Наконец-то можно подвести черту под списком премьер минувшего театрального сезона. Последнее слово на этот раз осталось за "Современником". Оно оказалось веским, шекспировским: приглашенный на постановку главный режиссер Театра имени Гоголя Сергей Яшин выпустил на Чистых прудах "Виндзорских насмешниц".
"Виндзорские насмешницы" принадлежат к распространившемуся типу постановки в благополучном, любимом столичными и приезжими зрителями театре, труппа которого к тому же не обделена популярными актерами. С одной стороны, в таких театрах по-прежнему стараются быть верными высокой литературе и украшают афиши именами классиков мировой драматургии. Причем названия пьес теперь все чаще выбираются неприевшиеся. И шекспировская комедия, и "Пигмалион" Бернарда Шоу (еще одна премьера этого сезона, спектакль Галины Волчек) появились не только в "Современнике", но и вообще на московской сцене после долгого перерыва. Так что интерес зрительного зала к развитию сюжета, к интриге можно заранее заносить в актив. С другой стороны, оставаясь заложниками собственного благополучия, эти театры вынуждены прислушиваться к запросам публики и не мудрствовать лукаво при отборе сценических средств. Лишь бы не было скучно.
Сергей Яшин поставил "Виндзорских насмешниц" именно так — по нехитрым рецептам среднестатистического спектакля в жанре "комедия вообще", без режиссерских премудростей и концепций, но, увы, и без остроумных и парадоксальных находок. Энергичная ссора персонажей, открывающая спектакль, задает всему дальнейшему действию стиль громкой и не всегда осмысленной перебранки. Шекспир соединил в пьесе две сюжетные линии: историю борьбы трех женихов за руку и сердце девицы Анны Пейдж и историю посрамления авантюриста и пропойцы Джона Фальстафа. В "Современнике" же "Виндзорские насмешницы" просто распались надвое, так что первое и второе действия (всего их три, спектакль длится около четырех часов) смотрелись бы частями разных постановок, если бы не единство оформления. Художник Елена Качелаева построила яркую выгородку, расписанную средневековыми сюжетами, и окружила игровую площадку деревянными лестницами и галереями. По бокам из-за кулис выглядывают свиные рыла, освещающиеся в кульминационные моменты. В такой декорации можно сыграть не только сцены на постоялом дворе, на городской улице, в парке и в спальне, но и много других комедий, и не только Шекспира. Композитор Юрий Прялкин написал бодрую мелодию, сопровождающую массовые вокально-танцевальные номера между картинами. Хореография Александра Пепеляева также вполне универсальна. Больше об усилиях постановочной группы сказать нечего.
Гораздо показательнее усилия актеров. Современниковские звезды, занятые в "Виндзорских насмешницах" — Лия Ахеджакова, Галина Петрова (играющая в очередь с Аллой Покровской), Игорь Кваша, Нина Дорошина, Авангард Леонтьев, — добровольно бросаются на спасение спектакля с отчаянным и безоглядным мастерством. Они стараются, засучив воображаемые рукава и не оглядываясь на партнеров. Всякий из них — как опытный пожарный среди растерявшихся новичков. Тушить огонь в подобной ситуации следует не виртуозно, а наверняка. И хотя каждый может гораздо больше, чем от него востребовано в спектакле, здесь ждут только проверенных, беспроигрышных жестов и интонаций. Поэтому Дорошиной приходится в тысяча первый раз играть крикливую, разбитную бабу, а Леонтьеву — изображать пыжащегося болвана-доктора, напирая на иностранный акцент. Не по-фальстафовски нетучный сэр Джон у Кваши совсем не дерзкий распутник, но и не жизнелюбивый шут-эпикуреец. Этот неудачливый безликий пройдоха выпрашивает насмешки над собой, будучи не в состоянии стать хоть сколько-нибудь значимым героем. Правда, у "насмешниц" он, к удивлению знатоков пьесы Шекспира, пользуется неожиданным успехом. Миссис Форд-Ахеджакова даже поспешно отдается ему, вызывая у тайно влюбленной в Фальстафа героини Петровой приступ ревности, а у зрительного зала в свою очередь приступ радости. Вообще Лие Ахеджаковой достаточно, подобрав юбки, промчаться по сцене неуклюжими прыжками, чтобы публика устроила овацию. Воистину, актерская популярность — неисчерпаемый капитал.
ПАВЕЛ Ъ-СИГАЛОВ