Взявшись за перо, ты становишься одиноким. Если не писать месяца четыре, а именно столько "Огонек" не выходил, то одиночество при виде чистого листа становится пугающим. В колонке все равно нельзя рассказать о непростом возвращении журнала к читателю.
За те четыре месяца, что еженедельник не выходил, стало очевидным данное "Огоньку" историей преимущество: у многих семей, если не у каждой, есть свой роман с этим журналом. Чей-то дед в войну был на его обложке, мать вырезала из "Огонька" репродукции, из публикаций сын по-новому открыл для себя прошлое страны... Перерыв дал время выслушать все эти истории. Диву даешься, как много людей в разных поколениях делегировали журналу право рассказать им о мире и собственной стране. И в эти месяцы самые разные и неожиданные люди не могли поверить: "Огонька" больше не будет — разве такое возможно?
Никогда в жизни не думал, что четыре месяца — это такой огромный срок. Для периода немоты, оказывается, нужны какие-то другие единицы измерения. Как ток, тебя бьют события, но ты их привычно не заземляешь на страницы журнала.
Пришлось держаться друг за друга. Мы и сохранились все вместе: сегодня к вам вернулся не только "Огонек", но и его команда, и его авторы. Мы хотим вам по-прежнему нравиться, и я не вижу в этом никакого кокетства. В конце концов нам помогли вытянуть счастливый билет — журнал стал частью самого, пожалуй, профессионального издательского дома в стране. История совершила круг длиною в век: журнал начинал как часть деловых "Биржевых ведомостей", а через 110 лет оказался изданием "Коммерсанта". Так бывает.
До встречи!