Возможно, главная заслуга комиссии по военной реформе состоит в том, что она не стала принимать скоропалительных решений, хотя это было бы проще всего. Пожалуй, впервые за последние годы была собрана группа специалистов самого высокого уровня, которые попытались проанализировать всю совокупность проблем, связанных с необходимостью кардинально реформировать всю систему обеспечения обороны и безопасности страны. Выступление Валерия Манилова на страницах Ъ, конечно, не означает, что, скажем, завтра или через месяц Генштаб будет отделен от Министерства обороны, а министром будет назначено гражданское лицо. Само по себе это не только не решило бы ни одной проблемы, и даже наоборот, создало бы множество новых — организационных, кадровых и прочих. Проделанная комиссией работа в первую очередь создает идеологическую основу будущих преобразований. В США (хотя это, возможно, и не самый удачный пример для России) общество выстрадало переход на профессиональную армию, пройдя через Вьетнам. В сегодняшней России военные пошли в парламент для того, чтобы, как они заявляют, "содействовать проведению военной реформы". Но при этом каждый из них вкладывает в это понятие свой смысл, так что чему они в конце концов будут "содействовать", непонятно. Возможно, именно предложенная комиссией концепция и станет той объединяющей основой, которая в конечном итоге и обеспечит успех всего предприятия.
Вполне понятно, что сколь благими ни были бы намерения разработчиков концепции реформы, рассчитывать на быстрое ее претворение в жизнь не приходится. С одной стороны, трудно представить, что руководители МВД, Федеральной погранслужбы, МЧС, других ведомств, имеющих воинские формирования, легко согласятся с зависимостью от Генштаба, а с другой — слишком велика опасность абсолютизации военной власти тем же Генштабом, ведь под его начало будет поставлена вся система функционирования военных организаций государства — и не только в военное время. Предложенная межведомственной комиссией схема по сути предполагает, что не только министр обороны станет гражданским, но и руководители других силовых ведомств снимут погоны, а "главными военными" там станут их заместители или начальники штабов. Сегодня представить себе такую ситуацию весьма затруднительно. Наконец, главное. Замсекретаря СБ Манилов признает, что без "единства государственного руководства военным строительством" (имеется в виду не только единство президента и Минобороны, но и парламента, ибо без юридического закрепления осуществляемых мероприятий реформы как таковой просто не будет), без "стабилизации положения с обеспечением функционирования вооруженных сил и других войск, оборонно-промышленного потенциала" и без "своевременного и ритмичного финансирования" реформа останется на бумаге. Как добиться обеспечения всех перечисленных условий, сегодня не знает, кажется, никто. Однако при всем при этом следует признать, что в новой России начинает осуществляться первая серьезная попытка военной реформы.
ИЛЬЯ Ъ-БУЛАВИНОВ