Вопрос о принятии новых членов НАТО снят с повестки дня — по меньшей мере до 1997 года. Эту новость, претендующую на сенсационность, сообщил вчера Reuter со ссылкой на дипломатов, участвовавших в подготовке встречи глав минобороны стран НАТО, которая открылась вчера в Вильямсберге в США. Дипломаты-анонимы поведали, что замораживание планов расширения альянса на Восток обусловлено стремлением блока наладить особые отношения с Москвой и альянс готов отложить экспансию до президентских выборов в России и США. Однако совершенно очевидно, что нельзя снять с повестки дня то, что в ней не стояло, и утечка из Вильямсберга — это лишь успокоительная пилюля для Москвы.
На сенсационное известие о замораживании экспансии НАТО на Восток вчера купились многие российские СМИ. Очевидно, рассчитывая, что обыватель расценит это как знаменательную победу российской дипломатии и свидетельство вдруг возросшего влияния Москвы на международной арене. Что не совсем так. Вернее, совсем не так.
Что же произошло в действительности? В натовском меморандуме о поэтапном расширении от 28 сентября, обозначившем условия и схему приема "новобранцев", было прямо указано: вопрос о порядке и сроках приема будет решаться позже. То есть меморандум, отвечая на вопросы "как?" и "почему?", оставлял на будущее ответы на другие вопросы — "кто?" и "когда?". При этом в кулуарах сентябрьского совещания никто из натовских лидеров особенно не скрывал: график расширения на Восток и выстраивание "очереди" — дело конца 1996 года, а скорее всего, начала 1997 года. Об этом, в частности, открыто говорил министр обороны ФРГ Фолькер Рюэ. Дата начала 1997 год обусловливалась, как минимум, двумя обстоятельствами: выборами в России в июне и в США в ноябре 1996 года. К тому же именно к этому времени должна явиться на свет новая доктрина европейской безопасности в исполнении Западноевропейского Союза (ЗЕС), согласованная с НАТО и ЕС.
Сентябрьский меморандум Москва восприняла в штыки: в заявлениях Минобороны этот шаг был расценен как угроза национальной безопасности, Борис Ельцин пригрозил создать некий новый Варшавский договор. Испугались ли в Брюсселе? Не похоже. Похоже, что в НАТО просто решили лишний раз не дразнить "русского медведя". Особенно после того, как "партнерство ради мира" не выдержало испытания бомбометанием в Боснии: посоветоваться с Москвой-партнером не удосужились. Тем самым перед декабрьскими выборами российское руководство просто загонялось в своеобразный психологический тупик. И никаких конструктивных шагов из этого тупика не просматривалось — Москву заставляли просто огрызаться.
Нервная перепалка грозила стать доминирующей стилистикой в отношениях Москвы и Запада. И это вряд ли кого могло устраивать. Не говоря уже о том, что вопрос о создании модели всеобщей и всеобъемлющей безопасности в Европе, который Москва поднимала и ранее (а в последнее время он стал едва ли не центральным сюжетом ее диалога с Западом), в такой обстановке вообще не мог найти никакого решения. Глава российского МИД Андрей Козырев, в частности, в ходе недавнего визита в США поднимал этот вопрос в беседах с Биллом Клинтоном и госсекретарем Кристофером. По словам главы МИД России, впечатление от этих встреч позволяет рассчитывать, что в Вашингтоне подошли к осознанию того, что погоня за краткосрочными политическими дивидендами чревата серьезными осложнениями в скором будущем. Министр также дал понять, что на предстоящем в конце октября российско-американском саммите разговор может вообще пройти на повышенных тонах. Козырев подчеркнул также, что президентам предстоит серьезный разговор и по поводу характера будущей боснийской операции (после заключения мира) — Москву не устраивает формула "только НАТО" или "только под НАТО". Не осталось в стороне и Минобороны. Павел Грачев уже заявил, что на воскресной встрече в Женеве с главой Пентагона Уильямом Перри он поставит вопрос о равноправном партнерстве ребром, пригрозив отказом от участия России в запланированных ранее российско-американских учениях. И Москву решили несколько успокоить. Что, впрочем, не меняет сути происходящего.
ОТДЕЛ ПОЛИТИКИ