На вопросы "Огонька" отвечает и. о. руководителя Федерального архивного агентства Андрей Артизов
Андрей Николаевич, в нынешнем году тема исторического наследия России вновь оказалась в фокусе общественного интереса, о чем свидетельствует решение президента сформировать Комиссию по борьбе с попытками фальсификации истории. В этом контексте вопрос об обеспечении открытого доступа к архивам получил особое звучание — многие полагают его ключевым. Согласны ли вы с такой оценкой?
Одним из важных условий существования гражданского общества является свободный доступ к информации, в том числе доступ к архивным документам. В государственных и муниципальных архивах нашей страны сегодня хранится около 233 млн дел. Из них примерно 2% — это секретные материалы, имеющие ограничения по доступу (по федеральным архивам этот процент выше — 4,3%). Естественно, в любом государстве и обществе были, есть и будут государственные тайны, которые должны всячески оберегаться. Это, в первую очередь, вопросы безопасности, обороны, военного производства, деликатные сюжеты внешней политики, ряд других. В архивах России по всем этим вопросам хранятся соответствующие документы, к которым в соответствии с законодательством установлен ограничительный или запретительный режим доступа.
Учитывая прямую зависимость качества научного познания прошлого от источниковой базы, ученые и архивисты не раз привлекали внимание общественности к необходимости активизировать процесс рассекречивания архивных документов.
К сожалению, выступления руководства Росархива, директоров федеральных архивов не смогли кардинально изменить ситуацию с рассекречиванием, современная технология рассекречивания не позволяет организовать масштабное рассекречивание документов, засекреченных еще в советское время.
Росархивом был инициирован ряд обсуждений этого вопроса на Межведомственной комиссии (МВК) по защите государственной тайны, в Общественной палате Российской Федерации, парламентских слушаниях Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации.
Обсуждения еще раз подтвердили тот факт, что ни Росархив, ни федеральные архивы не могут принципиально влиять ни на масштабы, ни на темпы и технологии рассекречивания. Попытки Росархива получить полномочия по организации рассекречивания документов КПСС по таким в общем-то безобидным темам, как культура, пропаганда, идеология, просвещение, спорт, не получили соответствующей поддержки.
Особую тревогу вызывает такое положение в связи с тем, что антироссийские интерпретации событий отечественной и мировой истории, с которыми нам всем приходится сталкиваться, требуют быстрого и адекватного реагирования и, соответственно, оперативного рассекречивания (такому рассекречиванию должны, например, подвергнуться все документы о голоде в СССР в 1932-1933 гг., о сотрудничестве украинских националистов с фашистами и т. д.).
Известно, что в начале 90-х решениями первого президента РФ Бориса Ельцина многие архивы были открыты. Однако затем доступ к ним стал ограничиваться, и в итоге многие документы теперь вновь переведены в закрытый режим. Как шел этот процесс?
Архивистам часто приходится сталкиваться с проявлениями недостаточной осведомленности общественности о российском законодательстве по защите государственной тайны и реальном состоянии дел в данной области. Отсюда и разброс в оценках положения с рассекречиванием документов в государственных архивах: от признания, что "архивы открылись", до "историческое окно возможностей, открывшееся перед страной в эпоху Горбачева — Ельцина", закрылось.
Что же на самом деле произошло, проиллюстрируем на примере документов бывших партийных архивов. Документы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), бывших партийных архивов в регионах, открытые в 1992 г. в отсутствие правовых норм, по приказу директоров архивов, де-юре рассекречены не были. С принятием в 1993 г. федерального закона "О государственной тайне" и разработкой нормативных документов по вопросам рассекречивания потребовалось оформить рассекречивание соответствующими решениями Комиссии по рассекречиванию документов, созданных КПСС, и актами. К этому моменту обнаружились недостатки "автоматического" рассекречивания. Так, в составе открытых фондов находились документы, не только созданные собственно в аппарате центральных органов партии, связанные с партийно-политической и идеологической работой, но и те, которые оказались в составе партийного делопроизводства и затрагивали весьма чувствительные для страны вопросы, в частности обороноспособности государства, развития военной промышленности и науки, содержали межгосударственные секреты.
В этих условиях Комиссия по рассекречиванию документов, созданных КПСС, организовала масштабную работу по рассмотрению хранящихся в РГАСПИ и РГАНИ документов КПСС, в первую очередь тех, которые были ранее признаны доступными для пользователей. Естественно, что при проведении специалистами экспертизы этих документов не все они были рассекречены. Тот факт, что документы, ранее доступные и даже переданные в виде копий зарубежным партнерам, вновь оказались на закрытом хранении, можно отнести к издержкам переходного периода: оперативные действия по раскрытию архивов в начале 1990-х гг. опередили создание соответствующей законодательной и нормативной базы.
Всего за истекшие годы рассекречено около 10 млн дел. В большинстве субъектов Российской Федерации в целях рассекречивания документов, созданных КПСС, успешно функционируют межведомственные экспертные комиссии. На федеральном уровне полномочиями по рассекречиванию архивных документов ликвидированных союзных и федеральных органов обладает МВК по защите государственной тайны.
Рассекреченные документы составили источниковую базу таких известных серийных публикаций, как "Трагедия советской деревни", "Россия. ХХ век", "Лубянка — Сталину", "История сталинского ГУЛАГа", "Атомный проект СССР", "Академия наук в решениях Политбюро ЦК КПСС", "История создания и развития оборонно-промышленного комплекса России и СССР" и другие.
Периодически возникают разговоры о том, что зарубежные исследовательские центры получают приоритетный доступ к российским архивным материалам. Справедливы ли такие суждения?
Федеральные государственные архивы заключали, заключают и будут заключать договоры с отечественными и с зарубежными партнерами по использованию документов и созданию информационных продуктов как самостоятельно, так и в рамках реализации соглашений Росархива. Многие такие проекты — долгосрочные, они включают в себя подготовку и издание сборников документов, в том числе серий сборников; издание коллекций документов на микроформах; тематическое выявление документов, подготовку аннотированных перечней, микрофильмирование и оцифровку; подготовку и проведение историко-документальных выставок, предоставление документов на выставки; создание автоматизированного научно-справочного аппарата (НСА) и т. д. Главные цели таких проектов — не столько заработать деньги, которые, конечно, никогда не бывают лишними для не избалованных бюджетными вливаниями отечественных архивов, сколько сделать архивные документы более доступными для пользователей, обеспечить безопасность подлинников путем их микрофильмирования, оцифровки и публикации. Широкую известность получил реализуемый ГАРФ совместно с немецкими партнерами проект по изучению и публикации фондов Советской военной администрации в Германии (СВАГ). На сайте РГАСПИ выставлена подготовленная в рамках реализации другого такого соглашения с группой национальных архивов зарубежных стран база данных (БД) "Архив Коминтерна".
В общественных дискуссиях неоднократно звучит тезис о том, что огромная масса исторических документов по-прежнему не разобрана и не систематизирована. Соответствует ли это действительности?
По данным последней паспортизации на 1 января 2007 года 97% документов, хранящихся в государственных и муниципальных архивах, прошли описание, т. е. были разобраны и отсистематизированы, к этим документам созданы хотя бы первичные справочно-поисковые средства. Оставшиеся 3% — это, в большинстве своем, поступившие в последние годы документы от ликвидированных организаций и предприятий-банкротов, которые должны пройти описание и стать затем доступными пользователям.