Финансовые системы / Японские банки
Слияние, которое не потрясло мир
Японская банковская система — вещь своеобразная. В какой еще стране можно доказать другим банкам, что они чересчур велики, создав банк еще больший? Образовать крупнейший в мире банк, конкуренции которого никто не боится? Повысить надежность и при этом потерять клиентов? Эти и другие парадоксы системы выявило слияние Токийского банка и банка "Мицубиси". Судя по последним событиям, эта парадоксальность может обойтись новому мировому лидеру — "Токио-Мицубиси" — довольно дорого.
Они слишком большие
"Токио-Мицубиси", "Санва", "Дайити Канге", "Фудзи"... — это список крупнейших банков не Японии, а мира. Только на скромном одиннадцатом месте Deutsche Bank — а дальше опять японцы.
Но не случайно для многих это оказывается неожиданностью. Превосходство японских банков не то чтобы мнимое, но формальное. Банки в списке сравниваются по активам (точно так же, как промышленные компании по суммарной стоимости их акций). И недостаток такого подхода хорошо известен — не учитывается норма прибыли, то есть то, насколько удачно активы используются. Вообще-то, ничего тут не поделаешь: прибыль — величина изменчивая, и построенный в соответствии с ней список до бессмысленности резко менялся бы год от года. Активы — вещь гораздо более стабильная. Но при таком сравнении многое остается за кадром. В данном случае то, что огромные японские банки работают гораздо менее эффективно, чем их европейские и американские собратья.
Они неповоротливые
Неэффективность связана главным образом с тем, что государственное регулирование ослабило конкуренцию среди банков, и они спокойно разрастались в тепличных условиях. Теперь из-за низкой нормы прибыли им трудно перестроиться: любые траты на повышение качества услуг всей сети грозят вообще съесть прибыль.
"Мицубиси" и Токийский банк решили использовать эту ситуацию самым парадоксальным способом. Они как будто пошли дальше по неверному пути: укрупнились еще больше, образовав самый большой не только в Японии, но и в мире банк с активами, превышающими $800 млрд (у "Санвы", бывшего лидера, активы на треть меньше). Объясняются эти странные действия тем, что при таком отрыве уже можно отважиться на связанные с перестройкой расходы и попытаться добиться большей прибыльности.
Они слишком универсальные
Следствием гигантизма является универсальность. Большому банку надо как-то использовать свои силы: открывать представительства на всех японских островах, работать во всех сферах, где только возможно, не задумываясь об опасностях, связанных с некоторыми из них. Все японские банки оперировали на рынке недвижимости, и все погорели на невозвращенных кредитах в начале 90-х во время его кризиса.
"Токио-Мицубиси" собирается использовать и эту "всеядность", причем столь же парадоксальным способом. Он как будто продолжает существующую традицию, поскольку становится самым универсальным среди универсальных японских банков. "Мицубиси" имеет сильные позиции внутри страны (это корпоративный банк Mitsubishi group), а Токийский банк специализируется на зарубежных операциях. Объединившись, они дополнят друг друга и станут самым универсальным в Японии банком. Но в том-то и парадокс, что на этом японская банковская универсальность может кончиться. Дитя системы уничтожит своего родителя. Все остальные банки просто не смогут конкурировать с таким гигантом, и им придется искать для себя какие-то ниши.
Банк "Хоккайдо", например, сразу после торжественного первоапрельского открытия офиса "Токио-Мицубиси" объявил, что закрывает свои представительства не только в Лондоне, Нью-Йорке, Гонконге, но и на юге Японии. Он решил, в соответствии со своим названием, превратиться в банк, обслуживающий самый северный из больших японских островов. То же происходит и с другими крупными банками. Изгнанный из США после знаменитого скандала "Дайва" больше не замахивается на заграницу и теперь собирается сконцентрироваться на обслуживании Осаки и трастовом бизнесе.
Они не умеют экономить
Токийский банк и банк "Мицубиси" хотят использовать особенности японской банковской ситуации. Но смогут ли они это сделать? Когда речь заходит о конкретных способах перестройки объединенного банка, начинают появляться нехорошие странности, объяснить которые можно разве что особенностями японского характера.
Главная задача слившихся банков — сократить расходы. Пора бы уже определить как. Ведь первоапрельское открытие офиса объединенного банка — просто торжественное мероприятие: договорились банки между собой еще два года назад. И за все это время, на удивление финансовым аналитикам, программы объединения так и не появилось. Японский стиль работы и японскую этику европейцу не понять. Тасуку Такагаки на вопрос о путях перестройки отвечает: "Главное — гармонизировать отношения между сотрудниками двух банков". Председатель совета директоров "Токио-Мицубиси" (он же бывший президент "Мицубиси") Цунео Вакаи добавляет, что видит свою цель не в каких-то там прибылях, а "в том, чтобы стимулировать развитие банковского сектора Японии". Президент же договорился до того, что и руководить-то он совсем недостоин, да и не хочет, потому что слишком много домашних дел. Кроме этих церемониальных японских поклонов журналисты на открытии офиса почти ничего не добились от глав нового банка.
Они не умеют увольнять
Главный способ экономии — уменьшение числа работающих. По подсчетам аналитиков, новому банку нужно сократить штат на 2-3 тыс. человек, то есть на 10-15%. Западный банк осилил бы это (после неминуемых разбирательств с профсоюзами). Но как этого добиться в стране, где сохраняется традиция пожизненного найма — особенно в таком респектабельном секторе, как банковский? Сокращение штата возможно, по неприятному выражению руководителей "Токио-Мицубиси", лишь за счет "естественного износа". Но этого явно недостаточно.
У нового банка большие международные амбиции, доставшиеся ему в наследство от Токийского банка, а чтобы соревноваться с иностранцами, нужны квалифицированные кадры, которых, по общему мнению, не хватает всем японским банкам. Так что кадры надо, с одной стороны, сокращать, с другой — обновлять. К тому же офисы объединенного банка недостаточно автоматизированы (еще одна общая особенность японской банковской системы), а для исправления этого недостатка требуются новые сокращения — опять за счет "естественного износа".
Они не внушают доверия
Чем крупнее банк, тем он надежнее и привлекательнее для клиентов. Однако и здесь "Токио-Мицубиси" не обошелся без парадоксов.
Когда торжественные речи по поводу открытия не просто нового, а крупнейшего в мире банка отзвучали, все ждали реакции мировых рынков. Однако ее не последовало. Акции "Мицубиси" конвертировали в акции "Токио-Мицубиси", но этим дело и ограничилось: после слияния они стоили те же 2270 иен, что и до него. Рынок не обратил внимания на появление гиганта, а западные банки, судя по всему, не испугались нового конкурента, так как не увидели, чтобы слияние принесло ему какие-нибудь конкретные выгоды. "Токио-Мицубиси" оказался страшен только соотечественникам: помимо вышеупомянутых "Хоккайдо" и "Дайвы" и другие японские банки, у которых доля международных операций в общем обороте меньше 15%, сократят иностранное присутствие. Но "Токио-Мицубиси" их клиенты могут не довериться.
С клиентами и их доверием связан еще один неприятный парадокс. Президент и председатель нового банка все время повторяют словосочетание "банк, которому верят", и на первый взгляд все просто: те, кто работал с Токийским банком и "Мицубиси", останутся с "Токио-Мицубиси". Но дело в том, что около 4 тыс. крупных корпораций на всякий случай держали деньги и в Токийском банке, и в "Мицубиси". Если они и дальше захотят проводить политику диверсификации — а учитывая горький опыт развития японского банковского сектора, скорее всего, так оно и будет — значительная часть средств уйдет в другой банк.
Им придется перестраиваться
В общем, не стоит завидовать новому мировому банковскому лидеру: слияние породило массу проблем, которых не было у двух отдельных банков. Никто не берется предсказать, удастся ли им с ними разобраться и начать новую жизнь.
Очевидно только одно: банковский сектор Японии не сохранится в прежнем виде, для него-то уж точно 1 апреля 1996 года стало началом новой жизни. Таким образом, вместо того чтобы перестраиваться самому, "Токио-Мицубиси" подтолкнул к перестройке весь японский банковский сектор. И в этом еще один парадокс. Последний ли?
АЛЕКСЕЙ СОЙКИН
-----------------------------------------------------
Слияние Токийского банка и "Мицубиси" породило массу проблем, которых не было у каждого из них в отдельности
Появление "Токио-Мицубиси" делает неизбежной перестройку банковской системы Японии
-----------------------------------------------------
Крупнейшие банки мира
Подписи к фото
На пресс-конференции по поводу слияния банков президент Тасуку Такагаки (справа) и председатель совета директоров Цунео Вакаи много говорили о "гармонизации отношений сотрудников", помощи финансовому сектору Японии — и ни слова о конкретных планах нового банка
--------------------------------------------------------
Почему самые большие и богатые в мире банки находятся в Японии?
Потому что по-другому просто быть не может. Государство создало японские банки, чтобы они провели индустриализацию. Оно печатало для них деньги, чтобы они финансировали развитие экспорта, и отдавало им все экспортные доходы. Японцы отказывают себе во всем, чтобы держать в этих банках свои сбережения. Банкам уже столетие принадлежит вся крупная промышленность. Наконец, все мелкие предприниматели находятся от них в феодальной зависимости.
В середине прошлого века в Японии произошла так называемая "революция Мэйдзи" — феодальная восточная страна решила догнать промышленный Запад, использовав иностранный опыт и сохранив собственную культуру. Знакомство с западным опытом приобрело характер настоящей эпидемии — в конце XIX века жители Лондона страдали от наплыва японских туристов не меньше, чем сейчас. Англия отличалась развитой банковской системой, и Япония захотела иметь такую же. Разница только в том, что в Англии сначала появились банки, а потом произошел промышленный переворот, в то время как в Японии они были созданы государством специально для финансирования индустриализации. И поэтому с самого начала банки были крупными — в полном соответствии с масштабом поставленных перед ними задач.
А потом банки сделались хозяевами всей японской промышленности. Дело в том, что в Японии не был развит рынок акций, и банки стали единственными инвесторами. В результате они оказались даже не кредиторами, а владельцами создаваемых промышленных предприятий. Знаменитые дзайбацу (промышленные группы) "Мицубиси", "Мицуи", "Сумитомо" и "Ясуда", господствовавшие в экономике Японии до второй мировой войны и ставшие символом японского милитаризма, были созданы как раз четырьмя крупнейшими банками.
Япония войну проиграла, и американские оккупационные власти расформировали дзайбацу. Но на мощи японских банков это нисколько не сказалось.
Во-первых, те же самые американцы заявляли, что сокращение потребления и увеличение сбережений населения является наиболее правильной экономической политикой. В самих США эту политику по-настоящему реализовать так и не удалось, а вот Япония оказалась способным учеником — и увеличившиеся сбережения попали именно в банки.
Во-вторых, в 50-е годы промышленные группы начали воссоздаваться, а то, что теперь их стали называть кэйрэцу, не помешало банкам вновь взять их под свой контроль. Сегодня кэйрэцу официально не так уж богаты и производят не больше 10% японских товаров. Однако мелкие и средние компании, хоть раз заключив субподрядный контракт с той или иной кэйрэцу, оказываются навсегда привязаны к ней. Другая группа их никогда не примет. "Все сферы бизнеса в Японии поделены между кэйрэцу. Простой японец живет, делает покупки, страхует жизнь в системе своей кэйрэцу", — пишет японский исследователь Сакаи Куниясу, сам в свое время бывший президентом одной из небольших компаний. Таким образом, японские банки оказываются крупными феодалами.
В-третьих, Япония после войны стала проводить политику искусственного стимулирования экспорта и сдерживания импорта. Уже несколько десятилетий она поддерживает положительный торговый баланс, и все полученные от экспорта деньги оказываются в японских банках.
Впрочем, несмотря на все успехи экспорта и бережливость населения, у японских банков не было бы сейчас столько денег, если бы в послевоенный период еще более не укрепился альянс банковской системы с государством. Ни в одной западной стране так не развито прямое кредитование центральным банком коммерческих банков, как в Японии. В числе должников Банка Японии не просто отдельные банки, а коммерческая банковская система в целом. Не будет преувеличением сказать, что в последние десятилетия центральный банк просто печатал йены, чтобы сделать японские банки еще богаче. И этот трюк действительно удавался, поскольку экспортные успехи обеспечивали неизменно высокий курс йены по отношению к доллару.
В общем, в огромных размерах японских банков отражается все — патронаж со стороны государства, неизменно положительный торговый баланс страны, трудолюбие и бережливость населения, возможность контролировать промышленные и торговые предприятия. Стоит ли после всего этого удивляться их богатству?
ВИКТОР ИВАНОВ
Огромные размеры национальных банков — следствие государственной экономической политики Японии
Японская банковская система — вещь своеобразная. В какой еще стране можно доказать другим банкам, что они чересчур велики, создав банк еще больший? Образовать крупнейший в мире банк, конкуренции которого никто не боится? Повысить надежность и при этом потерять клиентов? Эти и другие парадоксы системы выявило слияние Токийского банка и банка "Мицубиси". Судя по последним событиям, эта парадоксальность может обойтись новому мировому лидеру — "Токио-Мицубиси" — довольно дорого.
Они слишком большие
"Токио-Мицубиси", "Санва", "Дайити Канге", "Фудзи"... — это список крупнейших банков не Японии, а мира. Только на скромном одиннадцатом месте Deutsche Bank — а дальше опять японцы.
Но не случайно для многих это оказывается неожиданностью. Превосходство японских банков не то чтобы мнимое, но формальное. Банки в списке сравниваются по активам (точно так же, как промышленные компании по суммарной стоимости их акций). И недостаток такого подхода хорошо известен — не учитывается норма прибыли, то есть то, насколько удачно активы используются. Вообще-то, ничего тут не поделаешь: прибыль — величина изменчивая, и построенный в соответствии с ней список до бессмысленности резко менялся бы год от года. Активы — вещь гораздо более стабильная. Но при таком сравнении многое остается за кадром. В данном случае то, что огромные японские банки работают гораздо менее эффективно, чем их европейские и американские собратья.
Они неповоротливые
Неэффективность связана главным образом с тем, что государственное регулирование ослабило конкуренцию среди банков, и они спокойно разрастались в тепличных условиях. Теперь из-за низкой нормы прибыли им трудно перестроиться: любые траты на повышение качества услуг всей сети грозят вообще съесть прибыль.
"Мицубиси" и Токийский банк решили использовать эту ситуацию самым парадоксальным способом. Они как будто пошли дальше по неверному пути: укрупнились еще больше, образовав самый большой не только в Японии, но и в мире банк с активами, превышающими $800 млрд (у "Санвы", бывшего лидера, активы на треть меньше). Объясняются эти странные действия тем, что при таком отрыве уже можно отважиться на связанные с перестройкой расходы и попытаться добиться большей прибыльности.
Они слишком универсальные
Следствием гигантизма является универсальность. Большому банку надо как-то использовать свои силы: открывать представительства на всех японских островах, работать во всех сферах, где только возможно, не задумываясь об опасностях, связанных с некоторыми из них. Все японские банки оперировали на рынке недвижимости, и все погорели на невозвращенных кредитах в начале 90-х во время его кризиса.
"Токио-Мицубиси" собирается использовать и эту "всеядность", причем столь же парадоксальным способом. Он как будто продолжает существующую традицию, поскольку становится самым универсальным среди универсальных японских банков. "Мицубиси" имеет сильные позиции внутри страны (это корпоративный банк Mitsubishi group), а Токийский банк специализируется на зарубежных операциях. Объединившись, они дополнят друг друга и станут самым универсальным в Японии банком. Но в том-то и парадокс, что на этом японская банковская универсальность может кончиться. Дитя системы уничтожит своего родителя. Все остальные банки просто не смогут конкурировать с таким гигантом, и им придется искать для себя какие-то ниши.
Банк "Хоккайдо", например, сразу после торжественного первоапрельского открытия офиса "Токио-Мицубиси" объявил, что закрывает свои представительства не только в Лондоне, Нью-Йорке, Гонконге, но и на юге Японии. Он решил, в соответствии со своим названием, превратиться в банк, обслуживающий самый северный из больших японских островов. То же происходит и с другими крупными банками. Изгнанный из США после знаменитого скандала "Дайва" больше не замахивается на заграницу и теперь собирается сконцентрироваться на обслуживании Осаки и трастовом бизнесе.
Они не умеют экономить
Токийский банк и банк "Мицубиси" хотят использовать особенности японской банковской ситуации. Но смогут ли они это сделать? Когда речь заходит о конкретных способах перестройки объединенного банка, начинают появляться нехорошие странности, объяснить которые можно разве что особенностями японского характера.
Главная задача слившихся банков — сократить расходы. Пора бы уже определить как. Ведь первоапрельское открытие офиса объединенного банка — просто торжественное мероприятие: договорились банки между собой еще два года назад. И за все это время, на удивление финансовым аналитикам, программы объединения так и не появилось. Японский стиль работы и японскую этику европейцу не понять. Тасуку Такагаки на вопрос о путях перестройки отвечает: "Главное — гармонизировать отношения между сотрудниками двух банков". Председатель совета директоров "Токио-Мицубиси" (он же бывший президент "Мицубиси") Цунео Вакаи добавляет, что видит свою цель не в каких-то там прибылях, а "в том, чтобы стимулировать развитие банковского сектора Японии". Президент же договорился до того, что и руководить-то он совсем недостоин, да и не хочет, потому что слишком много домашних дел. Кроме этих церемониальных японских поклонов журналисты на открытии офиса почти ничего не добились от глав нового банка.
Они не умеют увольнять
Главный способ экономии — уменьшение числа работающих. По подсчетам аналитиков, новому банку нужно сократить штат на 2-3 тыс. человек, то есть на 10-15%. Западный банк осилил бы это (после неминуемых разбирательств с профсоюзами). Но как этого добиться в стране, где сохраняется традиция пожизненного найма — особенно в таком респектабельном секторе, как банковский? Сокращение штата возможно, по неприятному выражению руководителей "Токио-Мицубиси", лишь за счет "естественного износа". Но этого явно недостаточно.
У нового банка большие международные амбиции, доставшиеся ему в наследство от Токийского банка, а чтобы соревноваться с иностранцами, нужны квалифицированные кадры, которых, по общему мнению, не хватает всем японским банкам. Так что кадры надо, с одной стороны, сокращать, с другой — обновлять. К тому же офисы объединенного банка недостаточно автоматизированы (еще одна общая особенность японской банковской системы), а для исправления этого недостатка требуются новые сокращения — опять за счет "естественного износа".
Они не внушают доверия
Чем крупнее банк, тем он надежнее и привлекательнее для клиентов. Однако и здесь "Токио-Мицубиси" не обошелся без парадоксов.
Когда торжественные речи по поводу открытия не просто нового, а крупнейшего в мире банка отзвучали, все ждали реакции мировых рынков. Однако ее не последовало. Акции "Мицубиси" конвертировали в акции "Токио-Мицубиси", но этим дело и ограничилось: после слияния они стоили те же 2270 иен, что и до него. Рынок не обратил внимания на появление гиганта, а западные банки, судя по всему, не испугались нового конкурента, так как не увидели, чтобы слияние принесло ему какие-нибудь конкретные выгоды. "Токио-Мицубиси" оказался страшен только соотечественникам: помимо вышеупомянутых "Хоккайдо" и "Дайвы" и другие японские банки, у которых доля международных операций в общем обороте меньше 15%, сократят иностранное присутствие. Но "Токио-Мицубиси" их клиенты могут не довериться.
С клиентами и их доверием связан еще один неприятный парадокс. Президент и председатель нового банка все время повторяют словосочетание "банк, которому верят", и на первый взгляд все просто: те, кто работал с Токийским банком и "Мицубиси", останутся с "Токио-Мицубиси". Но дело в том, что около 4 тыс. крупных корпораций на всякий случай держали деньги и в Токийском банке, и в "Мицубиси". Если они и дальше захотят проводить политику диверсификации — а учитывая горький опыт развития японского банковского сектора, скорее всего, так оно и будет — значительная часть средств уйдет в другой банк.
Им придется перестраиваться
В общем, не стоит завидовать новому мировому банковскому лидеру: слияние породило массу проблем, которых не было у двух отдельных банков. Никто не берется предсказать, удастся ли им с ними разобраться и начать новую жизнь.
Очевидно только одно: банковский сектор Японии не сохранится в прежнем виде, для него-то уж точно 1 апреля 1996 года стало началом новой жизни. Таким образом, вместо того чтобы перестраиваться самому, "Токио-Мицубиси" подтолкнул к перестройке весь японский банковский сектор. И в этом еще один парадокс. Последний ли?
АЛЕКСЕЙ СОЙКИН
-----------------------------------------------------
Слияние Токийского банка и "Мицубиси" породило массу проблем, которых не было у каждого из них в отдельности
Появление "Токио-Мицубиси" делает неизбежной перестройку банковской системы Японии
-----------------------------------------------------
Крупнейшие банки мира
| Место | Название | Страна | Активы ($ млрд) |
|---|---|---|---|
| 1 | Bank of Tokyo-Mitsubishi Ltd | Япония | 819 |
| 2 | Sanwa Bank Ltd | Япония | 582 |
| 3 | Dai-Ichi Kangyo Bank Ltd | Япония | 581,5 |
| 4 | Fuji Bank | Япония | 571 |
| 5 | Sumitomo Bank Ltd | Япония | 566 |
| 6 | Sakura Bank Ltd | Япония | 559,5 |
| 7 | Norinchukin Bank | Япония | 500 |
| 8 | Industrial Bank of Japan | Япония | 438 |
| 9 | Mitsubishi Trust & Banking Corp | Япония | 394 |
| 10 | Long Term Credit Bank of Japan | Япония | 372 |
| 11 | Deutsche Bank AG | Германия | 368 |
| 12 | Sumitomo Trust & Banking Ltd | Япония | 356 |
Подписи к фото
На пресс-конференции по поводу слияния банков президент Тасуку Такагаки (справа) и председатель совета директоров Цунео Вакаи много говорили о "гармонизации отношений сотрудников", помощи финансовому сектору Японии — и ни слова о конкретных планах нового банка
--------------------------------------------------------
Почему самые большие и богатые в мире банки находятся в Японии?
Потому что по-другому просто быть не может. Государство создало японские банки, чтобы они провели индустриализацию. Оно печатало для них деньги, чтобы они финансировали развитие экспорта, и отдавало им все экспортные доходы. Японцы отказывают себе во всем, чтобы держать в этих банках свои сбережения. Банкам уже столетие принадлежит вся крупная промышленность. Наконец, все мелкие предприниматели находятся от них в феодальной зависимости.
В середине прошлого века в Японии произошла так называемая "революция Мэйдзи" — феодальная восточная страна решила догнать промышленный Запад, использовав иностранный опыт и сохранив собственную культуру. Знакомство с западным опытом приобрело характер настоящей эпидемии — в конце XIX века жители Лондона страдали от наплыва японских туристов не меньше, чем сейчас. Англия отличалась развитой банковской системой, и Япония захотела иметь такую же. Разница только в том, что в Англии сначала появились банки, а потом произошел промышленный переворот, в то время как в Японии они были созданы государством специально для финансирования индустриализации. И поэтому с самого начала банки были крупными — в полном соответствии с масштабом поставленных перед ними задач.
А потом банки сделались хозяевами всей японской промышленности. Дело в том, что в Японии не был развит рынок акций, и банки стали единственными инвесторами. В результате они оказались даже не кредиторами, а владельцами создаваемых промышленных предприятий. Знаменитые дзайбацу (промышленные группы) "Мицубиси", "Мицуи", "Сумитомо" и "Ясуда", господствовавшие в экономике Японии до второй мировой войны и ставшие символом японского милитаризма, были созданы как раз четырьмя крупнейшими банками.
Япония войну проиграла, и американские оккупационные власти расформировали дзайбацу. Но на мощи японских банков это нисколько не сказалось.
Во-первых, те же самые американцы заявляли, что сокращение потребления и увеличение сбережений населения является наиболее правильной экономической политикой. В самих США эту политику по-настоящему реализовать так и не удалось, а вот Япония оказалась способным учеником — и увеличившиеся сбережения попали именно в банки.
Во-вторых, в 50-е годы промышленные группы начали воссоздаваться, а то, что теперь их стали называть кэйрэцу, не помешало банкам вновь взять их под свой контроль. Сегодня кэйрэцу официально не так уж богаты и производят не больше 10% японских товаров. Однако мелкие и средние компании, хоть раз заключив субподрядный контракт с той или иной кэйрэцу, оказываются навсегда привязаны к ней. Другая группа их никогда не примет. "Все сферы бизнеса в Японии поделены между кэйрэцу. Простой японец живет, делает покупки, страхует жизнь в системе своей кэйрэцу", — пишет японский исследователь Сакаи Куниясу, сам в свое время бывший президентом одной из небольших компаний. Таким образом, японские банки оказываются крупными феодалами.
В-третьих, Япония после войны стала проводить политику искусственного стимулирования экспорта и сдерживания импорта. Уже несколько десятилетий она поддерживает положительный торговый баланс, и все полученные от экспорта деньги оказываются в японских банках.
Впрочем, несмотря на все успехи экспорта и бережливость населения, у японских банков не было бы сейчас столько денег, если бы в послевоенный период еще более не укрепился альянс банковской системы с государством. Ни в одной западной стране так не развито прямое кредитование центральным банком коммерческих банков, как в Японии. В числе должников Банка Японии не просто отдельные банки, а коммерческая банковская система в целом. Не будет преувеличением сказать, что в последние десятилетия центральный банк просто печатал йены, чтобы сделать японские банки еще богаче. И этот трюк действительно удавался, поскольку экспортные успехи обеспечивали неизменно высокий курс йены по отношению к доллару.
В общем, в огромных размерах японских банков отражается все — патронаж со стороны государства, неизменно положительный торговый баланс страны, трудолюбие и бережливость населения, возможность контролировать промышленные и торговые предприятия. Стоит ли после всего этого удивляться их богатству?
ВИКТОР ИВАНОВ
Огромные размеры национальных банков — следствие государственной экономической политики Японии