Московская транспортная прокуратура продолжает расследование дела о попытке контрабанды медного лома из России, по которому 18 августа был задержан гендиректор фирмы "Машиноимпорт", бывший заместитель министра ВЭС России Андрей Догаев. Обвинение ему пока не предъявлено, и решение о его судьбе будет принято лишь 28 августа. Ъ анализирует возможные причины задержания этого очень влиятельного российского чиновника.
Взлет специалиста по внешнеэкономическим связям
В приватных разговорах некоторые сотрудники МВЭС называют Андрея Догаева самым коррумпированным человеком в министерстве. Дело в том, что он занимал во внешнеторговом ведомстве самые хлебные должности. В советское время он был освобожденным секретарем комитета ВЛКСМ Госкомитета экономического сотрудничества с зарубежными странами (ГКЭС). Затем его перевели в образованное в 1988 году союзное министерство внешнеэкономических связей.
Догаев, будучи еще начальником отдела МВЭС, возглавлял группу составителей первой товарной номенклатуры ВЭД (ТН ВЭД). А от того, какой код будет присвоен товару, зависит размер пошлины, акцизы и т. д. Но это направление в руках МВЭС было недолго. Когда создавался Государственный таможенный комитет, это направление (товарная номенклатура ВЭД) у МВЭС отобрали и передали ГТК. Известно, что МВЭС этому сильно сопротивлялось, но его победили.
Настоящий взлет карьеры Догаева начался в российском МВЭС. В 1992 году Догаев был замом начальника управления нетарифного регулирования МВЭС (оно занималось экспортными лицензиями). А в 1993 году возглавил Главное управление экспортно-импортных операций в счет государственных нужд ВЭД, в котором выдавали экспортные лицензии.
Именно в 1992-1993 годах было возможно дать лицензию не тому, кому было разрешено, а тому, кто больше заплатит. В частности, начиная с августа 1992 года экспорт стратегически важных сырьевых товаров стал осуществляться только спецэкспортерами. Однако поначалу имелись возможности выписать разрешение и неспецэкспортерам. Поэтому появившиеся в прессе данные о том, что Догаев способствовал несанкционированному вывозу меди, могли бы иметь основания, если бы это произошло именно в 1992 году. Начиная же с 1993 года экспортные лицензии стали выдаваться уполномоченными МВЭС на местах, а центральный аппарат министерства только проверял в необходимых случаях правильность вынесенных решений. К деятельности же уполномоченных Догаев прямого отношения не имел, так как в 1993-1994 годах возглавлял главк государственных нужд.
Однако курирование госнужд (иными словами госэкспорта) давало куда большие возможности получать дополнительные доходы, чем выдача экспортных лицензий. Экспорт нефти и нефтепродуктов в счет госнужд составлял в эти годы около одной четверти всего российского экспорта энергоносителей и приносил нефтетрейдерам стабильный доход (в среднем 0,6% от стоимости экспортной выручки, что при экспорте в 4-5 млн тонн нефти приносило в год до $3-4 млн на одного трейдера).
Пробиться же в госэкспортеры можно было, только выполнив по крайней мере два условия: во-первых, стать спецэкспортером, а во-вторых, победить в тендере, организованном МВЭС. И обе эти преграды контролировались лично Андреем Догаевым, который являлся не только начальником главка госнужд, но заместителем председателя как тендерного комитета МВЭС, так и межведомственной комиссии по спецэкспортерам.
Председателем же обеих был вице-премьер и нынешний глава МВЭС Олег Давыдов. Кстати, Догаев, судя по его карьере, пользовался доверием у Давыдова. В частности, в 1994 году Догаев стал замминистра, продолжая курировать именно госнужды. Кроме того, уже по должности он формально возглавил и комиссию по спецэкспортерам.
Чиновник поскользнулся на нефти
Информацией к размышлению о возможностях Догаева может послужить стремительный взлет ряда нефтяных трейдеров ("Альфа-Эко", РАО "МЭС" и других) от никому неизвестных компаний к крупнейшим спецэкспортерам, практически монополизировавшим госэкспорт нефти в течение 1993-1994 годов.
Между тем известно, что именно на одном из неудавшихся спецэкспортеров Догаев и поскользнулся. В конце прошлого года президентские структуры активно проталкивали в клуб избранных экспортеров АО "Ростопливо", валютная выручка которого должна была пойти, в частности, и на реконструкцию Кремля. Однако комиссия Догаева доверие Кремля не оправдала. Дело получило огласку в зарубежной прессе, и "Ростопливо" не стало спецэкспортером, так как по решению правительства количество нефтяных спецэкспортеров было зафиксировано на уровне конца 1994 года. А вскоре дело "Ростоплива" потеряло свою актуальность: институт спецэкспортеров отменили президентским указом в марте 1995 года. Однако, как говорили в МВЭС, Догаеву невыполнение установки свыше не простили — это послужило одной из причин его отставки в марте этого года. Впрочем, Догаеву устроили "мягкую посадку" — в кресло руководителя "Машиноимпорта".
Правда, надо отметить, что в начале 1995 года в МВЭС проходила проверка контрольного управления администрации президента. Она выявила некие нарушения, которые затем МВЭС принялось "исправлять". По одним слухам, именно по итогам этой проверки Догаев был отправлен в отставку. А по другим — главные итоги этой проверки не вошли в окончательный акт и ушли в Кремль "для принятия решений". Оттуда эти данные вполне мог принести с собой в ФСБ его новый шеф Михаил Барсуков.
Догаеву не удалось в полной мере выполнить обещания, данные одному из претендентов на осуществление сделки нефть — сахар. Более того, став гендиректором "Машиноимпорта", Догаев сам активно включился в конкурентную борьбу за поставки нефти на Кубу в обмен на сахар-сырец.
Версия о руке Кремля
Надо отметить, что задержание столь крупного чиновника последовало за назначением руководителем ФСБ России Михаила Барсукова. Очевидно, что эта фигура существенно усилила возможности ФСБ в целом.
В связи с этим возможны несколько объяснений мотивов поступков подчиненных Барсукова. Первое: им просто разрешили "реализовать" давно имеющийся оперативный материал и устроить настоящее крупное дело о коррупции в высших эшелонах власти. Косвенно это подтверждается заявлением сотрудников транспортной прокуратуры о том, что "дело о медном ломе — это лишь верхушка айсберга и хороший повод для серьезного расследования".
Второе: атака направлена против некой группы политиков, среди которых может быть, например, министр Олег Давыдов. Возможно, что новый шеф контрразведки Барсуков может с какими-либо целями искать подходы к покровителям и коллегам (в том числе и бывшим) Догаева. Например, к бывшему министру ВЭС Петру Авену. В таком случае действительная коррумпированность Андрея Догаева не должна интересовать ФСБ.
Третье: это дело направлено именно против Догаева, который мог провиниться перед президентскими структурами, скажем, в деле "Ростоплива".
Четвертое: Догаеву нанесли удар некие нефтяные генералы, перед которыми он не выполнил неких обязательств. Причем это может быть связано с конфликтом Догаева с какими-либо партнерами по нефтяному бизнесу. Отголоски таких конфликтов иногда просачиваются в прессу. Возможно, таким отголоском стала недавняя шумиха вокруг группы "Альфа", обвиняемой некоторыми СМИ даже в контрабанде наркотиков.
ГЛЕБ Ъ-ПЬЯНЫХ, ЛЕОНИД Ъ-БЕРРЕС