По сведениям газеты Die Welt, более половины населения северных горных территорий Албании не выходят из своих домов. Они опасаются кровной мести. Дело в том, что если провинился один человек из семьи, кара распространяется и на его родных.
За поруганную честь в Албании можно заплатить только кровью, а за пролитую кровь — опять же только кровью. После перемен последнего времени этот закон снова вступил в силу, причем чем меньше государственный контроль и управление на данной территории, тем большую силу набирают законы вендетты.
Планы кровной мести вынашивают годами. В деревне Блеран, находящейся недалеко от границы с Монтенегро, 13 января 1992 года был убит Герг Капаклиа. За 13 лет до своей гибели он толкнул на улице представителя семьи Гека, а такое оскорбление, по албанскому кодексу чести, смывается только кровью. Капаклиа, вероятно, убили бы еще в 1979 году, но тогда железные руки диктатора Энвера Ходжи надежно защищали албанцев от традиции. В 1979 года Герги отправился в Грецию, а когда вернулся, два брата кровно обиженного представителя семьи Гека пристрелили его прямо на улице.
Младший брат Герги — Пепин, бывший вместе с ним, заголосил и бросил камень в убийц, которые, недолго думая, пристрелили и его. Теперь уже настал черед семьи Гека. Один из пяти братьев Герги все-таки пристрелил одного из Гека, но попутно был застрелен и полицейский, который пытался остановить насилие. Таким образом, семья Капаклиа нажила себе сразу двух кровных врагов: к Гека прибавилась еще семья убитого полицейского.
Единственный способ остаться в живых для человека, приговоренного к смерти, — безвылазно сидеть у себя дома. Согласно албанскому кодексу, кровного врага нельзя убивать у него дома, поэтому для семьи типа Капаклиа дом остается единственным спасением. Сейчас в Албании всего около 10 тыс. человек заперто таким образом в своих домах. А ведь некоторые семейные кланы в Албании насчитывают до 100 человек, так что число заложников может начать расти с катастрофической быстротой.
Кровную месть может остановить только глава семейного клана, который должен в случае намерения установить мир направиться добровольно к враждебному клану и предложить свою кровь в обмен на мир и спокойствие своей семьи. Если вторая сторона согласна, то они либо убивают отважного поборника мира, либо дают свое слово — "беса", оговаривая срок, в течение которого они не будут трогать членов клана, запросившего мира, до принятия окончательного решения. "Беса" означает начало возможного мира, который, в свою очередь, означает прощение, часто измеряемое в количестве передаваемого личного имущества и скота.
Возможно также обращение к признанному авторитету. Таким является, например, Ндрек Пьетри, проведший много лет в исправительных лагерях. После перемен он возглавил Союз политических заключенных и прославился своей способностью остановить ненависть и прекратить кровную вражду. Пьетри не призывает отказаться от вендетты вообще, считая, что она приобщает албанцев к настоящим законах их предков, реальная суть которых сейчас забыта и искажена.
Раньше, рассказывает Пьетри, провинившаяся семья скрывалась в горах и ждала решения совета старейшин. Старейшины обычно наказывали только убийц и непосредственных виновных и не трогали всю семью. Вот эту традицию и собирается восстановить Пьетри.
ТАРАС Ъ-ИВЧЕНКО