Несмотря на разгул терроризма, экономико-политические неурядицы и неприятности с атоллом Муруроа, Париж старается не забыть о том, что он — столица мира, и светской жизни полагается в нем кипеть, бурлить и искриться, а вовсе не напоминать шампанское из открытой позавчера бутылки.
Поводом для бурного веселья на самом высоком уровне стала премьера фильма Клинта Иствуда "По дороге на Мэдисон". Клод Помпиду собрал весь столичный бомонд, дабы оказать первую помощь своему благотворительному фонду. Прекрасный Клинт отдал дань поре всеобщего и всестороннего увяданья: если раньше его фильмы приятно щекотали нервы, вызывая ощущение долгожданной и чудесной расслабленности, то в данном случае он рассчитывал вышибить легкую слезу. "Ну да, я плакала",— хвастались дамы — видимо, это сейчас вошло в понятие последнего парижского шика. Дамы всхлипывали от превратностей краткой любви героев (Клинт Иствуд и Мерил Стрип); сильный пол тоже пустил скупую мужскую в надлежащий момент (когда сын развевает по ветру прах своей матери). Знаменитый адвокат Кристен ван Риель заметил по этому поводу, что женщины больше всего на свете любят любовь, а мужчины — мамочку. Г-н Помпиду поблагодарил г-на Ширака за присутствие на вечере; однако экологически настроенные шутники острили, что в тот самый момент, когда президент покидал зал, рыбы на атолле Моруроа поджаривались при помощи грибов — кулинарное изобретение президента. На этом эко-подначки не закончились: когда через несколько дней Бернардетта Ширак в Опера Бастий на премьере "Набукко" прошла за кулисы поприветствовать артистов и технический персонал спектакля, один из декораторов снял с себя и подарил ей маечку с антиядерными надписями, добавив, что первой даме Франции она пойдет куда более чем ему. Парад коллекционных машин "Классические автомобили" и показ мод у Диора в равной степени повеселили зрителей: было замечено, что с "поправением" власти в обиход вновь вошла привычка целовать даме ручку (тоже, кстати, правую), что автомобили начала века почему-то плохо заводятся, но любой рев моторов может быть перекрыт храпом вздремнувших на задних рядах старичков из "Академи-Франсез". В театре 14 появилась новая звезда, Сюзан Анбе, покорившая весь парижский свет своей красотой в роли Дездемоны. Кристиан Лакруа, придумавший костюмы к спектаклю, заметил, что она — "вылитая Роми Шнайдер".
Пока артисты политической сцены (правда, язык порой так и чешется назвать их клоунами политической арены) блистают на своих гала, знаменитости более богемного склада роятся в кафешках. С открытием на Елисейских полях знаменитого заведения "Планета Голливуд", инвесторами которого выступили четыре такие мощные фигуры кинематографического пространства, как Сталлоне, Шварцнеггер, Брюс Виллис и Деми Мур, казалось бы, определилось место максимального скопления разнообразных звезд и звездочек. Публика попроще выстроилась в очереди, чтобы попасть в модное кафе и вволю поглазеть на своих кумиров во плоти и крови. Однако невзирая на авторитет прославленного квартета акционеров, на лад их дело не пошло: ко всеобщему разочарованию, "Планета Голливуд" пока представляет собой не более чем ухудшенную версию "Хард-Рок Кафе" в кинематографическом издании: ужасающе безвкусные униформы официантов и не менее безвкусные блюда сопровождаются оглушительной музыкой, исключающей вероятность какой-либо застольной беседы. Ну, обыватели любуются на звезд и своеобразный декорум, а звездам каково? И потому они потихонечку прокладывают пока бледный и размытый, не слишком различимый в тумане Млечный путь в другое заведение — под названием "Зебра сквер", совершенно новое кафе, открытое на площади Клеман-Адер. Типично нью-йоркский декорум, много света, макдональдовская молниеносность обслуживания, огромная авангардистски настроенная зебра на стене и огромные безупречно простые напольные вазы, отличная кухня с легким южным акцентом: все, что надо для счастья. Видимо, вслед за талантами их поклонники потихоньку перенесут туда свой центр кумиростроения, и опустеет планета Голливуд — если, конечно, раньше не изживет свои недостатки.
Среди кафе, в которых предпочитают обедать знаменитые стилисты и топ-модели, архитекторы и журналисты, художники и литераторы, по прежнему главное место занимают заведения братьев Костес. "Кафе Бобур" возле центра Помпиду и "Кафе Марли" под колоннадой Лувра, а также новехонькое "Кафе де ля музик" в Ла Виллет. Каждое из них представляет собой законченное произведение искусства — ведь над ними поработали лучшие архитекторы, художники и дизайнеры Парижа. Сейчас там частые гости Жан-Поль Готье, Наоми Кемпбелл, Клаудиа Шиффер, Жерар Карейру.
Большинство парижан любят кафе, но есть и такие, которые предпочитают питаться дома. Однако, как известно, у богатых свои причуды. И те, кто не может есть в одиночестве или панически боится числа тринадцать за столом, прибегают к услугам Film Office Video, выпустившего специальный небольшой аппарат, который можно посадить за стол между гостями. Он всегда передает один и тот же фильм: изображение толстого веселого бородача, уминающего одно за другим всевозможные яства и при этом сочно похахатывающего, отпускающего шутки — только что не рыгающего и не пукающего. Впрочем, последнее и не обязательно — и без того "четырнадцатый" способен испортить аппетит слабонервным членам компании на несколько дней вперед.
ЕЛЕНА Ъ-БРАГИНСКАЯ