На тридцать метров может отойти от условного центра квартиры преступница Марни Уотсон (Фамке Янссен), помещенная под домашний арест. Послушание Марни контролирует браслет на лодыжке. Если она выйдет из дома, он начнет истошно верещать и противно мигать, а если задержится за пределами тридцатиметрового круга дольше трех минут, из ближайшего участка примчится зондеркоманда и закатает ее обратно в тюрягу на ближайшие десять лет за нарушение режима. Дистанция довольно изуверская, ведь даже спустившись в подвал, Марни окажется за чертой. В таком уголовно-процессуальном состоянии она должна провести целый год.
Наказание кажется чрезмерным. Да, она убила собственного мужа Майка (Майкл Парэ). Зарезала кухонным ножом. Только случилось это в аффекте и было чистой самозащитой. Майк, оборзевший от власти и вседозволенности полицейский, годами методично избивал ее, профессионально не оставляя синяков, и все шло к тому, что убьет совсем. А теперь Марни курирует не кто иной, как его напарник Шэнкс (Бобби Каннавале), который, вместо того чтобы принять меры, годами скрывал заявления, которые Марни писала на садиста-мужа.
Режиссер Эрик Рэд — профи хоррора, хорошо знает традицию. И предпочитает примитивным пугалкам продуманные композиции. Это он сочинил сценарий хрестоматийного "Попутчика" (1986), где Рутгер Хауэр сыграл персонифицированное зло, бесстрастное и безжалостное как судьба. А в "Частях тела" (1991; скорее "Расчлененка") использовал бродячий сюжет про руку-имплантант, которая выделывается независимо от хозяина, переосмыслив классический ужас немого кино "Руки Орлака". Респект Хичкоку выказан именем героини, хотя сюжет никак не связан с хичкоковским шедевром "Марни" (1964). Скорее тут имеется в виду принцип саспенса, некогда сформулированный мэтром: показать зрителю опасность, которой не видит персонаж, и так заставить болеть за бедолагу, который мечется по экрану. В данном случае Марни продолжает досаждать скотина Майк, так и не угомонившийся после смерти, — полицейский Шэнкс, например, не верит в призрак, а он есть. Причем сам Рэд ограничивает себя в средствах почти так же, как свою героиню — в передвижении. И извлекает максимум из простейшего, наполняя квартирку Марни зловещими тенями и шорохами, нагружая неторопливый вязкий сюжет мотивировками. Так работали в малобюджетном кино: не можешь позволить себе спецэффекты — заставь работать эффект неожиданности и страх неизвестности.
Другое дело, что, несмотря на все старания, Рэд, похоже, подрастерял хватку — местами и правда страшно, но в целом действие волочится через пень-колоду, а какой хичкоковский потенциал упущен в мотиве возможного сумасшествия Марни. Шэнкс подозревает, что тетка в одиночестве просто спятила, но, к сожалению, Рэд никак не обыгрывает такой богатый материал. А ведь начни она сомневаться в собственной нормальности, история выглядела бы более зловещей, чем бытовые салочки с призраком.