Происходящее сейчас во Франции заставляет всех вспоминать о студенческих волнениях 1968 года. Внешнее сходство налицо — неработающий транспорт, митинги, ораторы, костры.
О том, как ветераны 1968 года воспринимают происходящее на улицах Парижа сейчас, "Ъ" попросил рассказать одного из них. Наш собесебник, профессор Сорбонны, просил не называть его имени - и объяснил почему.
— Есть ли сходство между нынешней забастовкой и событиями 68-го года?
— Вы, как и большинство журналистов, предпочитаете искать сходство, тогда как эти события просто-таки вопиюще различны. Прежде всего, тогда была весна, ну а сейчас, как видите, зима. Холодно. Начать сейчас забастовку могли только те, кто не опасается за свое будущее, те у кого защищен, мягко говоря, тыл. Это забастовка сытых.
Говоря о 68-м, нельзя забывать про искреннюю убежденность, с которой мы отстаивали винегрет из коммунистических, социалистических, троцкистских и тому подобных идей. Мы были молоды и, следственно, имели право на иллюзии. У авторов сегодняшних беспорядков иллюзий нет. Это забастовка чиновников.
У членов тех профсоюзов — инициаторов нынешних событий — льгот и привилегий больше, чем у работающих в любой другой отрасли, а самое главное — у них есть гарантия службы, они практически застрахованы от увольнения, хотя бы и чрезвычайно разработанной системой компенсационных мер.
Более того, финансовые проблемы, которые неизбежно станут следствием этой забастовки, будут решаться за счет всего общества и менее всего за счет CGT и FO.
— Почему вы настаиваете на своем инкогнито?
— Видимо, вы не отдаете себе отчета в том, насколько регламентировано поведение в современной Франции, да и вообще, используя вашу терминологию, на Западе. Общество не может проявлять консервативные настроения — это моветон. Прилично быть социалистом или, на крайний случай, либералом. Безусловно, консервативные настроения могут существовать, но реализация их — это дело правительства.
Вы, наверное, знаете, какой обструкции подверглись те, кто осмелился не поддержать забастовку. На днях я видел выступление по ТВ профессора Алена Туре, с которым я поддерживаю дружеские отношения как раз с тех самых майских событий 68-го. Он, кстати сказать, был одним из ближайших помощников и соратников знаменитого Кон-Бандита. Сегодня он оказался в крайне затруднительном положении, и я с сожалением отметил, что он так и не решился высказать свое неодобрение в адрес забастовщиков. Он запинался, несколько раз оговорился и в конце концов выговорил совершенно восхитительную чушь, безадресную и бессодержательную: он, мол, расстроен тем, что Франция не может перейти в XXI век так цивилизованно, как другие страны. А потом добавил, что никого не осуждает, а уж если кого и осуждать, то, наверное, все-таки правительство.
— То есть, французские интеллектуалы поддерживают эту забастовку - как вы говорите, "забастовку чиновников"?
Могу вам сказать, что подавляющее большинство французской интеллектульной элиты, так или иначе имевшее отношение к событиям 68-го, не поддерживает нынешнюю забастовку, да и не может ее поддерживать. Тем не менее они в этом никогда не признаются по двум причинам. Прежде всего — это общественная лояльность. То давление, которому мы подвергаем себя в целях сохранения общественного согласия и гуманистического пафоса, в чем-то гораздо тягостнее, чем давление на личность в тоталитарном государстве. Ну а кроме того — забастовка, подобная этой, не может не закончиться некоторыми уступками со стороны правительства. Так как же можно заранее отказаться от участия в дележе потенциального пирога? Между прочим, нынешние профсоюзные лидеры — инициаторы этой забастовки — укрепили в прошлом свои позиции во многом благодаря нам, активистам 68-го.