух менее удачных работ он попытался повторить ранний триумф и снял картину в таком же ностальгическом ретро-стиле, собрав воедино легенды послевоенного итальянского кино. Джо Морелли ездит в грузовичке с кинокамерой по сицилийским дорогам и зазывает народ на кинопробы, манит блестящей звездной карьерой в "Голливуде на Тибре" — как называли римскую студию Cinecitta в пору ее расцвета.
Неореализм ввел в моду простые лица — а где их еще искать, как не в Сицилии? С предельной непосредственностью перед кинокамерой предстают бедняки и мафиози, проститутки и полицейские; звучат потрясающие исповеди о грехах, преступлениях, одиночестве и мечте. За пробы надо платить, а те из женщин, у кого нет денег, составляют ночью компанию "звездному человеку" из Рима, другу и ассистенту Висконти, Де Сики и прочих великих. Кажется, этот поход по Сицилии может длиться вечно. Только оставшись наедине с собой, авантюрист по призванию Джо Морелли (его играет очень популярный сегодня в Италии актер Серджо Кастеллито) вспоминает, что его кинокамера не заряжена, а значит, он просто-напросто обманывает доверчивых людей. И к тому же осознает, что сам одинок, уже стареет, и если чего ему не хватает в жизни — так это домашнего очага и любви.
Присущая Торнаторе сентиментальность в этом фильме перемешана с брутальностью, с довольно рискованными интимными сценами, приправлена энергичным "клиповым" монтажом. Что, впрочем, не спасает фильм от монотонности, затянутости, особенно во второй части. Этот же недостаток присущ и шведскому кандидату на "Оскара". Зато достоинств у него значительно больше. Если Торнаторе в основном эксплуатирует модные ностальгические и синефильские мотивы, беззастенчиво осовременивая их, то шведский режиссер Бу Видерберг воссоздает ту же эпоху полувековой давности если и не во всей исторической правдивости, то так, как ее запечатлела его память.
Режиссер принадлежит к поколению шведской "новой волны", некогда отвергнувшей культ Бергмана ради выражения в кино социальных идей. В свое время бунтарь Видерберг отказался от предложения голливудской компании Paramount делать суперфильм "Великий Гэтсби". С тех пор многие социальные идеи устарели, а лучшей в его творчестве осталась романтическая любовная драма "Эльвира Мадиган". Вернувшись на территорию любви, постаревший Видерберг сделал свой второй лучший фильм, который уже стал кассовым рекордсменом в Швеции. Название его взято из псалма, который исполняют в школах к окончанию учебного года, и звучит примерно так: "Удовольствие и красота непоколебимы". Для международного проката картину называют менее высокопарно — "Все прекрасно".
В 1943 году в невоюющей Швеции, в Мальме, юный герой (в этой роли снялся сын режиссера Юхан Видерберг) переживает бурный и страстный роман со своей школьной учительницей. Вызывая любимого ученика к доске, та расстегивает под учительским столом юбку (фотографии этой сцены можно видеть повсюду на рекламных афишах фильма). Это плохо кончается для учительницы (ее замечательно играет Марика Лагеркранц), а ученик, оставленный за неуспеваемость на второй год, приобретает ценный жизненный опыт.
Фильм интересен не столько сюжетом, достаточно банальным, и даже не его эротически смелой трактовкой. Видерберг демонстрирует классическую школу режиссуры, умение в маргинальной, казалось, детали запечатлеть время. Например, муж героини — коммивояжер, торгующий чулками и женским бельем, не менее тяжело, чем измену жены, переживает нашествие нейлона. А ведь это действительно была смена эпох: нейлон, сменивший шелк и натуральные ткани, стал знаком резкой деформации человеческих отношений, предтечей "синтетической реальности". Видерберг восстанавливает реальность доисторическую — с натуральными цветами и запахами. Со всем комплексом забытых ощущений.
У Видерберга немало шансов снискать некогда презираемый им успех в Голливуде. Они есть и у Торнаторе — хотя психологически ему может повредить в глазах академиков другой итальянский фильм — "Почтальон", неожиданно выдвинутый по пяти номинациям среди англоязычных картин. Да и до поры до времени неизвестная лента из Бразилии или Алжира может стать победительницей — такое уже в истории "Оскара" случалось. А что произойдет на этот раз — станет известно через несколько дней.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ