Берлинский фестиваль завершается в понедельник. Уже состоялись премьеры самых громких конкурсных фильмов, включая "От сумерек до рассвета" Роберта Родригеса. В воскресенье будут подведены итоги Форума молодого кино.
Англоязычные фильмы доминируют в Берлине, но серьезную конкуренцию им составляют картины из стран Дальнего Востока — Японии, Кореи и "трех Китаев". В кругах кинокритиков и журналистов выше других оценивается фильм "Маджонг" режиссера из Тайваня Эдуарда Янга. Его сюжет строится на злоключениях молодой француженки, оказавшейся среди криминализованной тайваньской молодежи. Однако вряд ли этот крепко срежиссированный, но слишком маргинальный фильм покорит берлинское жюри.
Больше шансов у другой картины — "Лето в Ля Толетт", которую следует отнести к приятным неожиданностям фестиваля. Это франко-бельгийско-тунисская копродукция в постановке режиссера Фарида Бугедира. Это фильм-воспоминание о лете 1967 года в Тунисе — последнем лете, когда рядом друг с другом мирно жили евреи, мусульмане и христиане. Конструкция фильма проста и немного наивна: три девушки из трех семей восстают против диктата своих отцов и решают в один и тот же день расстаться с девственностью. Еврейский, арабский и итальянский папаши, заподозрив недоброе, мчатся на руины Карфагена, чтобы предотвратить беду. Идея защиты девственности — это то, что объединяет всех хранителей устоев. И еще приезд Клаудии Кардинале, родом из этих мест, которую здесь считают национальной героиней.
Кардинале — звезда-легенда шестидесятых, сыграла саму себя (хотя и не без возрастной натяжки) и приехала в Берлин для promotion тунисской ленты, которая завершается ностальгическим вздохом об утраченном рае, где, как в старых неореалистических фильмах, люди жили небогато, но дружно. Все это кончилось после шестидневной арабо-израильской войны.
Использование легенд старого кино — характерный прием, присутствующий во многих фестивальных картинах. Пренебрег им только Оливер Стоун в своем трехчасовом "Никсоне" и умолчал о том, что его герой, работая в Комиссии по антиамериканской деятельности, допрашивал Элиа Казана. Последний же приехал в Берлин с большой ретроспективой, в том числе и периода, когда он был близок к коммунистам. Жизнь и кино в очередной раз сплелись, образуя занятный сюжет. А берлинские журналисты приготовили подарок 85-летнему классику: нашли дом в городе, где он в трехлетнем возрасте жил со своей семьей на пути из Константинополя в Нью-Йорк. Что касается "Никсона", этот фильм не таил неожиданностей и был точно таким, каким его и ждали — высокоморальным и политически корректным.
Это же относится и к конкурсной ленте "Dead Man Walking" ("Прогулка мертвеца"). Подвиг монахини, спасшей душу приговоренного к смерти убийцы, в то время как мстительное общество тщится лишь уничтожить его тело, воспет со всем пафосом голливудского кино. Разумеется, как и Энтони Хопкинс за роль Никсона, на актерских "Оскаров" номинированы Сюзан Сарандон — монахиня и Шон Пенн — убийца, а также режиссер "Мертвеца" Тим Роббинс. Интересно, как оценит их старания жюри в Берлине, где помимо Михалкова заседает еще несколько актеров.
Не стал сенсацией, хотя и доставил киноманам толику удовольствия фильм "От сумерек до рассвета". Новый кумир Голливуда Роберт Родригес демонстративно "сломал жанр" в середине фильма. Все начиналось как гангстерский боевик в духе Тарантино, который написал сценарий фильма и сам же играет тихого садиста в очках. И вдруг — в мексиканском притоне под названием что-то вроде "Трясущиеся сиськи" и персонал, и посетители, и сам Тарантино превращаются в кровожадных вампиров, а дальше режиссер пародирует уже этот достопочтенный жанр.
С вампирами удается справиться с помощью складываемых из разных видов оружия крестов и ценой жизни разуверившегося в Боге пастора — Харви Кейтеля. Гибнет, увы, и Тарантино. Юмор и спецэффекты не спасают, однако, фильм от наползания скуки и размывания финала.
Финалы — самое слабое место большинства конкурсных фильмов. Даже французу Бертрану Блие ("Мужчина моего типа") не хватило блеска и изящества, чтобы довести до конца историю любвеобильной проститутки. Будет ли изящен финал самого Берлинале — мы узнаем через два дня.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ