"Дело #39"
Немецкий режиссер Кристиан Алверт хранит трогательную верность второсортным ужастикам: в его копилке "Антитела" (2005) про маньяка-художника, рисующего картины детской кровью, "Пандорум" (2009) про космонавтов, очнувшихся от анабиоза на звездолете, управление которым захватило Нечто, и снятое в промежутке между этими картинами "Дело #39" — о ребенке, в которого вселился дьявол.
"Дело #39" — это номер файла проблемной девочки Лили в социальной службе. Социальный работник Эмили (Рене Зеллвегер) забирает девочку к себе домой, буквально вытащив из печи, где ее собирались сжечь собственные родители. Как выясняется, они были в чем-то правы — с ребенком явно не все в порядке. Фильм местами очень страшный — например, когда из Лили начинает лезть какой-то синий мужик, а из ушей беседующего с ней психолога вылетают осы, становится очень не по себе. Но страх быстро проходит. Ведь на деле ничего страшного в этой почти невинной пляске на костях классического "Ребенка Розмари" нет. Нынешние создатели ужастиков как будто забыли или не очень понимают, что именно страшного в ребенке, в котором живет дьявол. В первых ужастиках про дьявольских младенцев страшны были сами дети, то, что в этих детях прячется, и этот страх вполне вписывался в беби-бум конца 1960-х. Сегодняшний же страх — это как оправдание замученного работой чайлдфри (киношная Эмили, кстати, сознательно избегает не только детей, но и собственного бойфренда), которому никаких детей не надо. Потому что вдруг из этого ребенка полезет что-то громадное и синее. И хотя бороться с таким ощутимым и реальным демоном очень легко, достаточно просто засунуть его в печь, тут все равно остается некоторая моральная проблема, что засовывать детей в печь вроде как нехорошо. А приходится.