Компромисс на Балканах все-таки возможен. Об этом свидетельствуют промежуточные итоги идущих под эгидой ООН греко-македонских переговоров. Как известно, до сего времени Афины и Скопье находились в состоянии бескомпромиссной дипломатической войны, развернувшейся после того, как в 1991 году, после провозглашения независимости, бывшая югославская республика стала использовать в качестве государственных исконно греческие, по мнению Афин, символы и обязалась защищать всех македонцев, где бы те не находились. Греческая сторона расценила такое заявление как проявление территориальных претензий Скопье на свою обширную северную провинцию — Македонию, где еще несколько десятков лет назад компактно проживало славянское население. В минувший четверг дело, казавшееся ранее неразрешимым, сдвинулось с мертвой точки, открыв перед Афинами и Скопье перспективу мирного сотрудничества.
Промежуточное двустороннее соглашение предусматривает отказ Скопье от использования (в том числе и на национальном флаге) символа греко-македонских царей — 16-конечной вергинской звезды. Со своей стороны, Афины выразили готовность снять наложенное полтора года назад торговое эмбарго, в результате которого Скопье только в 1994 году потеряло около $500 млн. Кроме того, по словам представителя ООН на переговорах Сайруса Венса, стороны обязались уважать суверенитет, территориальную целостность и политическую независимость друг друга и подтвердить их общую границу как нерушимую международную.
Тем не менее соглашение не снимает главного противоречия между сторонами — названия бывшей югославской республики, которое, по мнению Афин, безраздельно принадлежит Греции. Именно этим обстоятельством объясняется тот факт, что при закрепленном в соглашении взаимном признании обоих государств вместо диппредставительств в Афинах и Скопье будут организованы лишь пункты связи, названные послом бывшей югославской республики Македония в России Гане Тодоровски канцеляриями. Скопье практически достигло своей основной цели — снятия эмбарго при сохранении status quo в прочем. Именно это обстоятельство стало основным поводом для беспокойства греческого руководства, считающего, что достигнутый в Вашингтоне компромисс, во многом решающий экономические проблемы Скопье, может послужить плохим стимулом для продолжения переговоров по вопросу о названии.
Представляется, что греко-македонский конфликт мог бы оставаться в консервированном состоянии еще долгое время, если бы не... югославская война. Как ни странно, но именно обострение ситуации в Боснии заставило стороны отказаться от четырехлетней политики нарочитого непонимания друг друга. И, видимо, решающее слово в этой ситуации принадлежало Греции, все активнее претендующей на роль балканского миротворца. Первый решительный шаг в этом направлении Афины сделали во время визита Андрея Козырева: греческое руководство впервые открыто заявило о своем несогласии с политикой Запада в регионе. Причем заявление это не могло игнорироваться международным сообществом хотя бы потому, что именно Греция, единственная из всех членов НАТО, непосредственно "завязана" на исторических проблемах региона.
Ранее Афинам могли вполне резонно попенять на хроническую нерешенность проблем с соседями. С заключением вашингтонского соглашения такая возможность отпала, и Афины получили полное моральное право рассуждать о путях решения этнических проблем в экс-Югославии. К тому же, сдвинув с мертвой точки процесс решения македонского вопроса, Афины и Скопье практически ликвидировали мощный очаг напряженности на Балканах, грозивший появлением на мировой карте нового черного флажка.
АЛЕКСАНДР Ъ-БОТОВ