На прошедшей вечером в четверг пресс-конференции министр иностранных дел боснийской Сербской Республики Алекса Буха проинформировал журналистов о некоторых деталях своих переговоров с представителями МИД России и администрации президента. Сербский министр встретился также с одним из лидеров Конгресса русских общин генералом Александром Лебедем.
Официальная информация о программе визита Алексы Бухи ограничивалась лишь сообщением о встрече сербского министра с первым заместителем главы МИД России Игорем Ивановым, на которой, по словам представителей российского МИД, обсуждались исключительно политические аспекты процесса боснийского урегулирования. Между тем, как заявил Буха, на переговорах поднимался и вопрос о военной помощи боснийским сербам со стороны России. По его словам, Пале в своей политике исходит из того, что возможны два варианта развития ситуации в Боснии. Первый предусматривает продолжение мирного процесса, начатого 8 сентября в Женеве, где представители враждующих сторон одобрили основные положения американского плана мирного урегулирования. Однако начатое мусульманами и хорватами наступление в западной Боснии делает более реальным второй вариант, то есть войну. По словам Бухи, противостоять своим противникам, которых поддерживает НАТО, сербы в одиночку не смогут. Чтобы защищаться, им нужны "союзники и оружие". Поиск того и другого, видимо, и был главной целью визита сербского министра в Москву.
Наибольший интерес вызывает вопрос о поставках вооружений. Буха подтвердил, что эта тема действительно обсуждалась в Москве — на встрече с помощником президента России по национальной безопасности Юрием Батуриным. Сербский министр, однако, ушел от ответа на вопрос о реакции российского руководства, сославшись лишь на слова Бориса Ельцина, прозвучавшие на недавней пресс-конференции: президент заявил, что если военные действия против сербов продолжатся, то Россия не ограничится посылкой гуманитарной помощи и дело "может дойти и до более горячего". Даже если предположить, что под "более горячим" президент действительно имел в виду поставки оружия, остается неясным, как это можно осуществить на практике.
Сербская Республика находится в международной блокаде. Согласно резолюции СБ ООН #942 от 23 сентября 1994 года, поддержанной Россией, введен запрет на любые экономические связи с боснийскими сербами, заморожены их заграничные авуары, запрещены политические переговоры с руководством Сербской Республики. (Последний пункт в ходе визита Бухи не был нарушен — российские официальные лица вели с ним переговоры не как с главой МИД боснийских сербов, а как с членом объединенной сербской делегации на мирных переговорах.) Вчера члены СБ ООН, в том числе и Россия решили продлить действие этой резолюции еще на четыре месяца. В этих условиях рассуждать о возможности поставок российского оружия сербам просто несерьезно.
Теперь о поисках союзников. Верно ли считать, что Россия — союзница сербов? По мнению главы МИД Сербской Республики, для этого есть исторические основания. Однако, по его словам, в последнее время "глубокие корни российско-сербской дружбы оказались заглушены реальной политикой". Сербские лидеры вполне осознают, что сейчас влияние России в мире вообще и на Балканах в частности весьма далеко от того, каким некогда обладали Российская империя и СССР. На пресс-конференции Буха развеял иллюзии, будто Россия оказывает заметное влияние на ситуацию в экс-Югославии. По его словам, все нити процесса мирного урегулирования находятся в руках американцев. Все же прочие члены контактной группы находятся "на обочине переговорного процесса".
Такая ситуация сербов не устраивает. Как заявил Буха, главное, что ждет от России Сербская Республика — это обеспечение принятия международного документа, который гарантировал бы государству сербов в Боснии статус, равный статусу мусульмано-хорватской федерации. Тем самым, по мнению Бухи, Россия сделала бы большой шаг в деле укрепления своих международных позиций. Сербский министр высказал уверенность, что роль России в мире никогда не уменьшится "настолько, насколько этого хотелось бы Западу".
В этой связи, однако, возникает вопрос: готовы ли нынешние российские власти принести ранее заявленный ей курс на партнерство с Западом в жертву "российско-сербской дружбе"? Сами сербы на такой поворот событий, видимо, не очень-то рассчитывают. Этим, очевидно, и объясняется то, что Буха не ограничился контактами с представителями официальных структур, а встречался и с оппозицией — причем не с депутатами Думы, навязчиво демонстрировавшими в последнее время свое радение о судьбах сербского народа. Перед визитом в Пале решили, что лучшим собеседником из рядов российской оппозиции для сербов будет генерал Александр Лебедь. И, как заявил Буха, "мы в нем не ошиблись".
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ