В Большом театре завершился конкурсный отбор труппы, и впервые в его истории заключены контракты с солистами оперы и балета, сообщил "Интерфаксу" во вторник исполнительный директор театра Владимир Коконин. По его сведениям, в конкурсе участвовало 300 человек, с 30 из них контракты не заключили. Из 90 солистов оперы осталось 72 человека, в балете обошлись сокращением вакантных мест. Владимир Коконин подчеркнул: "Ни один человек не уволен. Даже те, с кем контракт не заключен, остаются в труппе театра до конца сезона с сохранением их сегодняшней зарплаты — правда, и контракты заключены лишь до конца нынешнего сезона. С подписанием контракта зарплата каждого солиста выросла в три-четыре раза. Исполнительный директор Большого назвал лживыми утверждения ряда средств массовой информации, что контрактам предшествовало прослушивание или просмотр, подчас унизительные для известного певца или танцовщика. "Солистов нашего театра мы вообще не прослушивали и не просматривали, мы их и так прекрасно знаем. Прослушивание проводилось лишь для людей, поступающих в театр со стороны", — заявил Владимир Коконин. Чтобы не было упреков в предвзятости и сведении счетов, добавил он, каждая кандидатура обсуждалась сначала людьми творческими, без присутствия начальства, затем комиссиями оперы и балета во главе с художественными руководителями коллективов. Решение этих комиссий было главным, но становилось окончательным после утверждения третьей, общетеатральной комиссии, в которую входили также крупные деятели культуры не из театра.
"Интерфакс"
В посольстве Франции вручены литературные премии
27 февраля в зале для приемов посольства Франции были вручены две литературные премии (по 10 тыс. французских франков каждая): премия им. Анатоля Леруа-Болье за лучшее произведение о Франции и премия им. Мориса Ваксмахера за лучший перевод с французского на русский язык. Французско-русское жюри по присуждению обеих премий возглавил писатель Морис Дрюон, в эти дни гость Москвы. Он же и представлял победителей. Заместителем председателя стал главный редактор журнала "Иностранная литература" Алексей Словесный. В состав жюри вошли: посол Франции в Москве Пьер Морель, переводчик Юлиана Яхнина, писатель и критик Виктор Ерофеев, профессор-славист из Сорбонны Мишель Окутюрье, переводчица русской литературы XX века Анн Кольдефи-Фокар. Премия им. Анатоля Леруа-Болье, автора первого во Франции научного труда о России "Империя царей и русские", открывшего для Франции Россию, была присуждена 13-му номеру журнала "Новое литературное обозрение", целиком посвященному литературе и гуманитарной жизни Франции. В списке претендентов на эту премию была также выпущенная издательством Ad marginem книга Мераба Мамардашвили "Лекции о Прусте". Вторая премия — за лучший перевод, учрежденная журналом "Иностранная литература" и названная именем крупного переводчика, критика, литературоведа Мориса Ваксмахера, досталась Юлии Гинзбург за перевод "Мыслей" Блеза Паскаля. Книга Паскаля в ее переводе выпущена в 1995 году издательством им. Сабашниковых.
Соб. инф.
Вечер Брамса в зале Чайковского
Государственный симфонический оркестр под управлением Владимира Понькина взялся за сложную и неблагодарную работу — исполнение хитов симфонической классики. На недавнем гала-концерте, посвященном десятилетнему юбилею оркестра, прозвучала "Фантастическая симфония" Берлиоза, на свой первый CD оркестр записал Пятую симфонию Бетховена, а на вечере 27 февраля были исполнены Первый фортепианный концерт и Четвертая симфония Иоганнеса Брамса. Первое отделение было полностью загублено солирующей Эдит Чен — американской пианисткой китайского происхождения. Ее присутствие на сцене скорее мешало оркестру, чем вдохновляло его, хотя сольная партия была выучена крепко. Оркестр, чей недолгий труд над программой выдавали некоторые неотшлифованные детали и общая скованность медной группы, сумел продемонстрировать свою неброскую изысканность. Симфония же, сдержанная, лишенная блеска и сентиментальности, с немного замедленными темпами и проговоренностью каждого элемента, увлекала с первой до последней ноты. Дирижер особо блеснул протяжным и нескучным пребыванием в красотах медленной части и убедительно сделанными финалами. На концерте слушателей было досадно мало, часть их, видимо, испугавшись американской пианистки, покинула зал после первого отделения.
Соб.инф.
Не каждый может стать комиссаром
Статья, опубликованная в Ъ 24 января (Рубен Макаров, "Комиссаром российского павильона в Венеции может стать каждый") вызвала, как и надеялся автор статьи, оживленную дискуссию: вопрос о том, кто будет руководить павильоном России на Венецианской биеннале, действительно, важен. Напомним, что автор статьи недоумевал, почему место одного из самых квалифицированных российских кураторов Виктора Мизиано занял далеко не столь известный Константин Бохоров, работник Государственного центра современного искусства (ГЦСИ), то есть чиновник Министерства культуры. Директор ГЦСИ Михаил Миндлин высказал ряд возражений. Он указал, что ГЦСИ был создан в рамках Министерства культуры именно для реализации проектов в области современного искусства, поэтому то, что "управление ИЗО стремится передать бразды правления павильоном" именно ГЦСИ, кажется ему естественным. Миндлин также замечает, что Мизиано сам отказался от должности, не подписав договор с ГЦСИ в качестве комиссара. Административно-хозяйственным проблемам он предпочел творческую деятельность и подписал соответствующий договор о кураторстве одного выставочного проекта весной 1995 года. Миндлин говорит, что вообще целесообразно назначать на должность комиссара именно государственного чиновника, поскольку уж ему-то от административно-хозяйственных проблем не отвертеться. К тому же русский павильон на Венецианской биеннале финансируется Министерством культуры, а решения по выбору и реализации представленных проектов принимает независимый координационный совет при управлении по делам ИЗО министерства. Кандидатуру Бохорова Миндлин считает вполне удачной и отрицает, что его работа "сведется к исполнению функций завхоза": он будет обладать той же полнотой прав, что и Мизиано, и сможет либо готовить проекты для биеннале сам, либо представлять в министерство кандидатуры кураторов со стороны. Михаил Миндлин сожалеет, что "подобные статьи влекут за собой усиление разобщенности наиболее прогрессивных эстетических группировок в то время, когда над отечественной культурой нависла угроза новой волны китча самого низкого качества". Виктор Мизиано в свою очередь уточнил свою позицию. Он утверждает, что не пренебрег хозяйственными функциями, а лишь отказался задним числом брать на себя ответственность за уже совершенные без его участия действия (например, покупку дорогого видеоборудования — вместо аренды). Он предложил ГЦСИ другой вариант договора, но через некоторое время узнал о своем смещении. Кроме того, Мизиано считает, что ГЦСИ — лишь одно из подразделений министерства, чисто посредническая организация, в которой куратор павильона при удачном стечении обстоятельств и внезапном наплыве средств мог бы вообще не нуждаться. Отдел культуры Ъ с пониманием относится к проблемам всех участников этой печальной истории. Лавры прошедшей биеннале поделить трудно: Виктор Мизиано с группой художников сделал интересный проект и снискал успех, который, в конечном итоге, был нужен и ГЦСИ, зато последний вовремя отремонтировал павильон, без чего проект Мизиано мог бы и вовсе не состояться. Правда, Илья Кабаков, как известно, однажды устроил инсталляцию и в полуразрушенном павильоне, так что у творческих лиц есть некоторое преимущество перед чиновниками — в крайнем случае они готовы обойтись без чьей бы то ни было помощи.
Соб. инф