Фильм Рубена Мамуляна считается лучшей версией романа Роберта Льюиса Стивенсона о благороднейшем докторе Джекиле, создавшем снадобье, выпив которое, он преображался в чудовищного мистера Хайда, воплощение черной половины его души. Фредерик Марч виртуозно сыграл и абсолютное, пусть и по-викториански подмороженное, Добро, и абсолютное Зло: в его горилле Хайде нет ничего человеческого. Но зверя выпускает на волю не столько зелье, сколько сексуальная фрустрация доктора. Точка невозврата — момент, когда он с ужасом ловит себя на влечении к проститутке Айви (Мириам Хопкинс). Почти пародийный в своем обезьяньем буйстве садизм Хайда прежде всего сексуального толка: для Голливуда 1930-х годов это более чем смелое режиссерское решение. Да и сам Мамулян не менее жесток, чем Хайд: используя субъективную камеру, отражая метаморфозы героя в зеркале, он заставляет зрителя ощутить себя двуликой тварью. Секрет же сцены преображения Джекила в Хайда, снятой без единой склейки, он унес с собой в могилу, говорят, какие-то хитрые фильтры использовал.