В начале февраля Москву посетила высокопоставленная делегация Еврокомиссии, обсудившая с российским руководством отношения между Россией и ЕС в свете январской газовой войны. О том, какие уроки Брюссель извлек из этого конфликта, официальный представитель Еврокомиссии по вопросам энергетики ФЕРРАН ТАРРАДЕЛЬЯС ЭСПУНИ рассказал обозревателю "Ъ" АЛЕКСАНДРУ Ъ-ГАБУЕВУ.
— Одной из главных тем визита представителей Еврокомиссии в Москву была недавняя газовая война между Россией и Украиной. Какие уроки из нее извлек для себя ЕС?
— Этих уроков очень много. Мы отчетливо почувствовали, что в ЕС существует риск энергозависимости. Причиной кризиса стали двусторонние проблемы между Россией и Украиной, однако больше всех пострадали именно европейские потребители. Теперь мы должны прилагать усилия для того, чтобы такая ситуация никогда не повторилась в будущем. Мы намерены усиливать интеграцию энергосистем внутри ЕС и продолжать проводить единую энергетическую политику. И конечно, ЕС будет работать над обеспечением безопасности поставок энергоносителей в Европу и диверсификацией маршрутов и источников этих поставок.
— Как вы оцениваете миротворческие усилия наблюдателей ЕС? Почему конфликт в итоге был решен премьерами Путиным и Тимошенко без участия Брюсселя?
— Я бы все же не стал называть наших наблюдателей "миротворцами". Эта миссия сыграла свою стабилизирующую роль, но поскольку корень конфликта лежал в двусторонних противоречиях, то и конец ему был положен именно двусторонними усилиями Москвы и Киева.
— Считает ли ЕС Россию по-прежнему надежным поставщиком газа, а Украину — надежной транзитной страной?
— Репутация обеих стран в ЕС сильно пострадала, прежде всего среди простых потребителей. И теперь Москва и Киев должны сами предпринять определенные действия для того, чтобы восстановить доверие к себе. Что касается России, то она будет оставаться одним из крупнейших поставщиков энергоносителей в ЕС, а потому мы будем продолжать с ней диалог и искать точки сближения. Но это не отменяет задачи по диверсификации.
— Возможным источником диверсификации российское руководство называет проекты Nord Stream и South Stream. В Брюсселе разделяют это мнение?
— Что касается газопровода Nord Stream, здесь наша позиция не изменилась. Мы по-прежнему считаем его одним из приоритетных для ЕС проектов в области энергетики, что отражено в нескольких программных документах Еврокомиссии. Но мы поддерживаем этот проект только при условии, что будут соблюдены все экологические требования. Экосфера Балтийского моря — очень хрупкая вещь, к которой надо подходить с осторожностью, и Еврокомиссия от этого принципа не отступится. Что же до South Stream — мы не против этого проекта. Если страны и компании хотят в нем участвовать — пожалуйста. Но South Stream не является для нас приоритетом, для нас куда важнее проект Nabucco.
— Вы считаете, что Nabucco действительно может ослабить энергозависимость ЕС от России?
— Прежде всего проект Nabucco не направлен против России. Речь идет в лучшем случае о дополнительных 31 млрд кубометров газа в год, так что российский газ мы по-прежнему будем закупать в существенных объемах. Но Nabucco дает возможность диверсифицировать источники поставок, в то время как South Stream приводит нас опять к тому же российскому газу.
— Перспективы заполнения трубы все еще туманны. Каким газом ЕС наполнит Nabucco?
— В регионе, который должен стать ресурсной базой для Nabucco, очень много газа. Азербайджан уже готов участвовать в проекте, есть газ, который доставляется в ЕС по газопроводу Баку--Эрзерум. В Туркмении, как показывают последние геологические данные, куда больше газа, чем предполагалось раньше. Пока что Ашхабад в основном продает свободные объемы России, но страна, безусловно, заинтересована в диверсификации маршрутов экспорта. Одним из направлений может стать Европа.
— Вы ничего не говорите об Иране. Значит ли это, что ЕС исключает возможность использовать иранский газ?
— Конечно, такой возможности мы не исключаем хотя бы потому, что Иран обладает вторыми в мире доказанными запасами газа. Но сейчас наше сотрудничество омрачает вопрос обогащения урана, а потому мы пока не видим Иран в проекте Nabucco. Но мы ведем активные дипломатические переговоры с Тегераном, и если вопрос с ядерной программой будет решен, почему бы нам не начать сотрудничать и в газовой сфере?
— Другой проблемой Nabucco является желание Турции не только быть транзитной страной, но и продавать газ самой.
— Это очень серьезный вопрос. Президент Гюль и премьер Эрдоган неоднократно заявляли, что Турция будет надежной страной для транзита энергоносителей. ЕС рассчитывает, что Анкара будет придерживаться взятых на себя обязательств.
— Во время визита Еврокомиссии в Москву российское руководство предложило заменить Энергетическую хартию новым документом. Как Брюссель отнесся к этой идее?
— Эта идея в Москве была лишь представлена, никаких конкретных предложений мы пока не получали. Тем не менее Еврокомиссия готова прислушиваться к любым предложениям Москвы. В то же время мы считаем хартию отличным рамочным договором и фундаментом для наших отношений. В его замене каким-то новым документом мы не видим никакой необходимости.