Михаил Барщевский, полпред правительства в Конституционном, Верховном и Высшем арбитражном судах:
— Того, кто призывает к смертной казни. Нам давно пора поставить точку и убрать из УК смертную казнь как таковую. Я не клинический гуманист, просто пожизненное заключение, во-первых, более строгое наказание, а во-вторых, дает возможность исправить судебную ошибку, от которой никто не застрахован.
Анатолий Куликов, в 1995-1998 годах глава МВД:
— Террористов, убийц, растлителей детей. Реально говорить об отмене смертной казни мы сможем лишь тогда, когда у нас будут квалифицированные суды присяжных. Например, в Германии суд присяжных — это шесть профессионалов и шесть представителей общества. Иначе мы вернемся к тому, что присяжные, как в царской России, будут оправдывать террористов, посягнувших на монаршую жизнь.
Александр Проханов, главный редактор газеты "Завтра":
— Если заявленная модернизация будет, то без насилия не обойтись. Объектами крайней степени насилия могут быть сильно коррумпированные чиновники, бизнесмены, которые уводят из страны остатки ресурсов, и прямые, приходящие извне враги. Все преступления, связанные с угрозой существования страны и народа, а не отдельных людей, должны караться жестко. А иначе никакой модернизации не будет.
Дмитрий Рогозин, постоянный представитель РФ при НАТО:
— Героиновую мафию. В условиях, когда Россия подвергается героиновой агрессии, делать вид, что те, кто ее организовал, могут уйти от наказания и избежать смертной казни, наверное, не стоит. И вообще, если в обществе нет не то что консенсуса, а простого большинства по отмене казни, значит, не нужно было брать на себя эти международные обязательства.
Павел Крашенинников, председатель комитета Госдумы по законодательству:
— Я категорически против смертной казни. Это не мера борьбы с преступностью и терроризмом, а сомнительное средство успокоения граждан. Это затуманивание мозгов, ведь на уровень преступности смертная казнь никак не влияет.
Рудик Искужин, член Совета федерации:
— Террористов и наркопреступников. Чтобы побороть наркотрафик из Афганистана, надо ужесточить наказание и ввести казнь. Кстати, введение смертной казни стало реальной преградой для наркопреступлений в странах АСЕАН.
Петр Тодоровский, режиссер:
— Педофилов, пойманных на месте преступления, и убийц. Это звери. Но, учитывая высокую степень коррумпированности общества, надо точно перечислить контингент, к которому ее можно применять, и поставить судам четкие условия применения, чтобы они не засудили невиновного и не оправдали виновного.
Адольф Шаевич, главный раввин России:
— В исключительных случаях можно казнить преступников за самые тяжкие преступления против человечества. Религия не приветствует смертную казнь, но мы живем в мире, где есть угроза большому количеству людей.
Андрей Крайний, глава Федерального агентства по рыболовству:
— Никого. Я бы постарался "подвесить" этот вопрос, продлить мораторий, потому что, какое бы решение сейчас ни приняли, мы рискуем расколоть общество.
Николай Рябов, депутат Госдумы от КПРФ:
— Не надо казнить людей, которые получили высшую меру во время действия моратория. Смертная казнь должна распространяться на тех, кто совершит преступление и будет приговорен после отмены моратория. То есть кого первым к стенке – одному Богу известно. Видимо, того, кто первым решится на такие преступления.
Борис Надеждин, член федерального совета партии "Правое дело":
-— Я против смертной казни. Не человеком эта жизнь дана, и не человеком ее отнимать. Вообще, надо думать не о том, как замучить преступника в ответ на его деяния, а о необратимости наказания и о том, что пожизненное наказание гораздо хуже казни.
Гагик Закарян, президент "Юниаструм Банка":
-— Никого. Смертная казнь – не цивилизованный и не христианский метод. Мы же не можем в качестве наказания своровать у того, кто своровал.
Нина Андреева, коммунист, автор статьи "Не могу поступаться принципами":
— Насильников, растлителей детей – тех, кто уродует человеческую жизнь, травмирует душу до конца земного существования. Положительное решение вопроса возвращения к смертной казни – это признак любого цивилизованного государства. Даже сами уголовники признают, что если бы такая мера была, то их бы страх смерти сдерживал от преступлений.
Олег Шеин, заместитель руководителя фракции "Справедливая Россия":
-— Возможное восстановление смертной казни в России повредит отношениям с Европой. Практика показала, что европейские страны готовы слушать Россию, взаимодействовать с ее руководством, с общественными объединениями. А отмена моратория на смертную казнь воспрепятствует поддержанию таких контактов и возможно очередное напряжение в наших отношениях.