В том, что курс доллара в России подвластен ЦБ и правительству, никто не сомневается. Вопрос в том, как использовать эту власть. На него, опираясь на различные версии федерального бюджета 1996 года, отвечает МИХАИЛ ДЕЛЯГИН, руководитель группы экономических проблем Аналитического управления президента России.
Низкий потолок: еще одно средство от головной боли
Дружная критика решения правительства и Центрального банка о превращении курса доллара в "змею в туннеле" вызвана в значительной степени логикой ряда коммерческих банков: "Карфаген должен быть разрушен", ergo — все, что делает Парамонова, плохо. Принципиальным пороком этой логики является непонимание того, что превращение банковского сообщества из "стратегического партнера" ЦБ исключительно в объект его воздействия и регулирования — следствие не субъективных личностных, но объективных институциональных процессов и вызвано фундаментальным фактором — окончательной конкретизацией и укреплением позиций Центрального банка России в системе государственного управления. Замена руководителя не изменит ни этих позиций, ни определяемых ими интересов Центробанка как организации. Соответственно и отношение Центрального банка к банковскому сообществу страны сможет в этом случае претерпеть лишь непринципиальные изменения.
Объективной причиной неприятия решения об установлении коридора курса доллара является страх хозяйствующих субъектов перед дальнейшим ростом реального курса рубля, подогревающим честолюбие нации за счет опустошения ее карманов.
В самом деле: по имеющимся оценкам, в июне критический уровень курса доллара, при котором экспорт в среднем сохраняет приемлемую рентабельность, находился в районе 4300 рублей. Речь идет именно об "экспорте в среднем" — некоторые нефтяные компании при значительно более высоком курсе вынуждены были отказываться от дешевых иностранных инвестиционных кредитов, так как налоговое бремя, ориентированное на реальный курс доллара осени 1994 года (тогда он был в полтора раза выше, чем в июне 1995 года) и, соответственно, более высокую эффективность экспорта, лишало их даже потенциальной возможности расплатиться (см. еженедельник Ъ, #23). Положение экспортеров ухудшается пропорционально снижению покупательной способности доллара, а она только за второй квартал 1995 года упала более чем на четверть.
Даже при неправдоподобно благоприятном инфляционном фоне — июльской инфляции в 5,0% и последующем ежемесячном ее снижении на один процентный пункт — критический для экспорта курс доллара составит к 1 октября 4936 рублей за доллар, то есть практически упрется в потолок установленного коридора.
В этом случае значительная часть экспортеров, рентабельность которых ниже средней, окажется перед необходимостью ограничивать только-только начавшее восстанавливаться производство — фигурально выражаясь, разобьет об этот потолок голову. Понятно, что со столь влиятельной частью нашего общества (именно экспорт обеспечивает нормальное существование России), да еще накануне выборов, подобное произойти просто не может.
Все зависит от бюджетных проектировок
Продолжающееся снижение реальной покупательной способности доллара к сентябрю (не менее чем на 4% в дополнение к 25% за второй квартал и 4,5% — за первый) замедлит рост экспорта, вплоть до возможного начала сокращения его месячного объема в сентябре-октябре. Оно же в принципе стимулирует импорт товаров, которые нанесут удар по отечественным производителям, ориентирующимся на внутренний рынок. Это комплексное воздействие приведет к ухудшению финансового положения экономики в целом, в результате чего увеличение промышленного производства в мае-июне (на 1,0 и 0,1% соответственно) сменится небольшим (2-3% в месяц) его сокращением.
Подчеркнем, что эти процессы (в сочетании с традиционным "осенним наступлением" монополистов-импортеров, взвинчивающих цены в крупных городах) начнут оказывать воздействие на общественное сознание именно к 1 октября — критически важной дате.
Центральный банк будет стараться удерживать курс доллара в пределах "внутреннего", более узкого коридора, который от сегодняшних 4500-4600 рублей будет постепенно подниматься к 4600-4700 к концу сентября. При этом курс останется под полным контролем Центрального банка и, как уже демонстрировалось, будет расти не монотонно, а с эпизодическими падениями, дезориентирующими валютных операторов. Более резкие колебания, использующие весь диапазон установленного коридора, при отсутствии каких-либо чрезвычайных событий практически невероятны, так как могут спровоцировать панику или по крайней мере поставить под сомнение дееспособность Центрального банка.
Следует подчеркнуть, что способность Центрального банка удержать курс доллара в установленном коридоре до 1 октября не вызывает никаких сомнений. Если исходить исключительно из имеющихся у него валютных резервов, курс доллара может быть сохранен в этих пределах и до конца 1995 года. Официальные лица совсем недаром со вкусом обсуждают опыт Польши, которая и стабилизацию провела по-человечески, и курс злотого фиксировала на 6 месяцев (а зафиксировала на целых 18), и вообще "не сгинела". Наша недавняя история показывает, что опыт сравнительно небольших и мобильных экономик является непреходящим искушением для отечественных реформаторов.
Как ни странно, дальнейшее развитие событий практически полностью определяется действиями правительства.
По словам министра финансов, "один из" вариантов бюджета предусматривает установление среднего курса доллара в 5200 рублей в 1996 году, что к июлю — даже при условии осуществления нереальных инфляционных прогнозов (в среднем 2% в месяц) — приведет к падению покупательной способности доллара не менее чем на 11%. Такое "достижение" резко уменьшит внешнеторговое сальдо, что для страны с угрожающей внешней задолженностью, живущей за счет экспорта, представляется недопустимой роскошью. Подобная политика чревата такими негативными последствиями, что просто не может быть осуществлена — наиболее вероятно, что она будет изменена еще на стадии разработки, когда в сентябре-октябре 1995 года окончательно обнажится ее нереалистичность.
В этом случае в силу естественной психологической реакции и преодоления сопротивления сторонников курса в 5200 рублей перевод курса доллара в более высокий и более узкий коридор произойдет с 1 октября или 1 ноября — в традиционное время катаклизмов на валютном рынке. Понятно, что это подстегнет инфляционные ожидания и весьма серьезно увеличит сезонное ускорение инфляции.
В преддверии выборов внезапный отказ от запланированной валютной политики, сопровождающийся резким взлетом цен и дополнительным падением уровня жизни (см. рис. 1), вполне способен принести победу на выборах наиболее безответственным и склонным к социальной демагогии силам, что окрасит в мрачные тона все последующее четырехлетие российской истории.
Очевидность такого развития событий позволяет надеяться на более разумную политику правительства. Как стало известно, существует проект бюджета 1996 года, которым запланировано поквартальное увеличение курса доллара: в первом квартале 1996 года он будет поддерживаться на среднем уровне 5600 руб., в году в целом — на среднем уровне 6000 руб. По примерным оценкам, такой курс доллара будет лишь ненамного отставать от инфляции, что стимулирует экспорт, ограничит импорт товаров и в целом укрепит российскую экономику.
Вместе с тем он будет означать продолжение процессов дедолларизации экономики и увеличение валютных запасов государства. Последнее особенно важно, так как в мае-июне 1995 года курс доллара был опущен до равновесного уровня спроса-предложения, что привело к прекращению увеличения валютных резервов Центробанка и процесса дедолларизации экономики с начала июля 1995 года.
Сообщение о запланированной на 1996 год и вполне удовлетворительной для экспортеров динамике курса доллара зажжет перед ними "свет в конце тоннеля", что серьезно ослабит давление, которое они будут оказывать на правительство. А это в свою очередь даст правительству все необходимые не только экономические, но и политические возможности для сохранения валютного коридора, установленного до 1 октября, до конца года лишь с незначительными изменениями.
При этом самый опасный с инфляционной точки зрения период — октябрь, когда инфляционные ожидания традиционно дают народному хозяйству мощный инфляционный импульс, — будет пройден без дестабилизации валютного рынка, то есть значительно проще и спокойнее, чем в прошлые годы.
Следует отметить, что среднегодовой курс в 6000 рублей за доллар представляется более правдоподобным исходя не только из содержательных, но и из формальных, технологических соображений. Известно, что более высокий курс доллара при подготовке бюджетных проектировок, так же как и занижение прогнозируемой инфляции, способствует большему соответствию проектировок реальному бюджетному процессу. Среднемесячная инфляция на 1996 год в полном соответствии с традиционной парадигмой запланирована на двухпроцентном уровне, что представляется совершенно нереальным (в 1992-1994 гг. ежегодный темп снижения составлял два раза; в 1995 году среднемесячная инфляция, даже по самым оптимистичным прогнозам, снизится не более чем на 40% — с 10,2 до 6,6% в месяц; сокращение ее в следующем году более чем в 3 раза представляется с учетом прошлой динамики просто невероятным). Логично предположить, что и средний курс доллара, являющийся на порядок более управляемым параметром, чем инфляция, будет установлен на уровне, улучшающем потенциальное исполнение бюджета, то есть будет равен не 5200, а 6000 рублей за доллар.
Инфляция в 1995 году: что в лоб, что по лбу
Таким образом, две существующие проектировки бюджета отражают два возможных варианта правительственной валютной политики. Первый — попытка сохранить заниженность курса доллара и в 1996 года, ухудшающая положение экспортеров настолько, что они обеспечивают отказ от этой политики, вызывая тем самым взрыв инфляционных ожиданий и длительную инфляционную волну. Второй — установление с 1996 года динамики курса доллара на примерно соответствующем росту цен уровне с сохранением установленного на третий квартал 1995 года валютного коридора до конца года и соответствующим ослаблением осенью 1995-го инфляционных ожиданий и самой инфляции.
Вместе с тем оздоровительного воздействия стабильности валютного рынка не следует переоценивать. В сложившихся к настоящему времени условиях курс доллара начинает влиять на инфляционные процессы лишь в тех случаях, когда он растет значительно быстрее цен, что в сегодняшней ситуации практически невозможно (даже в январе--апреле, когда курс стремительно увеличивался, он заметно отставал от инфляции). Стабильный же курс доллара лишь незначительно сдерживает рост цен, ибо на первый план выходят другие инфляционные факторы — деятельность монополий и инфляционные ожидания.
Осенью 1995 года их воздействие представляется достаточным для возникновения сезонной инфляционной волны, хотя и значительно более слабой, чем в прошлые годы. Наиболее вероятно снижение инфляции в июле-августе до 4-5% со стабилизацией на этом уровне в сентябре, небольшим увеличением в октябре и достижением в ноябре максимума на уровне около 8% (см. рис. 2). В декабре инфляция вступит в период нового сокращения. Снижение реального курса доллара за вторую половину 1995 года составит в этом случае около 25% — столько же, сколько за второй квартал. Необходимость повышения курса доллара с начала 1996 года станет даже в этих наиболее благоприятных условиях категорическим императивом российской экономики.