Во Всероссийском выставочном центре проходит IX Московская международная книжная ярмарка — первая за всю историю ММКЯ получившая приветственное послание первого лица страны. Что не случайно — с нынешней ярмаркой государство связывает большие надежды: она должна вернуть Россию в мировое издательское сообщество. Может быть, поэтому ММКЯ, как и много лет назад, проходит под девизом "Книга на службе мира и прогресса".
Самое позитивное — Московская книжная ярмарка с почти 20-летней историей все-таки открылась, и в срок. И это несмотря на заявления о крахе издательского дела в России (высокие цены на бумагу, жестокие налоги и прочее). Несмотря и на недавний раскол внутри самой Дирекции книжных выставок и ярмарок из-за отсутствия единодушия в том, какие именно из выставок (есть несколько московских, петербургская, новосибирская и другие региональные) должны быть главными. К тому же до последнего момента ярмарка никак не получала обещанные 116 бюджетных миллионов. Но в итоге, кажется, все обошлось и московская книжная ярмарка впервые получила даже личное послание президента, которое зачитал на открытии Сергей Филатов и из которого прямо следует, что именно ММКЯ теперь удостаивается столь важного государственного признания.
Из почти 600 участников ярмарки две трети — это издательские, книготорговые, распространительские и прочие организации из России. После российской самой представительной делегацией выглядит словацкая, кстати, впервые принимающая участие в московской книжной ярмарке. И уже потом следуют Белоруссия, Китай, Казахстан и Украина. Западные страны представлены скромно — не более чем по два участника от Швейцарии, Японии, Италии, Финляндии, Голландии и США. А из самых известных в мире издательств приехали лишь немецкое Springer, специализирующееся на научной и технической литературе, и английское Longman, выпускающее высококачественно иллюстрированную учебную и просветительскую литературу. Что неудивительно, поскольку со столь резкой сменой слова "советский" на слово "российский" интерес Запада к отечественному книжному рынку был сведен почти на нет: после исчезновения союзных организаций и с последовавшим за этим крахом системы книгопроизводства и распространения многие западные издательства понесли большие убытки и на рынке остались лишь редкие энтузиасты. К тому же участие в этой ярмарке обходится почти в ту же сумму, что и в Парижской, Лейпцигской или даже Франкфуртской, одной из самых престижных в мире, — а вот сервис и организация оставляют желать лучшего.
Впрочем "самой читающей стране в мире", где книга значила всегда больше, чем те условия, в которых она приобреталась или читалась, не пристало думать о бытовой устроенности. Цель всегда была важнее движения. И судя по обилию мелькающих на ярмарке все новых и новых ООО и ТОО, издательское дело, надо полагать, дело выгодное. Ярмарка в 1995 году, как и два года назад, отражает состояние отечественного издательского бизнеса: большинство прежних государственных издательских монстров, таких как "Московский Рабочий", "Современный писатель" (бывший "Советский"), "Музыка", "Педагогика", "Искусство", пережив самые трудные времена, не развалились и в меру своей находчивости пытаются удержаться. Кто-то по-прежнему печатает из "современных писателей" Сергея Михалкова и Александра Проханова, кто-то издает параллельно "Историю государства Российского" Карамзина и письма Зигмунда Фрейда.
Но, конечно, на общем фоне самыми процветающими и успешными выглядят издательства так называемой новой волны — "Слово/Slovo", "Терра", "Текст", "Вагриус" — что, кстати, вполне отражают размеры занимаемых ими дорогостоящих выставочных площадей. Почти все они, начав с коммерческой fiction, перешли сейчас к более сбалансированной издательской политике, сочетая остросюжетную литературу (и особенный спрос на новых российских авторов с неоднозначным прошлым) и литературу эмигрантскую, русскую классику и самых современных прозаиков и поэтов. Теперь своего читателя эти издательства представляют как "интеллигентного несноба".
И еще две отличительные черты нынешнего отечественного книжного рынка. Во-первых, становятся модными исключительно монументальные издательские проекты — "Хроника человечества" или "Хроника России XX века" ("Слово/Slovo"), Библиотека "Всемирная литература" в 200 томах ("Каравелла") или же первое российское наиполнейшее собрание сочинений Александра Дюма в сто томов ("Арт-Бизнес-Центр"). А во-вторых, книга по-прежнему остается у нас предметом откровенной политики. Что совсем неудивительно, когда в предвыборной лихорадке ярмарку посещают лидер коммунистов или же, скажем, либерал-демократов, или когда со всей помпой представляется книга председателя ВГТРК Олега Попцова под названием "Хроника времен 'царя Бориса'". Или когда на титуле многочисленных томов переиздаваемого издательством "Воскресенье" ППС Пушкина 1938 года отпечатано, что оно "выходит при содействии общественно-политического объединения 'Наш Дом — Россия'".
ЮРАТЕ Ъ-ГУРАУСКАЙТЕ