"Оратория Аурелии" — спектакль-путешествие. Куда и зачем бежит молодая женщина, почему ее все время пытается окликнуть и остановить мужчина — на сей счет у каждого зрителя может быть свое мнение. Прежде всего, это путешествие за театральными приключениями. Спектакль буквально соткан из сюрпризов. Начать с того, что героиня живет в стоящем посреди сцене комоде. Из одного ящика появляется ее голова, из другого — нога, и, прежде чем ты понимаешь, что тебе показывают фокус и что нога явно принадлежит кому-то другому, третий ящик превращается в ванную, еще откуда-то извлекаются туфельки, тарелка с завтраком и подсвечник: сборы молодой женщины в дорогу — процесс хлопотный и суетливый.
Собственно говоря, "Ораторию Аурелии" можно назвать концертом из весьма относительно связанных друг с другом эпизодов-номеров. Надо, впрочем, быть ужасным занудой, чтобы пенять авторам спектакля на неясность общего сюжета. Да и бог с ним, с сюжетом, если каждые пять минут зал разражается восторженными аплодисментами. Последовательность эпизодов зрителю, наверное, не запомнится. Но лучшие наверняка останутся в памяти. Например, как "оживает" красная бархатная рама сцены, прячущая в своих складках немало неожиданностей, а то и срывающаяся с места, точно паруса корабля на ветру. Или как, нацепив на руки женские туфельки и изогнувшись дугой, партнер Аурелии Хулио Монж в одиночку изображает танцующую пару. Или как мужчина и женщина, забравшись в широкий костюм, вдвоем превращаются в одного человека. Законы арифметики в "новом цирке" не действуют: два может легко равняться одному, а один — двум. Для этого можно не только надеть вторую пару обуви, но и "одушевить" собственное пальто, чтобы потом вступить с ним в нешуточную схватку.
Пустая поначалу сцена оказывается под завязку заполнена всяческими сюрпризами — и преподносятся они зрителям ровно настолько быстро, чтобы он не утомился, и ровно настолько размеренно, чтобы он успел насладиться неистощимой фантазией потомков самого великого клоуна. Отлично придуман кукольный театр, который устраивает Аурелия для кукольных детей. Или эпизод, в котором ее тело становится песочными часами, и она словно вся "ссыпается" внутрь себя,— как можно лучше изобразить человеческое увядание?