В ходе турне по республикам Закавказья глава Федеральной погранслужбы Андрей Николаев обсуждал перспективы создания на Кавказе единой системы обеспечения безопасности стран СНГ.
Визит проходил по принципу "от простого — к сложному". С первой страной, куда прибыл Николаев, — Арменией — у России уже имеется неплохое взаимопонимание. Прежде всего в вопросах охраны внешних границ СНГ. По итогам бесед в Ереване с президентом Левоном Тер-Петросяном Николаев сообщил, что уже готовы к подписанию четыре протокола, где речь идет "об углублении нашего сотрудничества в интересах безопасности совместных границ и о том, как сделать нашу работу более эффективной". Отказавшись сообщить какие-либо дополнительные подробности, Николаев лишь отметил, что если Азербайджан в очередной раз откажется войти в систему коллективной безопасности СНГ, то Россия, Грузия и Армения "будут работать втроем".
Для Армении и Азербайджана главным камнем преткновения остается Карабах. В последнее время Москва сделала довольно длительный перерыв в своей миротворческой деятельности, и воюющие стороны вполне могли убедиться, что посредничество ни турок, ни ОБСЕ, ни американцев к успеху не приведет, пока гарантом успеха не захочет стать именно Москва. И теперь у России есть шанс настоять на своем, компромиссном варианте. Например, Еревану и Баку могло бы быть предложено следующее: Карабах формально остается в Азербайджане, карта не перекраивается. А гарантировать безопасность армянского населения в автономии могли бы российские войска. Тем более что курс на усиление военного присутствия в регионе, насыщенном нефтью, со стороны России вполне просматривается.
Вторым пунктом был Тбилиси. И там переговоры прошли успешно: вопросы комплектования, финансирования и материального обеспечения российских погранвойск в Грузии решены, заявил Николаев после двухчасовой беседы с Эдуардом Шеварднадзе. Правда, главный пограничник России отметил и наличие проблем, "которые беспокоят руководство обеих стран". Однако не стал их конкретизировать. Впрочем, главная проблема и так очевидна — Абхазия. В Грузии давно — и не без оснований — рассматривают фактор абхазского сепаратизма как один из мощнейших рычагов воздействия Москвы на Тбилиси. Именно в обмен на поддержку в абхазском вопросе Тбилиси дал согласие на военное присутствие российских войск (три военных базы) в республике. И именно абхазский вопрос сдерживает сегодня желание Грузии проявить куда большую настойчивость в разработке альтернативного маршрута транспортировки ранней нефти каспийского международного консорциума — через Грузию. Хотя, казалось бы, значение грузинского пути (пусть реконструкция трубопровода Баку--Батуми--Супса и стоит в пять раз дороже, чем трубопровода Баку--Грозный--Новороссийск) становится тем выше, чем сильнее завязывается в России чеченский узел. А ведь в Грузии есть еще и Аджария, которая, хотя не встала на путь "формального сепаратизма", de facto давно уже не управляется из Тбилиси, имея при этом очень хорошие отношения с российскими военными. Все это Шеварднадзе хорошо понимает.
Третий пункт визита Николаева — Баку — самый трудный. Азербайджан упорно не хочет совместно с Россией охранять свою часть внешней границы СНГ — с Ираном и Турцией. И даже в официальной повестке дня вчерашних переговоров этот вопрос не стоял. Другая проблема обострилась недавно — в связи с обвинениями со стороны российского ФСБ в том, что Азербайджан используется в качестве базы и канала снабжения для чеченских боевиков. Казалось бы, какие еще новые моменты могут появиться в диалоге Москвы и Баку и, в частности, новые аргументы воздействия России на партнера по СНГ? При более пристальном рассмотрении оказывается, что новые нюансы все же есть. Уже стало более или менее очевидно, что расчет Алиева на Запад, который во имя каспийской нефти будет его защищать от имперских притязаний Москвы, оказался не совсем верен: будет, но не любой ценой. А американцам их 44% в каспийском контракте Москва и так гарантирует. Западные инвестиции вовсе не потекли в нестабильный Азербайджан бурным потоком, в связи с чем какой-то особенной независимости от России не возникло. А потому закрытие границы с Россией из-за Чечни ударило по республике очень больно. В ближайшее время может последовать и еще один удар: по последним данным, ситуация в многонациональном Дагестане после событий в Первомайском значительно ухудшилась. Это означает, что Баку придется совместно с Москвой решать и еще одну проблему — лезгинскую: лезгины живут по обе стороны границы Дагестана с Азербайджаном, а хотели бы воссоединиться в Лезгистан.
Ну и, наконец, последнее: ослабление позиций Виктора Черномырдина ввиду его окончательного отказа от президентских амбиций может иметь негативное воздействие на позиции ряда российских нефтяных компаний в регионе, прежде всего "ЛУКойла", имеющего хорошие связи с нынешним руководством Азербайджана и сделавшего в свое время немало для того, чтобы блокировать жесткую линию МИД России в вопросе о юридическом статусе Каспия. Это, в свою очередь (и особенно если будет подкреплено общим ослаблением позиций ТЭК в российской политической элите), может привести к общему ужесточению позиции Москвы и большему акценту на силовые методы решения проблем в регионе.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ