В Инженерном корпусе Третьяковской галереи 21 ноября открылась выставка "Русский портрет XVIII-XX веков из собрания Тверьуниверсалбанка". Экспозиция продолжает серию презентаций корпоративных собраний, начатую в этом году выставками коллекции Столичного банка сбережений и галереей русской пейзажной живописи банка "Бизнес" (о чем Ъ писал в марте и июле) и недавно продолженную в Музее личных коллекций выставкой "Новые меценаты" из корпоративных собраний пяти российских банков (см. Ъ от 16 ноября).
На общем фоне московского корпоративного собирательства, где обычно правит "господин случай", коллекция Тверьуниверсалбанка заметно выделяется. Не только подчеркнутым тематизмом собрания — именно портрет и именно русской школы — но и самой системой коллекционирования, дающей возможность удовлетворить амбиции как руководства банка, так и профессионалов-искусствоведов, курирующих и консультирующих корпоративную галерею. Не рассуждая по поводу модной ныне темы "меценатства", банк, занимающий прагматическую позицию, выступает работодателем для историков искусства и целых культурных институций. Достаточно сказать, что большая часть коллекции хранится под наблюдением специалистов в депозитарии Останкинского дворца-музея, что реставрацией и атрибуцией произведений занимаются сотрудники ВХНРЦ имени Грабаря, а также эксперты Третьяковской галереи, Русского музея и Исторического музея.
Выбрав профиль коллекции — искусство портрета, ее кураторы поставили себя в достаточно жесткие условия. Давно минули те времена, когда, по воспоминаниям Алексея Толстого, на Смоленском развале можно было задешево и почти штабелями покупать "чужих предков". Полнота же хранящихся в государственных музеях портретных галерей — от Левицкого и Боровиковского до Репина и Серова — может обескуражить начинающих собирателей. Если к тому же учесть, что с 70-х годов столичные искусствоведы "положили глаз" на провинциальный портрет XIX века, то шансы создать оригинальную коллекцию этого жанра весьма невелики. Не пытаясь проложить новую магистраль в этой сфере собирательства, кураторы Тверьуниверсалбанка наметили для себя удобный и надежный путь — формирование коллекции, которая может служить любопытным, а иногда важным комментарием к музейным собраниям разного типа: как чисто художественным, так и историко-культурным. Так, например, портреты Шаляпина работы Кустодиева, Горького кисти Мешкова, Гальпериной работы Осьмеркина уместно дополнили бы экспозиции литературных и театральных музеев. От качественно исполненных работ Джорджа Доу ("Портрет М. Я. Нырышкиной"), Иосифа Олешкевича ("Портрет С. П. Лобановой-Ростовской") и Петра Соколова-старшего (акварель "Портрет Е. Н. Муромцевой") не отказались бы и столичные музеи изящных искусств. Что касается работы Федора Тулова ("Портрет девочки с карточным домиком (Мария Павловна Кожина)", то на это полотно претендовала сама Третьяковка, в собрании которой работ Тулова нет, однако не смогла разрешить материальные споры с владельцем вещи. Кстати, работа первоначально проходила как портрет неизвестной кисти неизвестного автора. Только после долгих исследований эксперты Третьяковской галереи совершили небольшое искусствоведческое открытие: атрибутировали картину Федору Тулову.
Коллекция Тверьуниверсалбанка, как и все российские банковские собрания, очень молода. Она начала комплектоваться два года назад, во многом "с подачи" и при активном кураторстве сотрудников музея-усадьбы "Останкино" (кстати, как и коллекция банка "Бизнес"). Основные источники комплектации — покупка у коллекционеров и частных дилеров (таково происхождение "петербургских" работ Доу и Олешкевича), а также приобретения на аукционных торгах. Широкую известность приобрела покупка летом нынешнего года на аукционе Sotheby`s "Портрета Горького" работы Василия Мешкова. Правда, по словам куратора коллекции Георгия Путникова, в будущем банку придется отказаться от этой практики, так как цены на русскую портретную живопись на Западе сейчас взлетели на немыслимую высоту.
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ, ДМИТРИЙ Ъ-БУТКЕВИЧ