В субботу завершился 44-й международный кинофестиваль в Мангейме--Гейдельберге. Главный приз присужден фильму "Кейта, наследие сказителя" режиссера Дани Кояте из Буркина-Фасо. Ему же достался приз экуменического жюри, а специальный диплом — картине Бориса Айрапетяна "Убийца". Призом памяти Фасбиндера награжден фильм "Контролер" итальянца Стефано Инсерти. Призом FIPRESCI — "Убежище Алисы" японца Такааки Ватанабэ.
Фестиваль в Мангейме знал разные времена — и хорошие, и плохие. Когда-то здесь получили первое профессиональное признание многие классики современного кино — и немецкого, и восточноевропейского, и независимого американского. Плохие времена пришли тогда, когда стало не только меньше новых талантов, но и меньше денег. Из центра города фестиваль выселили на окраину — в район турецких эмигрантов. Многолетняя директриса Фэй Вайян ушла на пенсию, а новый директор Михаэль Кету, находясь в зарубежной командировке, узнал, что власти Мангейма решили закрыть фестиваль как не очень нужный городу и обременительный.
Кету немедленно прикатил, но не в Мангейм, а в соседний Гейдельберг. И спросил у руководителей города, хотят ли они иметь у себя международный фестиваль кино. Получив утвердительный ответ, предприимчивый директор вернулся в Мангейм и заявил, что фестиваль отныне и навсегда переезжает в Гейдельберг. Отцы города, едва услышав об этом, тут же заверили, что кино для них — важнейшее из искусств, о переезде не может быть и речи, а деньги надо только хорошо поискать.
Финал анекдота таков: фестиваль зажил на два дома и финансируется силами обоих городов. Между ними курсируют автобусы (40 минут по хорошей дороге), перевозя фильмы и их создателей. Города чудесно дополняют друг друга. Гейдельберг — одна из столиц немецкого романтизма и древнейший университетский центр; студенты — самые благодарные зрители; обдумывать фильмы можно, бродя по "философской тропе" и обозревая сверху чудесный пейзаж с игрушечным городком в долине. А Мангейм, заново отстроенный после войны, поражает наличием нумерованных квадратов вместо улиц (А3, D6), обилием турецкого населения и количеством магазинов на единицу площади. Но даже в этом потребительском раю организаторы фестиваля нашли способ активизировать мультикультурную публику с помощью разнообразной сетки программ (включая параллельный фестиваль турецких фильмов).
Вне конкурса здесь шли и Кесьлевский, и Ангелопулос, и другие знаменитые авторы. В конкурсе преобладали молодые. Многие блистали профессионализмом, но подавляли депрессивными темами и мироощущением. И дети, и подростки, и взрослые люди, поселившиеся на экране Мангейма, одержимы бесом агрессии и готовы уничтожить все вокруг: от случайных прохожих до собственных бабушек и дедушек, а в конце концов — самих себя. Они и есть главные жертвы, продукты небрежения семьи и общества, причем в самых благополучных странах. Например, в Канаде или Японии, не говоря уже о какой-нибудь Франции. Ночная жизнь больших городов — это мрачные круги ада, который при дневном свете выглядит лишь чуть более привлекательно.
Впрочем, большинство образцов цивилизованной "чернухи" не имело успеха. А призы получили фильмы, в которых брезжит некое подобие духовного просветления. Как в американском "Без воздуха" (режиссер Нейк Абрамсон) — о страдающей певичке-наркоманке из провинциального джаз-клуба (приз за лучший дебют). Или в японском "Убежище Алисы" — о девушке, чья любовь и смерть становятся вызовом тотальному цинизму. Или в итальянском "Контролере", где бунт героя против гнусности мира по-фасбиндеровски отчаян и безысходен. В каждом из этих фильмов есть личность, а не только игрушка обстоятельств. Приз публики получил полный витального юмора словацкий "Сад" (Ъ уже писал об этой картине). И еще более показателен двойной успех американской фольклорной ленты "Кейта". Она обаятельно наивна, полна детской непосредственности и дает всем органам чувств отдохнуть от аудиовизуальных стрессов.
Российское кино в этом году в Мангейме не вписывалось ни в одну из тенденций. В конкурсе участвовали "Дожди в океане" Виктора Аристова и "Убийца" Бориса Айрапетяна; последний — не без успеха. Этот успех хотя и скромен, но напомнил о времени, когда ни одна из наших картин не уезжала отсюда без призов.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ