Первый канал
3 мая, 22.20
Событие недели — фильм Пола Хаггиса, удостоенного "Оскара" за свой дебют "Столкновение" (Crash, 2004), хронику латентной гражданской межрасовой войны на улицах Лос-Анджелеса. От второго фильма режиссера ждали чего-то подобного: нервной съемки, мозаичной интриги и безнадежного взгляда на Америку. Хаггис ожидания обманул. Интрига упорядочилась, успокоившаяся камера неторопливо осматривает ухоженные, но отталкивающие, какие-то не подходящие для жизни пространства. Военную базу, чересчур приветливые и накачанные обитатели которой, к своему глубокому сожалению, ничем не могут помочь отставнику-сержанту (Томми Ли Джонс), чей сын вернулся из Ирака лишь для того, чтобы через четыре дня исчезнуть. Пустырь с вывеской оружейного магазина — здесь нашли растерзанные, сожженные, обглоданные собаками останки сына сержанта. Кабинеты следователей, военных и гражданских, радостно отфутболивающих друг другу дело. Стрип-бар, где нагота танцовщиц столь холодна, что, кажется, они затянуты в бронежилеты, и закусочную, хозяйка которой своей трогательной наготой почему-то, напротив, щеголяет. Начало фильма вселяет надежду, что это притча или трагедия абсурда, о который разобьется в кровь старый служака, загнавший в армию на смерть обоих сыновей. Тем более что Хаггис нашел удачный контрапункт действию — иракские съемки, сделанные сыном сержанта. Файлы повреждены, изображение периодически рассыпается, и кажется, что там, за бессмысленными квадратиками, кроется разгадка зверского убийства. Увы, фильм быстро сворачивает в колею триллера: отцу уже не до переживаний, он объединяет усилия с утомленной следовательницей (Шарлиз Терон). Ну ладно, нашли они душегубов, но в принципе не так уж и важно, кто убил. Интереснее мораль, а она пусть и справедлива, но банальна. Война делает из нормальных ребят зверей. Вернувшись, они скрывают постыдную правду о том, что пришлось творить на войне,— тем страшнее их немотивированное насилие. Это ни для кого не новость, включая старика, который ничуть не утратил уважение к звездно-полосатому флагу, хотя узнал, что сын был не только жертвой, но и палачом.
НТВ
30 апреля, 2.50
"Птица" (Bird, 1988)
Известный скандалист и лидер афроамериканского кино Спайк Ли как-то накинулся на Клинта Иствуда: по какому праву этот белый снял фильм о великом чернокожем джазмене Чарли Паркере? Иствуд пожал плечами: если не я, то кто? Действительно, на такой гордый и скорбный монумент гению, угробившему себя алкоголем и героином, способен в современном кино, наверное, только Иствуд, последний поэт героического поражения. Именно монумент, а не обычный байопик, хотя хроника умирания Паркера (1920-1955) структурирована вполне традиционно. Типа: вся жизнь проходит перед его глазами, фрагменты прошлого возвращаются, как джазовые мотивы. Взлеты Птицы, как прозвали Паркера, не отличить от падений. Еще при жизни музыканта его именем был назван нью-йоркский клуб Birdland, который при этом ради заработка играет с недостойными его коммерческими оркестрами. Молодые и белокожие музыканты молятся на него, но учатся у него владению не только и, может быть, не столько саксофоном, сколько шприцем. Для копов же он остается черномазым наркоманом, которого одно удовольствие запихнуть в "обезьянник" и лишить профсоюзной карточки — а без нее не сыграешь ни в одном клубе. Короче говоря, "Птица" — один из самых умных и печальных фильмов о том, что художнику и человеку трудно ужиться в одной телесной оболочке.
Первый канал
3 мая, 0.30
"Уолл-стрит" (Wall Street, 1987)
Энергичный фильм Оливера Стоуна, удачно построенный как дуэль матерого Майкла Дугласа и инженю Чарли Шина, один из первых образцов жанра "яппи в опасности". В середине 1980-х "золотые мальчики", у ног которых лежал весь мир, поняли: за пределами Уолл-стрит угрожающе шевелится какая-то другая жизнь, да и южный Манхэттен не так безопасен, как кажется. Честолюбивый Бад, почти влюбленный в волчару-рейдера Гордона Гекко, готов на все, чтобы жить, как он, по собственным законам. Проникать под видом рабочего в чужие офисы и узнавать коммерческие тайны. Сливать информацию, доверенную отцом, профсоюзным активистом авиакомпании, на которую положил глаз Гекко. Использовать друга-адвоката, которому в награду не светит ничего, кроме уголовного преследования. Естественно, рано или поздно грязь всплывет на поверхность, Бад лишится всего, корыстная подруга его бросит, отец загремит в больницу с сердечным приступом: торжество справедливости, как водится, скучнее, чем пиршество беззакония. Другое дело, что такое торжество для фильмов Стоуна скорее исключение, чем правило. Много лет он вел свою летопись Америки, начиная с 1960-х, перечень трагедий и фарсов: Вьетнам, гибель Джона Кеннеди и Джима Моррисона, позорное правление Ричарда Никсона. "Уолл-стрит" — тоже глава этого уникального проекта, даже если для разнообразия Стоун погрозил пальцем тем, кто гонится за легкой наживой.