фестиваль / классика
В пятницу в Колонном зале Национальной филармонии открылся фестиваль "Музыкальные премьеры сезона". Традиционный недостаток финансирования, усугубившийся в этом году, сказался на программе форума, но торжественное открытие его все же отметили с размахом и со вкусом, констатирует ЛЮБОВЬ МОРОЗОВА.
На предварявшей открытие фестиваля пресс-конференции, которую из экономии проводили сами организаторы, его бессменный вдохновитель и директор Игорь Щербаков поблагодарил за помощь Министерство культуры и туризма, намекнув, правда, на погрешность в ведомственных приоритетах финансирования, выставленных не в пользу серьезной музыки. Он заверил, что премьер в этот раз будет не меньше 80%, и проанонсировал фестиваль в фестивале "Музыка киевских композиторов в кино", проводимый совместно с Союзом кинематографистов.
Неофициальным открытием XIX фестиваля стал дневной концерт ансамбля солистов "Киевская камерата" под управлением Валерия Матюхина, представившего на суд публики программу из произведений сравнительно молодых композиторов. Самым неожиданным из них оказалась пьеса "1.3" македонца Гоце Коларовского, в которой автор выразил идею троичности: на фоне тянущегося тона звучание приводили в движение сначала три скрипки, затем три альта, а потом три виолончели. Получилась живая музыка сфер и хрустальной красоты зыбкие узоры, интонационно напоминающие, как ни странно, воплощение божественного фаворского света в музыке русских классиков.
Совсем иной была неудержимо-страстная "Kallisti" украинца Александра Шимко — в ней композитор будто списал мелодическую линию с рисунка зашкаливающей кардиограммы. Переметнувшийся от географических открытий в теорию эволюции Золтан Алмаши в качестве виолончелиста поучаствовал в исполнении собственного произведения "Генезис", большая часть партитуры которого представляла собой переложение для оркестра его же фортепианной пьесы "Путешествие пингвина с постепенным появлением на заднем плане полярного сияния". Наложение текстов друг на друга если и не сформулировало теорию — "человек произошел от пингвина", то уж точно позабавило постмодернистской игрой смыслов.
Вечерний концерт, ставший официальным открытием фестиваля, поручили Национальному симфоническому оркестру под управлением Владимира Сиренко. После поздравительных речей грянула хоровая капелла "Думка": духовный концерт Дмитрия Бортнянского "Тебе, Бога, хвалим" в переложении Евгения Станковича для хора с оркестром призван был олицетворять преемственность эпох и укрепление корней духовности. На эту же тему были еще два произведения — Концерт для альта с оркестром Геннадия Ляшенко, написанный мощным, чуть притупленным от нажима пером, и Концерт #1 для фортепиано с оркестром Белы Бартока, для исполнения которого пригласили турецкого пианиста Хусаина Сермета. Господин Сермет, получивший музыкальное образование в Парижской консерватории у таких известных личностей, как Надя Буланже и Оливье Мессиан, в киевской филармонии выступал впервые и, судя по реакции публики, вернется сюда еще не раз. Его Барток был могуч, но чуток, а стиль игры отличался благородством, присущим дореволюционной профессуре.
Современную актуальную музыку представляли две одинаково сильные работы Людмилы Юриной и Владимира Рунчака. "Пангея" госпожи Юриной напоминала переведенные в нотную плоскость случайно подслушанные подземные толчки — отзвуки вечной борьбы гармонии и хаоса. В концерте для симфонического оркестра без фортепиано "Форте-Пиано" известный выдумщик хитрых названий господин Рунчак не стремился эпатировать, а просто объединил в двух частях музыку, которая может быть только громкой, и проникновенные хрупкости, которые невозможно сыграть иначе, чем тишайше.