Последний рывок пытаются предпринять стороны на финише американо-японских торговых переговоров. И семи часов не прошло после окончания затянувшегося за полночь переговорного дня, как представитель США на торговых переговорах Мики Кантор и министр внешней торговли и промышленности Японии Риутаро Хашимото вновь уселись за стол — на два часа раньше, чем ожидалось. Похоже, это последний раунд — до истечения срока американского ультиматума осталось менее суток. Надо сказать, что Кантор и Хашимото, по их собственному признанию, на прорыв не надеются, но точно знают: если они не договорятся, то, когда лондонский Биг-Бен пробьет 4 утра, в отношении некоторых марок японских автомобилей на американском рынке будет введен 100-процентный тариф.
"Они будут работать так упорно, как только смогут — в духе заявлений, сделанных в Галифаксе Биллом Клинтоном и Томиити Мураямой", — сказал спикер Белого дома накануне последнего раунда переговоров. Так же упорно, как смогли, потрудились на саммите и сами главы государств, но — увы! — страшная клятва Клинтона обложить 13 марок японских автомобилей класса люкс 100-процентным тарифом, что обойдется Токио в $5,9 млрд, осталась в силе. Более того, во вторник президент США клятву свою повторил. В тот же день из источников в американской делегации поступили сведения, что японцы, мол, предложили "принципиально новые идеи" в отношении импорта американских запчастей для автомобилей, а также их совместной сборки. Оппоненты сразу же стали злословить: президент, дескать, снова ударился в популизм, очки зарабатывает перед выборами. Но сухая цифра говорит сама за себя: 60% от 66-миллиардного дефицита США в торговле с Японией образовались как раз из-за японского негостеприимства в отношении американского автомобильного экспорта.
Наконец, через несколько часов после начала последнего раунда пронесся еще один слух — обнадеживающий: США слегка снизили планку требований. Как именно, не удалось выяснить даже у Кантора, устроившего в середине дня импровизированный брифинг. "Прогресс есть, но что происходит в данную минуту, сказать не могу, — отметил он. — Мы продвинулись, но нам нужно серьезное соглашение, чтобы оно могло действительно открыть для нас японский рынок". В ответ на вопрос, кто и когда объявит о результатах — не президент ли (он ведь собирался сделать телезаявление даже до истечения срока ультиматума), — Кантор скупо сообщил: "Все будет зависеть от ситуации. Президент в курсе событий, а выступать или нет, решать не мне, а ему. Могу добавить лишь, что участники переговоров не спят уже 35 часов кряду". Под "прогрессом" эксперты понимают упрощение соглашения. Японцев как раз смущала излишняя детализация и включение конкретных цифр — психологически это давило.
Но давят и на президента. И давят фирмы весьма уважаемые — Chrysler, General Motors, Ford, поскольку именно они в основном и пали жертвой упрямых японцев. Хотя у автомобилистов свой, весьма прагматичный взгляд на вещи. "Будет соглашение или не будет, американские фирмы все равно станут штурмовать японский рынок", — заметил глава Американской ассоциации производителей автомобилей. Но продолжил: "Без соглашения, конечно, придется штурмовать больше преград". Chrysler, например, заявил, что уже рассматривает возможность скупки акций Chrysler Japan Sales на сумму $100 млн. Вообще, японскому рынку неуступчивость может обернуться неприятностями не только автомобильного свойства — экспортеры, как правило, народ солидарный. А на не слишком настойчивые заявления ВТО, что, дескать, санкции — это нарушение всяческих норм свободной торговли, у американцев давно готов свой ответ: санкции и приучат японцев эти нормы соблюдать. И США дожмут скорее всего, добившись компромисса: японцам проигрыш невыгоден экономически, а у американцев слишком много поставлено на политическую карту — ведь сам Клинтон за дело взялся.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА