Петь любят многие, но немногие солировали в Карнеги-холле. Президент консалтинговой компании "Контакт-эксперт" Григорий Трусов солировал. По его мнению, управлять компанией и петь — почти одно и то же.
Финал оперы "Паяцы". Взбешенный ревностью Канио вонзает нож в любовника своей жены Сильвио. Тот падает замертво.
Актер может "ожить", лишь когда закроется занавес. Но Григорию Трусову хочется не замереть, а корчиться от боли. Бутафорский нож не сложился, и лезвие с размаху ткнулось Трусову в грудь. Законы сцены суровы: приходится сжать зубы и "умереть" достойно, а потом с улыбкой выходить к публике.
"Да таких случаев у каждого артиста вагон с тележкой,— говорит Трусов,— это актерские будни". Сегодня будни главы консалтинговой фирмы "Контакт-эксперт" — разработка маркетинговых кампаний для клиентов, преподавание на российских программах MBA, выступления на конференциях. Кроме того, он дописывает вторую книгу по маркетингу под провокационным заголовком "Все умрут, а вы останетесь". Но, как признается сам Трусов, однажды его "укусил оперный жук", поэтому даже бизнес, отнимающий массу времени, не заставит его отказаться от мира классической музыки.
"У тебя, братец, талант, а техники — ноль"
"Считается, что у консультантов есть две основные доминанты — тщеславие и алчность. Именно в таком порядке. Я постоянно выступаю на публике. Просто так подобную работу не выбирают. Тяга к аплодисментам у меня с детства",— рассказывает Трусов.
Впервые он удовлетворил эту тягу, когда выиграл московский общегородской конкурс чтецов среди школьников. Его стали регулярно приглашать соведущим "Пионерской зорьки" на радио и вечеров в концертном зале Дома союзов вместе с признанным мастером Игорем Кирилловым. Гриша звонким голосом объявлял: "Выступает лауреат премии Ленинского комсомола..." Он и сам выступал — читал со сцены идеологически правильные стихи, которые помнит до сих пор. "К партийному съезду готовимся, / И нам не придется краснеть. / Мы думаем, делаем, учимся / И многое будем уметь!" — бойко, как пионер, декламирует Трусов.
Но когда пришло время выбирать профессию, наступила перестройка, и Григорий понял, что судьба артиста, этакого "веселого нищего", его не привлекает. Он отправился в США, где в 1993 году окончил горный институт Колорадо (Colorado School of Mines), став его самым молодым выпускником. В 1994-м получил степень MBA в University of Colorado at Boulder, а затем вернулся в Россию. "Западное образование открывало невиданные перспективы в нашей стране",— вспоминает Трусов. Его назначили директором по маркетингу Samsung Electronics в России. Именно тогда "оперный жук" укусил его впервые.
Samsung выводил на отечественный рынок приставку-караоке. Продвигать ее пригласили певца Владимира Маркина. Трусов вместе с Маркиным тестировал новомодный гаджет. И пел при этом, не мурлыча себе под нос, а в полный голос. "Увлечение собственным голосом — тщеславное и самовлюбленное и просто так не проходит. То, что я демонстрировал на уровне самодеятельности, Маркина страшно умиляло,— вспоминает Трусов.— Маркин послушал и вынес вердикт: "У тебя, братец, талант, а техники — ноль". Буквально взял за руку и отвел в Музыкальное училище имени Прокофьева".
Два года Трусов овладевал оперным вокалом на вечернем отделении училища, в 1997-м опять уехал в Америку, где создал софтверную компанию TruSoft Int'l Inc., президентом которой является до сих пор.
Но петь не бросил. Бизнесмен начал брать уроки у Марио Лоренти, руководителя оперного театра Sun State Opera во Флориде. И тут выяснилось, что учили Трусова в России неправильно.
"Удовольствие почти сексуальное"
— Судя по тембру голоса, у вас баритон?
— В Прокофьевском училище меня неправильно диагностировали: учился петь баритоном, хотя на самом деле я тенор,— отвечает Трусов.— А голос как струна. На высокой струне тоже можно взять низкую ноту, но лишь в своем диапазоне она будет звучать красиво.
Чтобы "звучало красиво", пришлось переучиваться через боль, ломку и новую постановку дыхания. Спустя год Марио Лоренти решил, что ученик наконец созрел для профессиональной сцены. Дебют состоялся в театре учителя — Sun State Opera. И сразу серьезная роль — тот самый Сильвио в "Паяцах". "Когда ты владеешь своим голосом, а зал внимает,— удовольствие почти сексуальное",— делится Трусов своими впечатлениями.
Необходимые дозы аплодисментов он стал получать регулярно, участвуя в четырех-пяти постановках в месяц. Помимо театра во Флориде выступал в Нью-Йоркском оперном театре, чаще всего исполнял арии в операх итальянских композиторов: Верди, Леонкавалло, Масканьи. Трусову довелось сыграть роковых героев-любовников, обманутых мужей и стариков — например, Жермона в "Травиате". Все свои роли он считает драматическими.
— Много репетировали?
— Два-три раза в неделю по четыре часа.
— И не мешало работе? Все-таки собственный бизнес.
— Надо уметь сочетать работу и жизнь.
Теория Трусова не нова: чтобы жить полноценно, стоит уподобиться человеку эпохи Возрождения. Правое полушарие мозга отвечает за образное мышление, левое — за логическое. "Почему нельзя снести эту перегородку? — задается вопросом Трусов.— Я видел громадное число успешных бизнесменов, каждый из которых дружит с двумя полушариями и не делит работу и жизнь. Руководить компанией — это слышать многоголосие, вести свою партию. Здесь очень много музыкального".
В 2001 году Карнеги-холл — самый известный концертный зал США — устроил конкурс на сольное выступление в малом зале. Трусов принял участие в прослушивании и обошел свыше 60 конкурентов. Для своего бенефиса он выбрал романсы на музыку Чайковского и Рахманинова.
В 2003-м Трусов вернулся в Россию и начал работать сначала тренером-консультантом в компании "Системы эффективных технологий", затем возглавил собственную фирму "Контакт-эксперт". Оказалось, что в России уподобиться титанам Возрождения гораздо сложнее. "В США с точки зрения временных затрат управлять компанией гораздо проще, чем в России",— говорит Трусов. Кроме того, специфика нового бизнеса препятствовала занятию вокалом — сцену пришлось покинуть. "Образ жизни, который я стал вести, принципиально не соответствует гигиене голоса. Чтобы петь, нужно много спать и мало говорить. Я же в силу своей работы говорю, почти не умолкая",— объясняет он. Зато сейчас учит других: как экс-солист — пению, как маркетолог — умению преподнести себя.
"В чумном бараке нужен врач"
— Маша! — кричит Трусов из кабинета в коридор.
Заглядывает офис-менеджер "Контакт-эксперта".
— Маша, ты сейчас способна пару звуков издать?
— Ну, пару способна.
— Тогда прикрой дверь, чтобы людей не пугать.
Начинается демонстрация урока вокала. Трусов слегка массирует горло девушки, по ходу объясняя:
— Сначала идет работа с техникой на уровне дыхания, на уровне базисных звуков. Вот мы с Машей пели полгода звук "у".
Трусов задает мелодию, пропевая пресловутое "у". Маша высоко, плавно и певуче тянет звук.
— Закрыли,— останавливает Трусов.— Теперь чуть подними наверх, у тебя плоско наверху.
Такое упражнение со звуком может длиться минут 40.
— Техническая работа со звуком самая важная в вокальном искусстве,— уверяет Трусов.— Сцена — это итог, а сначала как художнику нужно научиться владеть кисточкой, так и певцу — голосом. От ученика требуется поистине буддистское смирение. Оно не дает отращивать нимб вокруг головы, который потом не позволит пройти ни в одну дверь.
Маша — бывшая ученица Российско-итало-американской вокальной академии (RIA), которую Трусов основал вместе с партнерами в 2004 году. С американской стороны инициативу поддержал один из бывших преподавателей Григория Майкл Пол. С итальянской — Сабрина Троизе, пианистка, с которой Трусов пересекался во время выступлений. Именно они провели для слушателей RIA первые мастер-классы, а сейчас помогают приглашать в Россию других преподавателей из-за рубежа.
По словам Трусова, учеником может стать фактически любой желающий после предварительного прослушивания. Слушатели академии оплачивают наставникам лишь авиабилеты и проживание в Москве, преподают вокальные гуру бесплатно. Правда, в последнее верится с трудом. "Я умею договариваться",— хитро улыбается бизнесмен.
В RIA есть и платные услуги, например проведение конкурсных прослушиваний в различные театры мира. Однако сумма едва покрывает организационные расходы академии — в среднем 1 тыс. руб. с человека плюс транспортные расходы, чтобы добраться до места прослушивания. Так что для Трусова RIA — это некоммерческий проект.
За пять лет в академии отучились более 300 учеников. Сейчас на Западе поют более 20 из них. Гордость академии — Григорий Соловьев, который уже год участвует в постановках Washington National Opera. Главным режиссером этого театра является Пласидо Доминго. Хачатур Бадалян нашел себя в России. Он солист Большого театра.
Сам Трусов тоже преподает: дает уроки вокала двум-трем ученикам, занимаясь с каждым из них по часу два раза в неделю. Больше не получается из-за нехватки времени, и с началом кризиса досуга не прибавилось. "Заказов на разработку маркетинговых кампаний и деловые семинары в кризис меньше не стало. В чумном бараке всегда нужен врач",— уверяет Трусов.
"Извращений в жизни вообще много"
В России в оперу Трусов ходит редко. "Я за всю жизнь видел всего пять-шесть удачных спектаклей,— объясняет он.— Единство драматического действия и вокала случается редко. Должна по роли быть "первая красавица", а идет нечто, под чем прогибается сцена, такая свиноматка в рюшечках".
Кроме того, слушать любимых итальянцев Трусов предпочитает на итальянском языке. В русских же театрах часто исполняют переводные варианты.
— Но поют же хорошо и на русском.
— Да извращений в жизни вообще много, например хоккей на траве,— парирует бывший певец.— Есть фоносемантика. В нас подсознательно заложен смысл звука. Интуитивно мы понимаем, страх ли, любовь ли выражает звук. А по страсти и накалу "Ridi, Pagliaccio, sul tuo amore infranto" звучит выразительнее, чем "Смейся, паяц, над разбитой любовью".
Российская школа оперного пения Трусову категорически не нравится: "У нас главное, чтобы было громко, чтобы оркестр можно было перекричать, а бельканто (стиль пения, возникший в Италии в XVII веке.— NO), когда во главе угла красота и совершенство звука, ну совсем не уделяют внимания".
В оперу он заглядывает только для того, чтобы послушать, как поют выпускники его академии. Недавно Трусов ходил в Большой театр на "Богему" и ушел через 15 минут. Оркестр, по его мнению, так гремел, что заглушал певцов. "Я послушал — голос у моего подопечного поставлен, ну и ушел",— вспоминает Трусов.
— По сцене не скучаете?
— По сцене как таковой нет. Я же выступаю перед деловыми людьми,— отвечает бизнесмен. Но, призадумавшись, вдруг говорит:
— А знаете, все рекламные радиоролики, которые мы записываем для наших клиентов, я сам озвучиваю, причем в разных стилях.
Голос менеджера неожиданно меняется и начинает звучать завораживающе, потом вдруг становится брутальным, нарочито грубым. Видимо, Трусов прав: увлечение собственным голосом не проходит, как не заживает "укус оперного жука".