Ничтожные "Мумии" 2000-х годов не имеют права считаться "правопреемницами" нелепого, спекулирующего на ажиотаже вокруг открытия гробницы Тутанхамона, но магического, какого-то вдохновенного фильма Карла Фрейнда, великого экс-оператора Мурнау и Ланга. Борис Карлофф сыграл здесь своего третьего — после чудовища Франкенштейна и тирана Фу Манчу — великого монстра, жреца Имхотепа. Через 3700 лет после того, как Имхотепа мумифицировали живьем за любовь к царице Анексен-Амон, его воскресил растяпа-археолог. Теперь, прикинувшись негоциантом Ардат Беем, он ищет, чтобы освежевать, девушку, в которую переселилась душа царицы. Фильм гипнотизирует, как гипнотизирует Имхотеп губернаторскую дочь Хелен (Зита Йоханн). Вытягивает душу, как — неподражаемым жестом ярмарочного фокусника-шарлатана — пустоглазая мумия в феске высасывает жизнь из тех, кто встал у нее на пути. Похоже, Фрейнд искренне верил: кино — это что-то вроде волшебного бассейна в особняке мумии, по поверхности которого рябью бегут видения прошлого.