В Милане, Париже и Нью-Йорке завершились традиционные показы летних коллекций pret-a-porter. Критики склоняются к тому, что наиболее ярким зрелищем были показы в Париже. Здесь демонстрировала новые коллекции 81 известная марка, здесь искали новые площадки для defilees и ободряюще аплодировали еще одному известному модельеру, оставшемуся за порогом собственного Дома.
Ожидания Ъ оправдались, летняя мода 1996 года вновь вернула на подиумы хиты прошлых лет. "Бабетты", hippie, панки, аборигены, "голливудские звездочки", афро-американцы — все эти столько раз прокатанные модельерами образы, словно вышли на "языки" со страниц старых журналов, пылящихся в архивах известных фирм и компаний. Вместе с силуэтами вернулись и цвета — яркие, сочные, сверхоптимистичные, в духе поп- и оп-арта, представленные в самых невероятных сочетаниях.
Среди наиболее ярких участников парижских Дней pret-a-porter были названы коллекции Jean Paul Gaultier, John Galliano, Vivienne Westwood, Martin Sitbon, Christian Dior Chanel и Lagerfeld. В этой оценке были едины и французский культуролог Пьер Гвионе и русский телеобозреватель моды Наталья Козлова. Мастера этих фирм сумели поразить клиентов еще и местами демонстрации своих моделей. Стараниями законодателей мод пышный декор подиумов в этом году уступил более колоритному антуражу рынков, бассейнов, торговых галерей и даже улиц. По крайней мере большинство модельеров и дизайнеров предпочитают теперь показывать свои коллекции именно в такой, отчасти альтернативной, обстановке. Судя по реакции приглашенных, в столице моды это простое решение было встречено не без интереса, несмотря на то что зрителям иногда было просто нелегко дойти до места показа.
На defilees марки Dres van Notten дамы вынуждены были буквально скользить на своих каблуках по покатому дну бассейна, в котором организаторы придумали разместить места для прессы и гостей. Телевидение старательно "ловило" самые забавные эпизоды. Верхняя часть ската, напротив, заменяла подиум, на котором появлялись манекенщицы самых разных возрастов, габаритов и рас. Летняя коллекция этой марки стала едва ли не самой демократичной, нарочито приблизив моду к "простым, бедным, убогим" — ранее лишенным специального расположения законодателей. Это был триумф 70-х, интерпретированных автором коллекции в духе 90-х, но сохранивших своеобразный диктат мужского костюма — обилие всевозможных рубашек с удлиненными воротничками, брюк и пиджаков. Из рисунков преобладала клетка, а в качестве остро модной предлагалась знаменитая princesse — лаконичное цельнокройное расклешенное платье с небольшим вырезом.
Отметивший недавно свой юбилей Тьерри Мюглер вновь собрал гостей в своем доме, который накануне предусмотрительно превратил в настоящий склад вещей из собственных коллекций. Вход представителей телевидения (независимо от величия страны и собственной их известности) был строго ограничен: зал с шестью колоннами был не совсем пригоден для defilees, а уж тем более для профессиональной съемки коллекций. Однако самого Мюглера ничуть не смущали эти обстоятельства — модельер был более обеспокоен тем, как воспримут критики его новые пояса-корсеты (20 см в высоту), не уменьшающие, а увеличивающие талию моделей до невероятных размеров. В качестве дополнительных эффектов мастером эпатажа были предложены и прозрачные бюстгальтеры, выглядывающие из-под полупрозрачных платьев.
Впервые продемонстрировать "ориентацию на покупателя" решился enfant terrible французской моды Жан-Поль Готье, по многочисленным разговорам в кулуарах, несколько обиженный на гильдию профессиональных закупщиков (они предпочли отдать первое место в своем рейтинге англичанину Джону Галлиано). Для своих торговых экспериментов Готье облюбовал известное местечко Carreau du Temple неподалеку от Place de Republique, где ежедневно продаются оптовыми партиями верхняя одежда из кожи, обувь и различные аксессуары. Здесь Готье и представил свое новое очень романтичное и весьма своеобразное "лето". В его действиях не чувствовалось ни привычного желания покрасоваться, шокировать или вызвать слезы изумления благодарной толпы, все было строго, изысканно и отчасти скучновато. Но перекличка с 70-ми, шорты поверх брюк, обилие набивных рисунков и традиционные японские сандалии понадобились Готье для того, чтобы лишний раз продемонстрировать оппонентам тот невероятный "скрытый" потенциал, о котором так любят говорить все его почитатели.
Карл Лагерфельд вновь избавил коллекцию Chanel от блеска позолоченной мишуры и обилия кантов (за исключением зауженных жакетов в духе 70-х с умеренной фирменной окантовкой и витиеватыми декоративными узелками). Зато мэтр интерпретации сохранил традиционно "шанелевские" твиды и букле, совместив эти великолепные ткани с шелком и прозрачным органди. Также отказался от диктата высокого стиля Джанфранко Ферре — его коллекция для Christian Dior предназначена для очень изысканных и красивых, но в то же время очень "земных" женщин. По сути это целый гардероб, в котором наряду с традиционными летними платьями также широко представлены элегантные купальники, халаты и домашние костюмы. В интервью российской телепрограмме "Магия моды" Ферре признался, что его новая летняя коллекция навеяна легкой грустью о 50-х, 60-х и 70-х годах, на которые тем не менее он все же старается смотреть глазами современного художника.
Марка Chantal Tomass впервые не была представлена своим автором — акции компании оказались в руках японской фирмы, не пожелавшей заключить контракт с Шанталь Томас. Она все же появилась на подиуме, не в сопровождении своей коллекции, а в качестве гостьи своего давнего друга Кастельбажака. Ее уход — еще одна новость, которую в эти дни обсуждает мир моды.
Martin Sitbon и Hermes так же, как и другие, оказались подвержены влиянию ретро, но их трактовка 70-х покорила критиков динамичным и великолепным цветовым решением, а также особой актуальностью. И если Martin Sitbon сумел оживить шафрановые, салатовые, лазурные тона моделей металлическим блеском, Hermes попросту напомнил о временах и нравах лета и осени 1995, когда в Париже рвались бомбы, подарив всем присутствующим прозрачные пластиковые сумки с серебряной надписью Pour la securite — что избавляло профессионалов от долгих и изнурительных обысков при входе в залы.
НАТАЛИЯ Ъ-ОРЛОВА