62-летнего канадского бизнес-мыслителя Дона Тапскотта можно назвать исследователем-кентавром — он разрабатывает две, казалось бы, совершенно не связанные друг с другом темы. С одной стороны, Тапскотт изучает бизнесы, основанные на массовом добровольном сотрудничестве людей (в мае на русском языке вышла его книга "Викиномика"). С другой — интересуется современными школьниками. Тапскотт потратил $4,5 млн собственных денег на исследование их мира и разработал проект глобальной образовательной реформы. "Секрету фирмы" Тапскотт попытался объяснить, почему он все-таки не кентавр.
"СЕКРЕТ ФИРМЫ": Какое отношение педагогика имеет к бизнесу?
ДОН ТАПСКОТТ: На наших глазах создается экономика массового сотрудничества. Вчерашние подростки, выросшие на интернете, видеоиграх и сотовых телефонах, изобретают новые формы ведения бизнеса, основанные на кратковременной кооперации: коворкинг, краудсорсинг и т. д. Эти способы организации работы можно применять во множестве отраслей, и они, как показывает практика, намного эффективнее традиционного менеджмента. Например, в свое время мой сосед по улице, гендиректор золотодобывающей компании, добился потрясающих результатов, подключив интернет-сообщество к разработке проблемной шахты. Я убежден, что массовое сотрудничество — это не мимолетная мода, а способ производства, который будет господствовать в экономике XXI столетия. Поэтому сейчас перед нами стоит задача воспитать подрастающее поколение так, чтобы оно было эффективно в бизнесе будущего. И, честно говоря, наблюдая за сегодняшними детьми, я испытываю некоторые опасения.
СФ: Чего вы опасаетесь?
ДТ: Вдумайтесь: 50% детей в мире никогда не пользовались сотовым телефоном, не говоря уже об интернете. Этот факт порождает как минимум две угрозы. Во-первых, люди в будущем могут расслоиться на два класса: господствующий, который будет состоять из подросших детей поколения Net, и низший — из тех, кто не способен к массовому сотрудничеству. Во-вторых, я боюсь, что скоро на задворках новой экономики окажутся государства, которые не используют цифровые технологии в процессе образования и воспитания детей. В частности, такое опасение я испытываю насчет не совсем чужой для меня России (по материнской линии я потомок русских эмигрантов). Считаю, что российским властям нужно срочно принять меры: подключить школы к высокоскоростным сетям, выдать всем ученикам ноутбуки, чтобы они могли использовать их во время занятий, и проконтролировать, чтобы у каждого ребенка дома был доступ к цифровым технологиям. Для воспитания поколения, готового к экономике массового сотрудничества, система образования сама должна быть интерактивной.
СФ: Зачем насильственно приучать детей к гаджетам? Разве умение кооперироваться друг с другом нельзя развить другим способом?
ДТ: Дело не только в культуре общения, которую создают технологии, но и в том, что они формируют у молодого поколения особый тип ума. Существует второй критический этап развития человеческого интеллекта — от 8 до 18 лет. То, как люди проводят свое время в этот период, оказывает мощное влияние на глубинную структуру их мозга и характер его синоптических связей. Люди послевоенного поколения сутками напролет смотрели телевизор, и это сформировало у них определенный тип мозга. Дети из поколения Net смотрят телевизор меньше и делают это совершенно по-другому. Они одновременно говорят по сотовому с друзьями, слушают mp3-файлы, ищут что-то в интернете, выполняют домашнее задание, а телевизор все это время вещает где-то у них за спиной, оставаясь на периферии сознания. Поэтому умы у воспитанных цифровыми технологиями подростков лучше, чем у их родителей и дедов. Со временем они будут становиться все умнее. Я считаю, что с интеллектом беби-бумеров в новом мире вообще делать будет нечего.
СФ: Чем дети поколения Net лучше беби-бумеров? Только тем, что берутся за пять дел одновременно?
ДТ: У них намного больше активная рабочая память мозга, и гораздо лучше развита способность по переключению внимания с одного объекта на другой. Это вам кажется, что они все делают одновременно. На самом деле они очень быстро и эффективно переключаются между задачами.
СФ: Есть теория о "людях экрана" и "людях книги". Первые концентрируются на множестве вещей одновременно, но на короткое время. Вторые удерживают в памяти мало предметов, зато надолго. Считается, что "люди экрана" — плохие руководители. Такой бизнесмен не способен хорошенько обдумать ситуацию и принять взвешенное решение. Не думаете ли вы, что компаниями будут управлять реактивные, но недалекие менеджеры?
ДТ: Ваш аргумент лишь вариация расхожего мнения, что современная молодежь — самое тупое поколение из всех, когда-либо живших на Земле. Это точка зрения беби-бумеров, и она неверна. Я исследовал 11 тыс. представителей поколения Net и не нашел у них никаких проблем со вниманием. Вы когда-нибудь видели, как 14-летний подросток сидит в течение трех часов перед компьютером, сконцентрированный на видеоигре? Да он фокусируется не хуже телескопа!
СФ: Думаю, это происходит потому, что в игре ему приходится решать сразу несколько задач одновременно. А после 20 страниц чтения бумажной книги у юного гения, скорее всего, заболит голова.
ДТ: Забудьте про книги. Как источник информации они безнадежно устарели. Уже сейчас никто не читает их от начала и до конца, если, конечно, речь не идет о художественном романе. В будущем люди станут черпать информацию исключительно из цифровых источников, и благодаря этому их знания будут лучше, чем наши с вами. Я знаю одного 23-летнего парня по имени Джо Оши. Он только что окончил университет, а сейчас получает магистерскую степень в Оксфорде. Так вот, за все время своего обучения он не прочитал ни одной книги, получив всю нужную ему информацию с помощью Google. Джо лишь одна из первых ласточек новой педагогики. Однако уже в ближайшее время обучение посредством цифровых технологий станет самым престижным видом образования в мире.