VIII съезд Демпартии России, прошедший в минувшие выходные, оказался, по мнению одного из партийных функционеров, самым тяжелым в более чем пятилетней истории ДПР, и, возможно, последним. Съезд юридически закрепил реально существовавший раскол в "партии Травкина".
Камнем преткновения для партийцев стала блоковая политика накануне выборов. Председатель национального комитета ДПР Сергей Глазьев полагал, что лучше всего вверенной ему партии будет под крылом Юрия Скокова, возглавляющего Конгресс русских общин. При этом Глазьева, которому такой расклад сулил третье место в центральном списке (после Скокова и генерала Лебедя), совершенно не смущали кабальные для ДПР условия слияния с конгрессом, грозившие ей окончательной потерей политического лица.
Оппонировавшая Глазьеву группировка в руководстве партии, ведомая председателем думской фракции ДПР Станиславом Говорухиным, предлагала идти на выборы самостоятельно. Партийный список в этом случае возглавил бы сам кинорежиссер, которому при объединении с конгрессом не светило ничего. В ходе длившихся несколько месяцев борений стороны пытались даже использовать авторитет отца-основателя, которому, в частности, предлагалось лично возглавить список ДПР на будущих выборах. От такой чести Николай Травкин отказался, но в конфликте решительно взял сторону говорухинцев, а в личных беседах с режиссером пытался поднять его боевой дух.
Что же до партийных масс, то окончательного ответа на вопрос, за кем они пойдут, до съезда никто дать не мог. На глазьевской чаше весов такой мощный плюс, как финансовая поддержка ДПР со стороны Скокова, на говорухинской — собственная гордость травкинцев, ведущих свой род от самого боевого отряда "Демплатформы в КПСС". Понимая, что собственная гордость без средств немногого стоит, говорухинцы сделали домашние заготовки, согласно которым партийная самостоятельность вовсе не исключает возможности блокирования с кем-либо, но на равноправных условиях. В качестве вполне приемлемого союзника Говорухин назвал Партию народного самоуправления офтальмолога Святослава Федорова.
Предполагая, что внутрипартийные разборки будут носить нелицеприятный характер, руководство придало съезду закрытый характер, вынеся его вдобавок на лоно природы — подальше от журналистских глаз. Голосование на приуроченном к съезду заседании нацкома ясности не внесло; оставалось апеллировать к 162 съехавшимся в Москву делегатам. Стороны озаботились приглашением на съезд агитаторов. Склонять делегатов на сторону конгресса приехал генерал Лебедь, речь которого оценивается очевидцами как не самая удачная: генерал заговорил о великой России перед аудиторией, которая ждала от него более предметного и содержательного разговора о распределении мест в партийных списках. Офтальмолог Федоров был более прагматичен, но тоже не блистал. На последовавшем за прениями голосовании мнения разделились так: за блок с Конгрессом русских общин высказался 81 делегат, против — 80.
Партия раскололась пополам, и следующие решения съезда вытекали уже из этого факта. Делегаты постановили: дать противникам блокирования с конгрессом статус юридического лица, чтобы они могли вести переговоры о коалиционной деятельности с Федоровым. Таким образом, на съезде de jure образовалась вторая Демократическая партия России. Наследники Николая Травкина благополучно завершили раздел имущества. Оптимисты, правда, полагают, что партийное единство поможет сохранить специальная резолюция, гласящая: все члены ДПР в будущей Думе под угрозой исключения из партии обязаны войти в единую депутатскую группу — независимо от того, по чьим спискам они избирались. Однако опыт других партий, принимавших в подобных условиях подобные решения, свидетельствует об их малой эффективности.
Скорее всего ДПР как самостоятельный субъект политической жизни свое существование прекращает. И такой исход был предрешен еще полгода назад, когда на декабрьском съезде из руководства партии ушел Травкин. Российские партии сильны не программами, а лицами лидеров. Потеряв Травкина, ДПР фактически потеряла свою торговую марку, а новой, равноценной не нашлось. Это фактически подтвердил и Сергей Глазьев, в ходе вчерашнего брифинга объяснивший раскол тем обстоятельством, что у партии "больше политических лидеров, чем электоральных возможностей". А поскольку электоральные возможности создают главным образом лидеры, то признание Глазьева можно оценить как вполне самокритичное.
НАТАЛЬЯ Ъ-АРХАНГЕЛЬСКАЯ