Конец тоннеля

История про захват поезда метро впервые стала киносюжетом в 1974 году (роман Джона Годея "Захват поезда Пелэм 123" экранизировал режиссер Джозеф Сарджент). Уолтер Маттау в помятой шляпе пирожком и с неповторимыми гримасами на циничной физиономии играл инспектора транспортной полиции Гербера, вступившего в радиопереговоры с бандой преступников. Те требовали миллион за жизнь 18 заложников и выглядели неописуемо элегантно: твидовые пальто в клетку, все как один в бабочках. Они обращались друг к другу на "вы" и вежливо вели себя с жертвами, что, впрочем, не мешало им убить парочку несчастных пассажиров. Главный негодяй Райдер в исполнении Роберта Шоу — лощеный англичанин, бывший офицер - в паузах переговорного процесса невозмутимо корпел над разгадыванием кроссвордов. Отменные диалоги держали внимание не хуже, чем собственно экшен. Именно отсюда Тарантино, нынешний главспец по экранной болтовне, позаимствовал для "Бешеных псов" манеру бандитов называть друг друга "Мистер Серый" или "Мистер Коричневый". В фильме 1974 года тщательно прописанные второстепенные персонажи не сливались в скучную массовку, а создавали сочный и занимательный фон действия. Среди пассажиров захваченного поезда был дедок-консерватор, уверявший, что все образуется, смешная хиппушка, твердившая "Ом!", когда поезд несся по тоннелю без управления и тормозов, и толстая алкоголичка с флягой, проспавшая все происшествие. А еще в фильме присутствовал трусливый мэр, не желавший подставляться под бандитские пули, хотя помощник уверял его, что у захватчиков нет ни единого повода к покушению. "Разве они не местные?" — сомневался противный чинуша, ненавидимый всем Нью-Йорком.

Взявшись повторно изложить этот сюжет, режиссер Тони Скотт сразу заявил, что снимает не ремейк ленты Джозефа Сарджента, а новую киноверсию бестселлера Джона Годея. Интрига в его фильме, впрочем, держится на прежней фишке: как бандитам удастся уйти из тоннеля метро, запертого с обеих сторон. Однако вместо остроумных диалогов Скотт сосредоточился на экшене или, по выражению начальника злодеев Райдера (Джон Траволта), "накачал старый сюжет стероидами". К сожалению, со стероидами режиссер явно переборщил. Гербер (Дензел Вашингтон) из хитрого прожженного детектива сделался в "Захвате подземки 123" диспетчером метро, пониженным в должности по подозрению во взяточничестве. Легко догадаться, что дальше шаблонно развивается тема рождения героя из такого вот простого парня. Это не единственная метаморфоза: второстепенные персонажи по сравнению с фильмом 1974 года заметно поблекли, бандиты тоже утратили лоск, превратившись из элегантных подонков в подонков без свойств. Сам же Тони Скотт сделал ставку исключительно на звезд в основных ролях.

На первом плане выясняют отношения вероятный взяточник Гербер и психопат Райдер; их изнурительные переговоры постепенно скатываются в примитивные псевдопсихологические разборки. Райдер вышел из тюрьмы, где сидел за биржевые махинации, он обозлен на весь мир и город Нью-Йорк в частности, хочет вернуть себе конфискованные деньги и вдобавок тешится мыслью, что Гербер того же поля ягода, раз брал. Паре основных звезд подыгрывает пара звезд на вторых ролях: Джон Туртурро играет профессионального полицейского переговорщика, уступающего свои функции Герберу, а Джеймс Гандольфини — теперь уже, видимо, навсегда мафиозный король Тони Сопрано — необычайно достоверен в роли мэра-подлеца.

Оригинал 1974 года сочился юмором, в фильме Тони Скотта им и не пахнет. Кажется, сюжет служит режиссеру всего лишь поводом для красивых съемок, на которые он мастер, а ритм истории задается искусственно: камера делает панорамные облеты персонажей, ведущих "напряженный диалог", в углу экрана тикают часы, показывая время, которое осталось полицейским, чтобы подвезти выкуп. В старом фильме машина с деньгами в окружении мотоциклетного эскорта мчится через весь Нью-Йорк и попадает в аварию; этот момент в новом фильме обыгран как раз неплохо: после аналогичной аварии мэр спрашивает помощников, какого черта не послали вертолет, вместо того чтобы стоять в пробках на Бронксе, а те по обычаю тупо разводят руками.

По правилам кино про заложников зритель должен проникнуться к ним сочувствием, и тут Скотту приходится подпустить, что называется, человечности — впрочем, делает он это вполне механистично. Один просится в туалет, его заставляют унизительно мочиться из вагона на глазах у остальных, другой во время налета болтает в видеочате с подружкой. На этом режиссер считает свою задачу по оживлению характеров второго плана решенной и вновь сосредотачивается на любимом экшене. Так и получается крепкий конвейерный триллер, слепленный по шаблону человеком, умеющим их изготавливать. И все же сдается, что раньше Тони Скотт был способен на большее.