Гендиректор фирмы «Стройпрогресс», строящей газопровод из Северной Осетии в Южную, АЛЬБЕРТ ДЖУССОЕВ рассказал корреспонденту "Ъ" АЛЕКСАНДРУ ГАБУЕВУ о своем политическом противостоянии с Эдуардом Кокойты.
— Из-за чего был перенесен срок ввода в эксплуатацию газопровода в Южную Осетию, который вы строите?
— Со стороны строителей никаких абсолютно проблем нет. Мы в июне месяце заканчиваем газопровод. Может быть какие-то там недоделки, подпорные стенки, которые не влияют на газопровод, но это нормальные для стройки явления. Факел мы готовы зажечь в июле.
— То есть у «Газпрома» к «Стройпрогрессу», по вашим словам, претензий никаких?
— Какие претензии? Ордена, медали, грамоты...
— А говорят, у вас недавно был конфликт с зампредом правления «Газпрома» Валерием Голубевым по поводу газопровода.
— С Голубевым я лично не знаком, видел один раз в жизни на трибуне, когда запускали строительство. Голубев решает проблемы государств, стратегическими вопросами занимается. Такими стройками, как наша, непосредственно занимаются максимум начальники отделов, департаментов. Чтобы попасть к Голубеву... Президенты республик не могут к нему попасть. Этот конфликт — слухи и клоунада, которая постоянно устраивается.
— Вы имеете в виду, руководство в Цхинвали?
— Они нам месяц не пропускали трубы, арестовывали машины. Из-за этого у нас огромные простои. 1 мая арестовали машины с кабелями оптоволоконной связи и возбудили уголовное дело, что в «Стройпрогрессе» торгуют гуманитарной помощью. Им говорят: "Оптоволоконный кабель, какая гуманитарная помощь?" Но это было целевое указание президента Южной Осетии и прокурора.
— Вас обвиняют в том, что на стройке нелегально работали китайские бригады.
— В моей компании работают китайцы. Я имею представительство в Шанхае. Они работают везде и всюду. Китайские строители признаны самыми лучшими в мире. Посмотрите на Шанхай, Гонконг, Сингапур. В чем наше преступление?
— Говорят, именно они делали на трубе некачественные швы.
— Швы некачественные делаются всеми. Китайцы совершили подвиг. Они работали в Южной Осетии во время бомбежек, обстрелов... Ни одна российская компания там не работала, все отказались ехать туда. Я забрал китайцев оттуда только потому, что к ним пришли люди из охраны президента Южной Осетии, стреляли под ноги и кричали: "Убирайтесь отсюда!". У нас даже есть видео. И когда президент смешал с грязью Китай вообще, он тем самым поставил под угрозу возможность выделения гуманитарной помощи со стороны КНР. А такие планы у Пекина, насколько я знаю, были.
— Китайцы работали в Южной Осетии легально, с ними были заключены договора?
— Конечно. Там работало 80 китайцев. Я их могу в чемоданах провести, что ли? Я получил разрешение на них в миграционной службе. Все по закону.
— Так швы-то они делали качественные или нет?
— Есть качественные, есть и брак. Брак мы переделали. У нас идет двойной контроль. Наша лаборатория, потом Газнадзор. Это нормальная практика.
— Зачем Эдуарду Кокойты тормозить строительство газопровода, в котором он сам заинтересован?
— Чтобы фамилия Джуссоев была испачкана перед народом. Вот вся суть. Он сгноил всех своих оппонентов кроме меня. Он зубы обломал об меня. И спецслужбе заплатил огромные деньги. В Северной Осетии куплены все спецслужбы, чтобы когда я появлюсь там, меня схватили, и они не вмешались в это дело. Я знаю даже сумму — 100 млн рублей по всем спецслужбам. 15 человек держат для того, чтобы, когда я появлюсь во Владикавказе, захватить меня. Наняли даже криминал.
— Именно поэтому вы ни разу не появились лично на совещаниях по строительству газопровода?
— В Южной Осетии возбуждено уголовное дело по факту того, что Джуссоев хотел вооруженный переворот сделать в Квайса. Причем Квайса – это маленькое село на окраине Южной Осетии. Какой я там переворот сделаю?!
— Вы — единственный фигурант дела?
— Обвинили меня, Юрия Морозова (экс-премьер Южной Осетии — "Ъ") и Анатолия Баранкевича (экс-глава Совбеза Южной Осетии — "Ъ"). Об этом Баранкевичу Дмитрий Козак рассказывал, когда еще возглавлял Минрегион. Я передаю его слова.
— А Баранкевич и Морозов, кстати, сейчас у вас в «Стройпрогрессе» работают?
— Да. Морозов является вице-президентом группы компаний. А Баранкевич возглавил агропромышленный блок.
— Говорят, вы давали деньги лидеру Народной партии Роланду Келехсаеву и главе партии «Отечество» Вячеславу Гобозову. Это так?
— Я с ними познакомился буквально несколько дней назад. До этого я с ними лично никогда не виделся и не был знаком с этими партиями. Во-вторых, что такое финансировать партию? Какие у них там расходы? В чем можно финансировать?
— В Цхинвали говорят, что вы дали денег Келехсаеву, чтобы ввести в список его партии своих людей.
— Возьмите список Келехсаева, и если кого-нибудь найдете из тех людей, кто меня хоть раз в глаза видел, — я согласен с этим обвинением. Кокойты изгнал Келехсаева, потому что Народная партия выступила против Кокойты. Всех, кто против него выступал раньше, он называл прогрузинскими или антироссийскими элементами. И когда ему сказали, что нельзя ни Баранкевича, ни Джуссоева, ни Морозова назвать антироссийскими элементами, он сменил риторику. Теперь Джуссоев — враг народа и вор. Если кто выступает против него — это его Джуссоев спонсирует и он с Джуссоевым вместе. Я вообще политической жизнью не интересовался до сегодняшнего дня. Но сейчас уже начал заниматься этим вопросом.
— Каким образом?
— Я хочу уйти из бизнеса и заняться общественно-политической работой в связи с просто преступной деятельностью правящей власти в Южной Осетии.
— Вы готовы свою партию создавать или баллотироваться в президенты?
— Не знаю еще. Выборы президента через два с половиной года. Если будет мнение моего окружения, людей на местах, если увижу, что люди хотят меня видеть президентом — я пойду.
— Как же вы будете заниматься политической деятельностью, если вы не можете даже приехать в Южную Осетию?
— Сегодняшние возможности и технологии позволяют, хоть на Луне живи, заниматься всем, чем угодно. Что такое политическая деятельность? Это доведение до людей своей точки зрения. Для этого существует и телевидение, и радио, и пресса, и Интернет. Есть и издательства разные, есть СМИ. Он же не закроет рот всем. Посмотрите, что он натворил? Он разделил народ. Молодежь растет в обществе, где сегодня пропагандируются взятки, лизоблюдство, стукачество. Ни одного человека не найдете, кто его уважает — все боятся. И все ждут 31 мая. Если он протащит свой парламент, он будет править до конца дней своих. И Москва плюнет, скажет: разбирайтесь сами.
— А кстати, в Москве ваша позиция кем-то поддерживается?
— Понимаете, я публичной политикой не занимался еще. Я производственник. И не знаю, как сложится у меня публичная политика. Но дальше так в Южной Осетии продолжаться не может. Позорище, когда чиновники разъезжают на дорогих лимузинах среди нищих, голодных людей. Ни один из этих людей не строит себе дом даже там. Значит, эти люди хотят награбить и смыться потом. Пусть у них будут миллиарды, но не те деньги, которые изо рта голодных людей вытащили. А то ведь бедные старушки деньги собрали по всей России, чтобы оказать помощь этим голодным.
— У вас есть какие-то конкретные факты?
— Миллиарды рублей до войны, во время войны и после войны исчезли просто. Потому что всеми деньгами рулил он сам лично вместе с братом. Не надо искать. Вот все гадают, куда делась помощь гуманитарная? Во Владикавказе его родной брат Роберт и Маир Кабисов из Ставрополя вдвоем разруливали составы. Я заезжал туда и сам видел. Два состава мини-гидроэлектростанции, один состав — завод по изготовлению пеноблоков, два вагона с одеждой, восемь вагонов с итальянской мебелью. Составами забивались все станции. И они исчезали по разным станциям на Северном Кавказе.
— Про вас в Цхинвали тоже говорят, что вы то ли отмыли, то ли украли миллиард рублей. Что это за история?
— Я рассказываю вам все. Путин в 2006 году распорядился, чтобы Южную Осетию и Абхазию обеспечили всем, чем нужно: газом и электричеством. В 2006 году мы приступили к работе по строительству газопровода в Северной Осетии, на территории РФ. Кстати, никакого отношения к назначению «Стройпрогресса» генеральным подрядчиком газопровода Кокойты не имеет. Он, наоборот, против меня работал. Потом его вызвали в Москву и объяснили, что я — 20 лет подрядчик «Газпрома», к тому же сам осетин. Так как Южная Осетия была тогда зарубежьем и непризнанным государством. Де-юре это еще была Грузия. И Грузия могла «Газпрому» иски подать. Короче, схемы финансирования не было. Тогда Кокойты и Морозов приехали ко мне сюда в Москву в главный офис. Здесь мы сидели, Морозов свидетель. И они мне говорят, народ возмущается, они думают, что мы их обманули. Начинай работать в Южной Осетии. Я им говорю, что газопровод по территории Южной Осетии стоит 4,5–5 млрд рублей, а в целом, чтобы по всем канонам развернутся, надо 1,5 млрд рублей. У Южной Осетии, понятно, денег нет. Они меня просили как патриота что-нибудь придумать. Все правление «Стройпрогресса» было против. Но я все-таки главный акционер компании, так что мы на свой страх и риск оформили кредиты. Я заложил все, что имел: недвижимость, технику, все.
— Где вы брали кредиты? Как все это было оформлено юридически?
— Все оформлялось в соответствии с законодательством Российской Федерации. Я потребовал дать мне письмо за подписью президента Южной Осетии, что они гарантируют в случае неоплаты «Газпромом» затрат ежемесячно все фиксировать и оплатить нам этот риск. Конечно, это филькина грамота. Но у меня есть письмо, где господин Кокойты за своей подписью слезно просит Джуссоева Альберта Александровича оформить кредит и гарантирует, что возместит средства, если «Газпром» не оплатит. И он еще попросил меня открыть в Южной Осетии компании строительные, обещал стопроцентное освобождение от налогов. Я открыл компанию там «Спецстрой» Южной Осетии. Вдобавок он попросил, открыть банк в Южной Осетии. Никто другой на такой риск не пошел бы, а я начал финансировать объект. Это мои деньги, никакого отношения ни к Южной Осетии, ни к Кокойты, ни к его банде не имеющие. Прошло два года и только в 2008 году «Стройпрогресс» заключили договор с МРК «Инжиниринг», это дочерняя компания «Итеры», которая владеет всеми газопроводами Закавказья. В июле первый транш пошел. Но они отказались проценты платить, и Кокойты отказался платить. А за неполных 2 года – это около 500 млн. рублей. Это прямые убытки «Стройпрогресса» и мои. Но тогда я промолчал, я ничего не говорил. Но теперь я это говорю. Еще господин Кокойты меня попросил дать деньги для стратегической обороны республики. Это было сделано. Есть свидетели, в частности глава «Спецстроя» Южной Осетии Маирбек Джуссоев, против которого он организовал травлю, другие люди. И чтобы не возвращать деньги, он Маирбека объявил террористом и вором.
— А что произошло с вашим банком в Южной Осетии? Говорят, через него вы обналичивали деньги.
— Нет, это не так. Мы не делали ничего противозаконного. Я скажу в чем суть. Факт в том, что я начал помогать Южной Осетии. Поднял знакомых финансистов на ноги. Они помогли открыть банк. Обучили их людей за свой счет. На $1,5 млн закупили банковское оборудование. На 11 млн. рублей сделали ремонт у них в банке. Если взять в сумме, живыми деньгами до 100 млн. убытков по банку. Но черт с ним, с этими деньгами. Зато все начали перечислять деньги. Заработала банковская схема там. Пошли денежные переводы. Стали выдаваться кредиты населению РЮО. Любой человек мог прийти, сегодня положить деньги в Москве, и завтра его мать получает их в Цхинвале. По самым низким российским расценкам. «Первый республиканский банк» — такое имя мы ему дали.
— Вы его открыли как государственный или как частный банк?
— Там акционерный банк и акционерами были мои компании. Если ты открываешь свой частный банк, ты его оформишь на Кокойты что ли? Будешь оформлять на свои афилированные компании. Весь мир так делает. Но сейчас Кокойты стремится банк закрыть, арестованы все счета и доли учредителей.
— Какие у вас еще были активы в Южной Осетии?
— В Квайса (свинцово-цинковые рудники — Ъ) я вложил где-то 600–700 млн. рублей. Я у них вывел фабрику обогатительную, сделали 140 тонн пробного концентрата на 7 млн. рублей. Одна штольня заработала. Клуб мы сделали, жилые дома, площадь, камнерезные цеха, футбольное поле, стадион заложили. Ну, 85 объектов. Что-то закончили, что-то начали строить. Бурная деятельность пошла во всем регионе. В Цихнвали банк, в Багиати дорожный комплекс начали строить... И когда Кокойты увидел это... Ну, мой рейтинг, он был всегда и до Кокойты был высокий, и после Кокойты будет. Меня три раза уже постоянно приглашали на президентские выборы. Я всегда отказывался, говоря, что я строитель. А сейчас дошли до такой точки, он мне не оставил больше другого выбора. Как я должен этого человека уважать? Когда он предал умирающий город, погибающих людей, детей, стариков.