Тверской суд Москвы начал слушание дела по иску Международного центра Рерихов (МЦР) при ООН и его вице-президента Людмилы Шапошниковой к газете "Сегодня". В конце прошлого года газета опубликовала ряд статей журналиста Олега Шишкина о семье Рерихов, в которых утверждалось, что Николай Рерих был коммунистическим разведчиком, вел на Тибете диверсионную деятельность и готовил покушение на далай-ламу. В МЦР эти сведения сочли порочащими честь и достоинство покойного и подали на газету в суд. Юрист "Сегодня" Антонина Омельченко и президент общества культурных связей России и Индии Александр Сенкевич сравнивают Рериха с советскими разведчиками (в частности, с Рихардом Зорге), Сенкевич даже предложил представить его посмертно к звезде Героя России. Свет на взаимоотношения советской разведки и семьи Рерихов проливают документы из архивов английской разведки, предоставленные корреспонденту Ъ ЮЛИИ Ъ-ПАПИЛОВОЙ.
История научных путешествий
Путешествие на Тибет Николай Рерих задумал в 1903 году, когда впервые выдвинул гипотезу о родстве русской и индийской культур. Однако тогда осуществить его не смог. 1917 год Рерих встретил в Финляндии, где лечился от пневмонии. К революции художник отнесся враждебно, в Россию решил не возвращаться и перебрался с семьей в США. По дороге он останавливался в Лондоне, где познакомился латвийским эмигрантом Владимиром Шибаевым, который стал его секретарем.
Путешествие по Центральной Азии Рерих с семьей предпринял только в 1923 году. Маршрут экспедиции был таким: из Индии Рерих отправился в Восточные Гималаи (княжество Сикким), затем в Кашмир (Западные Гималаи), оттуда через Синцзян (Китай) в Киргизию. В Китае в 1926 году Рерих посетил генконсула СССР Александра Быстрова-Запольского. Об этой встрече Быстров писал в дневнике: "По их рассказам (Рериха и его жены Елены. — Ъ), они изучают буддизм, связаны с махатмами, очень часто получают от них директивы, что нужно делать. Между прочим, они заявили, что везут письма махатм на имя Чичерина и Сталина. Задачей махатм будто бы является объединение буддизма с коммунизмом и создание великого восточного союза республик. Среди тибетцев и индусов-буддистов ходит поверье о том, что освобождение их от иностранного ига придет именно из России от красных".
Быстрову Рерих оставил свое завещание. Все состояние он завещал жене Елене, а после ее смерти оно должно было перейти Всесоюзной коммунистической партии. Распорядиться наследием Рерих просил Чичерина, Сталина и Быстрова.
В 1926 году Рерих вернулся в Москву. Он встретился с Крупской, Луначарским и Чичериным, рассказал о своих планах. Тогда Рерихом заинтересовался начальник ВЧК Феликс Дзержинский и вызвал художника к себе. Лишь после третьей повестки Рерих пошел на Лубянку. Но встреча не состоялась: Дзержинский умер. Опасаясь, что новую экспедицию запретят, Рерих срочно выехал из Москвы на Алтай и в Монголию. Оттуда он рассчитывал попасть в Лхасу — главный город Тибета, резиденцию далай-ламы, находившуюся тогда под протекторатом англичан. Но его остановили английские власти, и в 1927 году Рерих вернулся в Индию. Результатом его путешествия по Центральной Азии стали работы о космической эволюции человечества и огромное количество картин.
В 1946 году Николай Рерих попросил у советских властей разрешения на въезд. Ему отказали. На следующий год художник умер. Только в 1957 году его сын Юрий Рерих смог вернуться на родину.
Версия журналиста
Свою версию путешествия Николая Рериха по Тибету Олег Шишкин изложил в книге "Битва за Гималаи", которая подготовлена им к печати, и серии статей в газете "Сегодня". Порывшись в архивах СВР и МИД, Шишкин обнаружил частые упоминания о Рерихе в донесениях и дневниках различных сотрудников ГПУ. Это заставило его предположить, что художник был коммунистическим агентом, и всю послереволюционную жизнь Рериха Шишкин рассматривает через призму политических интриг Коминтерна, ГПУ и СВР. Он, в частности, утверждает, что Николай Рерих, как и остальные члены его семьи, был завербован агентом Коминтерна Владимиром Шибаевым. Истинной целью его путешествия на Тибет якобы была подготовка покушения на далай-ламу и свержения тибетского правительства. По предположению Олега Шишкина, финансировало экспедицию советское правительство, расплачиваясь с агентом драгоценными камнями, изъятыми у православной церкви. В своих статьях Шишкин назвал Международный центр Рерихов религиозной общиной и "международным центром разведслужбы", а его вице-президента Людмилу Шапошникову "облагодетельствованной СВР русской махатмой".
Эти утверждения и стали основанием для обращения в суд с иском к газете "Сегодня" о защите чести и достоинства. МЦР потребовал опубликовать опровержение и возместить моральный ущерб в размере 100 млн руб. центру и 3 млн руб. Людмиле Шапошниковой.
На суде Шапошникова заявила, что выводы Шишкина не основаны на документах и что никаких прямых доказательств связи Рерихов с советской разведкой нет. Так, по словам Шапошниковой, тибетскую экспедицию Рериха финансировал его музей в Нью-Йорке, а сведения о якобы принадлежащих ему сокровищах сам Николай Рерих в своих мемуарах называл вымыслом. То, что некоторое время личный архив Николая Рериха хранился в Службе внешней разведки, Людмила Шапошникова объяснила тем, что во время монгольской экспедиции художник оставил часть своих документов на хранение генконсулу СССР в Китае Александру Быстрову, который и сдал их в архив разведки. А секретарь Рериха Шибаев не мог завербовать Рериха, поскольку сам агентом советской разведки не являлся.
Рерих путешествовал под контролем английской разведки
Отчасти взаимоотношения Рериха и советских спецслужб проясняют материалы английской разведки. С момента прибытия семьи Рерихов в Индию в 1923 году и вплоть до смерти Николая Рериха за ними вели наблюдение ее агенты, так как каждый русский, въезжавший на территорию английских колоний, считался потенциальным шпионом. В 1929 году агент разведслужбы Пол Бэмфорд в своем отчете доложил, что "никогда не было известно определенно, является ли он (Рерих. — Ъ) коммунистическим агентом". В 1931 году агент английской разведки полковник Махон, специально приставленный к Рерихам, писал: "Вам, возможно, будет интересно узнать, что старик (Рерих. — Ъ) занят своими картинами и пишет книгу... Я слежу за их действиями и дам знать, если что не так, но в настоящее время, я уверен, они безвредны, хотя и эксцентричны".
Дольше других персоной Рериха интересовалась (по собственной инициативе) жена одного из разведчиков Тира Уэйр. В марте 1932 года она отправила секретарю по делам иностранцев при правительстве Индии Хауэллу "Неофициальный отчет о рериховском вопросе". В отчете Тира Уэйр рассказала о том, как они с мужем посетили тибетскую миссию в Лхасе. Уэйр была убеждена, что "как и остальной мир, Тибет участвует в скрытом советском движении... и что в различных монастырях уже есть советские агенты". Дом Рерихов в Куле она считала центральной базой для связи с Москвой, являющейся "ключевой позицией для наблюдения как за Тибетом, так и за Индией". Рерихов Уэйр описала так: "Изумляющее упорство, способности и амбиции семьи Рериха нельзя отрицать. Этот русский, не извлекающий собственной выгоды из необычных возможностей плана завоевать мир, кажется мне непостижимым. Рожденный русским, Рерих носит прекрасную маску художественного инкогнито. Я твердо убеждена, что они, Рерихи, полностью готовы даже сейчас к любому политическому кризису". В правительстве отчет Уэйр был оценен как "хороший роман в духе Эдгара Уоллеса".