Успех переговоров российской делегации в Вашингтоне с руководством Международного валютного фонда и многообещающие итоги встречи Виктора Черномырдина с вице-президентом США Альбертом Гором в Бангоре были в значительной мере предопределены относительным успехом как экономической политики правительства России, так и применяемой им практики увязки на международном уровне политических и экономических вопросов. Прошедшая неделя, однако, подарила не только события, которые российский политический Олимп со всей очевидностью занесет себе в актив предвыборной кампании. Несколько дней назад прогремел гром, не услышав который, правительство страны рискует встретиться с бурей, накануне выборов совершенно неуместной.
Следует сразу расставить точки над i. Речь идет о стремительно политизирующемся движении так называемых обманутых вкладчиков, объединяющем как "старых обманутых" (чьи вклады в Сбербанке были обесценены либерализацией цен в 1992 году), так и "новых обманутых" (пострадавших в результате краха финансовых структур, использовавших высокорисковые схемы привлечения частных инвестиций). На прошедшей неделе в Москве одновременно прошли два съезда (Всероссийский учредительный съезд движений обманутых вкладчиков и Съезд вкладчиков и держателей ценных бумаг России), участники которых, представлявшие стихийно возникшие региональные объединения, объявили о создании всероссийских организаций. Своей задачей эти едва появившиеся на свет организации провозгласили многоуровневое давление на органы законодательной и исполнительной власти с целью компенсации всех потерянных в результате финансовых авантюр средств.
Рано или поздно это должно было случиться, и та часть населения, которая по наивной в своей первобытности жажде быстрого обогащения обожглась на "диком" капитализме, должна была предпринять попытку воспользоваться демократическими институтами для того, чтобы вернуть себе хотя бы часть своих пропавших вкладов. Объединение на общефедеральном уровне диктуется жесткими законами механизмов общественного давления в демократической политической системе: для того чтобы быть услышанным, необходимо представлять чисто политический интерес, иными словами, быть многочисленной и хорошо дисциплинированной общественной организацией. Если дисциплина в этой стране является по традиции наиболее уязвимой чертой всех общественно-политических движений, то численность "обманутых", вне всякого сомнения, может считаться самой сильной стороной их движения. На первый взгляд, цифра 40 млн, прозвучавшая в прошлую среду на Всероссийском учредительном съезде движений обманутых вкладчиков, кажется явным преувеличением, поскольку составляет свыше четверти всего населения России или почти половину всей ее трудоспособной части. Тем не менее, судя по информации, которой располагает Министерство финансов и Антимонопольный комитет, с учетом членов семей, не вовлеченных в финансовые операции, эта цифра дает приблизительно верное представление об электоральном потенциале этой группы населения.
На самом деле стороннему наблюдателю, не вовлеченному в подобие массового психоза, охватившего страну в последние два года в связи с деятельностью фирм, строивших свой бизнес по принципу финансовых пирамид, очень трудно представить себе действительные масштабы этого явления. На обоих московских съездах приводились примеры, из которых возникала картина всеобщей "золотой лихорадки", вовлекшей в свою орбиту представителей всех без исключения социальных групп. Служители церкви (оставим на совести выступавших упоминание имени Патриарха) размещают под высокий процент пожертвования верующих. Руководство предприятий прокручивает в течение нескольких дней и недель полученные в банках наличные на выплату фонда заработной платы. Банки считают выгодной диверсификацию своих рискованных портфелей за счет приобретения самокотирующихся суррогатов ценных бумаг. Пенсионеры закладывают вещи в ломбард, чтобы полученные средства вложить в билеты МММ... Если до сих пор "обманутые" были социальным феноменом из-за своей массовости и психологическим из-за упорного нежелания признать в конечном счете самих себя виновными в собственных финансовых неудачах, то теперь постепенно в результате своей организации они становятся уже феноменом политическим и экономическим.
Действительно, пытаясь на первом этапе своего организованного существования действовать посредством судебной системы и правоохранительных органов, пострадавшие очень быстро осознали, что в абсолютном большинстве случаев их деньги не лежат на каких-либо заграничных счетах и не инвестированы в потаенную собственность. Даже после ареста или поимки ударившихся в бега владельцев новых Панам оказывалось, что всего имущества их и их фирм недостаточно, чтобы вернуть вклады даже десяти процентам инвесторов. Мысль о том, что во всех бедах виноваты не разорившиеся владельцы компаний, с которых теперь уже просто нечего взять, а государство, которое в принципе не может стать банкротом, просто лежала на поверхности. Как заявил представитель воронежского объединения вкладчиков Николай Кардынский, "главный удар необходимо сосредоточить на правительстве, а не на фирмах". Идеологической основой такого наступления может быть как тезис об общей ответственности государственного аппарата за все, что происходит в стране, так и обвинение в том, что именно экономическая политика государства стала причиной банкротства финансовых учреждений, аккумулировавших средства населения. К тому же, как показали многие выступления, значительная часть участников съездов вполне серьезно верила в возможность восстановить все как было и "дать возможность работать финансовому гению (имярек), который вернет наши деньги с процентами". "Пусть только государство не мешает", — эта часто звучавшая фраза демонстрирует трансформацию объекта социального гнева: место фактически обанкротившихся фирм прочно заняло правительство.
При взятии на вооружение этой стратегии политизация движения становится едва ли не главным условием эффективности его лоббистских усилий. Собственно, участники двух съездов и не скрывали это. Так, председатель московского объединения защиты вкладчиков Эдуард Бартошевич объяснял собравшимся, что "собрав один миллион подписей, вы обеспечите себе доступ в любые кабинеты — будете ногой открывать двери и в правительстве России, и у Лужкова". Примерно то же самое говорил в другом месте председательствовавший на Всероссийском учредительном съезде движений обманутых вкладчиков Рувим Слома: "Мы будем диктовать свою волю всем блокам и оказывать давление на все органы власти". Целями этого съезда его организаторы назвали создание объединения избирателей "Народное доверие" (его учредительный съезд намечен на ноябрь) и разработку общефедеральной программы по возврату средств населения.
Контуры этой программы в общем виде ясны уже сейчас. Ключевое место в ней занимает создание государственного фонда компенсации малоимущим вкладчикам в качестве наиболее эффективного экономического рычага для возврата вкладов населению. В принципе с этой идеей соглашаются и представители правительства. Так, исполнительный директор Федеральной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку Дмитрий Васильев счел для себя возможным публично признать создание такого фонда "полезным и необходимым". Вопрос, однако, в том, каков будет источник формирования этого фонда и его объем. По мнению Дмитрия Васильева, средства для формирования фонда будут поступать от "эффективного использования арестованного имущества фирм-должников", а также от приватизации госпредприятий. Причем он выразил уверенность в том, что поступления от приватизации в будущем году "будут достаточными для деятельности фонда". Пока не известно, имел ли Васильев действительные полномочия так однозначно говорить о формировании фонда и его источниках. Тем не менее ему хватило осторожности не называть предполагаемый процент бюджетных отчислений в данную структуру. Впрочем, фонд, будь он создан, очень быстро превратился бы в новую "черную дыру" как федерального, так и местных бюджетов: за прошлый год и первое полугодие нынешнего года в правоохранительные органы поступили заявления вкладчиков о невозврате денег коммерческими структурами на общую сумму около 20 трлн рублей. А это только вершина айсберга.
Требования к государству о компенсации выдержаны у главных идеологов "обманутых" в наступательном духе. Юрий Агафонов из Петербурга считает, что государство должно признать тот факт, что около 50% вкладов осело в бюджете в виде налогов, а следовательно, "все налоги с фирм, обворовывавших нас, необходимо вернуть". О каких масштабах в данном случае идет речь, говорит только один факт: за 1994-1995 годы фирма "Русская недвижимость" выплатила только на территории Волгоградской области в бюджет налогов на сумму 670 млрд рублей. Недаром так прямолинеен один из лидеров волгоградских "обманутых" Евгений Бочаров: "Государству все-таки придется раскошелиться". Отдавая себе отчет в том, что такое возможно только после длительной и упорной борьбы, представители движения вкладчиков утверждают, что для этого они готовы применить и "силовые методы". Тот же Агафонов считает таковым, например, бойкот возможного проведения в Петербурге Олимпийских игр. Остается поблагодарить лидеров движения за то, что они пока не выдвинули требования вернуть народу средства, выплаченные за рекламу в mass media услуг финансовых пирамид и обанкротившихся банков.
Совершенно очевидно, что даже слабая попытка реализовать такие масштабные планы в отношении выплаты компенсации может дестабилизировать всю бюджетную систему страны. При этом в условиях предвыборной борьбы правительство оказывается связанным по рукам и ногам жесткими правилами избирательной кампании, требующими учитывать мнение любой организованной группы избирателей, способной оказать влияние на исход выборов. Правительство может использовать только три хода, чтобы попытаться хоть как-то нейтрализовать разрушительный потенциал движения "обманутых". Во-первых, постараться усугубить трения между его лидерами, уже сейчас проявляющиеся в том, что одновременно проходят два различных съезда. Во-вторых, повысить заинтересованность частных фирм, заявляющих о своей готовности работать над схемами возврата части вкладов. И в-третьих, использовать фактор обманутых вкладчиков в собственных политических интересах, приступив к активной его эксплуатации. Беда правительства в том, что оно не может просто обещать, идя на выборы. Оно должно сразу же реализовывать свои обещания, из чего следует, что накануне 17 декабря мы можем стать свидетелями появления правительственного документа, тем или иным путем легализующего механизм компенсации потерянных вкладов.
Если при этом оставаться оптимистами, то следует надеяться, что после выборов этот документ останется в числе тех 70-80 процентов поручений правительства, которые, согласно статистике, так и остаются невыполненными.
РОМАН Ъ-АРТЕМЬЕВ