Новый циркуляр

Политика идет впереди внешнеэкономического регулирования

       В производстве традиционных внешнеэкономических циркуляров продолжается затишье. Эпицентр активности российских властей в последние две недели сместился в СНГ. 14 сентября президент подписал указ "Об утверждении стратегического курса Российской Федерации с государствами — участниками Содружества независимых государств", затем последовала череда переговоров на высшем уровне. Эти события позволяют сделать вывод, что Москва собирается поставить во главу угла своих взаимоотношений со странами Содружества геополитику. Из чисто экономических акций, имеющих непосредственное отношение к внешнеэкономической деятельности, можно отметить заявление премьер-министра Виктора Черномырдина по поводу будущего валютного коридора.
       
Сколько стоит геополитика?
       Суть нового президентского стратегического курса — объявление СНГ зоной жизненных интересов России. Именно в геополитике — ключ к новой стратегии. Все связи России с Содружеством рассматриваются в указе через призму интересов национальной безопасности России, ядро которой, в свою очередь, состоит в создании системы коллективной безопасности.
       Есть надежда, что при всем обилии политических комбинаций, которыми чреват новый стратегический курс, экономические соображения в принятии дальнейших решений все-таки окажутся не последними. В указе президента обращает на себя внимание фраза о "модели разноскоростной интеграции", предлагаемой Россией. Правда, подсказка не заставляет себя ждать: отношение к этой модели со стороны партнеров будет определять "масштабы экономической, политической и военной поддержки со стороны России". Другими словами, Россия никому ничего не навязывает, но лучший способ добиться благосклонности Москвы — это перенимать ее экономическое законодательство и регулирование.
       Гордость интеграции в СНГ — таможенная тройка в составе России, Белоруссии и Казахстана. Таможенный союз полностью укладывается в геополитическую стратегию президента. Причем делает это дважды. Прежде всего, он обеспечивает реализацию главной геополитической цели России — обеспечение национального режима (без дополнительного по сравнению с резидентами обложения) транзита российских грузов на Запад через территорию Белоруссии и на Восток через Казахстан. Таможенный союз неразрывно связан с проектом строительства нового экспортного газопровода из России в Западную Европу через территорию Белоруссии и Польши, минуя Украину, не только не раз уличенную в переключении российского экспорта на свои нужды, но и активно использующую повышение тарифов за транзит в газовых войнах с Россией. В итоге таможенный союз — это не столько интеграция в рамках СНГ, сколько инструмент экспортной и импортной стратегии России.
       С другой стороны, таможенный союз позволяет российским таможенникам и пограничникам контролировать его внешние границы, по существу, раздвигая границы российские. Правда, границы эти пока вовсе не на замке. По данным российского ГТК, нерегистрируемый ввоз товаров в тройку стран — таможенных союзников извне оценивается в $6 млрд в год.
       А вот эти оценки — аргумент уже против расширения таможенного союза, к которому призывает президентский указ. К тому же привлекательность таможенного союза для соседей России состоит, прежде всего, в получении российских энергоносителей по ценам гораздо ниже мировых. Усредненная ценовая уступка, по данным российского Минсотрудничества, достигала в 1994 году (когда таможенный союз только проектировался) по нефти 41,2%, по газу — 15,8, по углю — 20,3, по мазуту — 21,8, по дизельному топливу — 8,1%. В то же время на 1 июля 1995 года задолженность стран СНГ по отношению к России только по расчетам за те же энергоресурсы оценивалась в 14,6 трлн рублей, из которых на таможенных союзников — Белоруссию и Казахстан приходится соответственно 15,1 и 9,7%.
       У истории с таможенным союзом есть и еще один неожиданный сюжетный поворот. Он связан с механизмом присоединения России к ВТО. Россия стучится в двери ВТО не одна. И, по оценке первого замминистра российского МВЭС Михаила Фрадкова, шансы достучаться первым у Казахстана выше. Но вступление в ВТО отличается от стометровки тем, что в процессе забега согласовываются его условия: идет определение соотношений методов тарифного и нетарифного регулирования ВЭД. А вот дальше начинается самое интересное: действует эффект домино. Фрадков считает, что Казахстан, торопясь в ВТО, готов пойти на уступки, которые неприемлемы для России. Но если Казахстан, переступая порог ВТО, возьмет на себя подобные обязательства, то, строго говоря, им же должна будет следовать и Россия как член таможенного союза с Казахстаном.
       Возникает сакраментальный вопрос: так что же России выгоднее, форсировать принятие на себя обязательств в связи с таможенным союзом с Казахстаном или входить в ВТО на своих, а не казахстанских условиях? Ответ Фрадкова однозначен: лучше не торопиться с таможенным союзом в рамках СНГ, чем идти на бюджетные потери, выпустив из рук контроль за вхождением в ВТО. Исходя из президентского указа, следовало бы дать прямо противоположный ответ, но это как раз тот случай, когда выбор базируется не на высокой стратегии, а на прагматическом принципе: деньги — утром, стулья — вечером.
       Ответ МВЭС, в принципе поддерживаемый правительством, прецедентен. Он не означает, что администрация президента и правительство играют на поле СНГ в разные игры. Все проще: в отличие от идеологов из президентской администрации правительство по своей ролевой функции должно не только выдвигать захватывающие дух проекты, но и, попросту говоря, уметь считать. А вот подсчеты оказываются явно не в пользу геополитических изысков.
       
Стены валютного коридора готовы шагнуть навстречу друг другу
       Виктор Черномырдин заявил в Сыктывкаре, что с 1 января 1996 года валютный коридор будет сужен. Причем, как сообщает ИТАР-ТАСС, одновременно премьер имел в виду и снижение уровня колебаний курса доллара.
       Курсовая политика правительства метит в инфляцию, а попадает в российских экспортеров. Сейчас для российского правительства самое главное — не допустить традиционного осеннего всплеска инфляции, который может перечеркнуть как стратегические замыслы очередной бюджетной кампании, так и признаки преодоления экономического кризиса. Именно в этом контексте и следует оценивать последнее заявление российского премьера о валютном коридоре. Идея заключается в том, чтобы использовать сниженный и стабильный курс доллара в качестве фактора, сдерживающего рост внутренних цен. Экспортерам при этом уготована незавидная роль безвинно пострадавших. Однако финансовая политика на глазах мягчает — без этого кредитный рынок после банковского кризиса не реанимировать. А раз так, то и инфляция получает второе дыхание. В этих условиях дальнейшее завышение курса рубля может стать стратегической ошибкой. Если же инфляция возьмется за старое, то при искусственно удерживаемом в коридоре курсе для того, чтобы уравновесить растущий спрос на валюту, ЦБ придется раскошелиться. Инфляция утолит рублевый голод экспортеров, а искушение избежать обязательных продаж по заведомо заниженному курсу стимулирует бегство валюты.
       С другой стороны, парадокс российской экономики состоит в том, что валютный коридор, вопреки расчетам его проектировщиков, может и сам по себе стимулировать внутреннюю инфляцию, причем в долларовом исчислении. Например, директор по экономике АО "ГАЗ" Анатолий Горнев считает, что валютный коридор завышает долларовый эквивалент стоимости волжских автомобилей, снижая тем самым их конкурентоспособность на российском рынке. В то же время, по его мнению, коридор создает только иллюзию стабильности рубля: за последние полгода цены на металл, например, выросли в 2,2 раза. Подорожание основных компонентов производства определяет цену автомобиля. В итоге получается замкнутый круг.
       У валютного коридора есть еще один поворот. Премьер, по сути, презентовал курсовую политику, которая будет проводиться уже после парламентских выборов. Согласно Конституции, жесткой связи между выборами и обновлением Кабинета министров, а следовательно, и проводимой экономической политикой нет. Последнее слово за президентом. Ему и решать судьбу валютного коридора (до сих пор заявления правительства и ЦБ по поводу валютного коридора оглашались только с его благословения). Так что точка в определении будущей модели валютного коридора еще не поставлена.
       ВАДИМ Ъ-БАРДИН
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...