Подходит к концу первый квартал 1996 года. Но российские бюрократы всегда отличались способностью забывать о времени. Только на прошлой неделе правительство решило наконец поставить перед собой задачи на нынешний год, Центробанк до сих пор не определил свою кредитно-денежную политику, а думский бюджетно-финансовый комитет подумывает о пересмотре годового бюджета.
Российские чиновники (как, впрочем, и чиновники других стран) никогда не любили чрезмерной определенности. Если бы это было в их власти, они всегда формулировали бы задачи экономической политики на год лишь после его окончания — достаточно вспомнить, что до недавних пор именно так происходило с российскими бюджетами. Но, к сожалению, обстоятельства иногда вынуждают правительства раскрывать свои планы. Сейчас это, например, необходимо в связи с избирательной кампанией нынешнего президента — уже не говоря о том, что МВФ, дав принципиальное согласие на выделение кредита в $10,2 млрд, теперь настойчиво интересуется, на что конкретно предполагается истратить эти деньги. И на прошлой неделе правительство наконец выпустило постановление "Об итогах социально-экономического развития Российской Федерации в 1995 году и задачах на 1996 год". В документе трогательно подчеркивается, что в прошлом году правительству удалось "создать предпосылки для перехода к этапу стимулирования производства и инвестиций", хотя и "не удалось обеспечить должного поступления в федеральный бюджет отдельных налоговых и неналоговых доходов, возросло число банков, допустивших понижение ликвидности своих активов, не преодолена тенденция снижения инвестиционной активности". Вслед за этим весьма подробно объясняется, что же нужно делать в 1996 году. Как ни странно, о производстве и инвестициях говорится очень мало. Главной задачей объявляется улучшение ситуации в социальной сфере и повышение жизненного уровня населения, обеспечение текущих выплат и погашение задолженности по заработной плате и пенсиям, компенсация сбережений граждан, утраченных вследствие инфляции, и, наконец, создание системы страхования вкладов граждан в коммерческих банках. В качестве некоей дополнительной цели обозначено дальнейшее снижение инфляции и обеспечение бесперебойного и полного исполнения федерального бюджета по доходам и расходам. Обычно в подобных документах раздается много конкретных заданий конкретным ведомствам. На этот раз это оказалось иначе. Можно отметить лишь поручение Минфину и ЦБ в месячный срок представить предложения по реструктуризации задолженности коммерческих банков по централизованным кредитам, полученным в 1992-1994 годах. Госкомимуществу, в свою очередь, поручается перейти в 1996 году к приватизации государственных и муниципальных предприятий по индивидуальным проектам, учитывающим возможности привлечения инвестиций и повышения эффективности управления федеральной собственностью. И, наконец, Минфину предложено уже к августу разработать проект федерального бюджета на 1997 год, причем непременно увеличить долю расходов на социальные цели.
Зато до сих пор официально не одобрен едва ли не самый важный для российской экономики документ — "Основные направления денежно-кредитной политики ЦБ на 1996 год". На прошлой неделе, правда, он был рассмотрен бюджетно-финансовым комитетом Госдумы, но в результате члены комитета рекомендовали ЦБ его еще раз доработать. Самое интересное, что ЦБ не слишком расстроен подобными проволочками. Правительство получило проект этого документа еще в ноябре прошлого года и тогда его в общем поддержало, рекомендовав немного конкретизировать. Однако и уточненный тест "Основных направлений", переданный в парламент, чрезмерной конкретностью не отличается. Глава Центробанка Сергей Дубинин и не скрывает, что жесткая денежная программа не позволит ЦБ проводить гибкую политику. Тем не менее самое главное ясно уже сейчас: ЦБ считает, что России в 1996 году понадобится существенное (почти на 50%) увеличение денежной массы. Это эксперты Центробанка объясняют ростом спроса на деньги — например, в результате увеличения инвестиций и повышения доверия к банковской системе. На самом деле объяснение может быть гораздо проще: при уже утвержденном бюджете рост социальных расходов можно компенсировать только с помощью эмиссии.
Впрочем, и незыблемость бюджета-96 не следует преувеличивать. Как раз на прошлой неделе председатель бюджетно-финансового комитета Госдумы Михаил Задорнов заявил, что в ближайшее время будет рассмотрен законопроект "О внесении изменений в закон 'О федеральном бюджете на 1996 год'". Коррективы связаны с тем, что Минфин, по словам Задорнова, прогнозирует недополучение к концу года 85 трлн рублей из запланированных в бюджете. Впрочем, новые доходы найти вряд ли удастся (разве что, как предлагает Задорнов, вместо денег от продажи акций приватизированных предприятий записать в доходы дивиденды по этим акциям). Зато появляются новые расходы (естественно, социальные) — бюджет должен погасить Пенсионному фонду задолженность в размере 3 трлн рублей.
Неопределенность финансовой политики приводит к постоянным изменениям в налоговом законодательстве — иногда, как ни странно, выгодным налогоплательщикам. На прошлой неделе, например, Госдума приняла в первом чтении законопроект "О внесении дополнения в Закон Российской Федерации 'О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения'". Согласно проекту, этим налогом предлагается облагать лишь стоимость подарков, полученных гражданами от физических, но никак не юридических лиц. Предложивший законопроект депутат Александр Починок пояснил, что борется против нынешней системы, при которой подарки от юридических лиц облагаются дважды — подоходным налогом и налогом на дарение и наследование (в результате, например, работники, получившие от фирмы в подарок квартиру, в виде налогов платят 70% ее стоимости). Забавно, что Минфин законопроект поддержал. Зато Госналогслужба с самого начала выступала против этого документа и до сих пор не сдалась.
ОТДЕЛ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ