События в Буденновске стали сигналом: политический терроризм пришел в Россию. До недавних пор здесь, как, впрочем, и на всем пост-советском пространстве, были о нем наслышаны (или начитаны) почти исключительно как о "болезни" Запада. Это у них там угоняли самолеты, взрывали гостиницы и метро, захватывали заложников — в том числе персонал целых посольств (впрочем, по части захватов самолетов экс-СССР довольно быстро догнал и перегнал Запад). После кризиса в Буденновске неизбежно придется чему-то и поучиться у иностранцев. Тем более, что за рубежом практика борьбы с терроризмом постоянно совершенствуется — и не в ходе учений, а в реальном деле. Лишний раз подтверждает это осуществленное почти одновременно с событиями в Буденновске обезвреживание захватившего "Боинг-747" террориста из "Аум Синрике". Вообще, сегодня трудно сказать, кто же лишен "террористической болезни" — она в равной мере поразила и взрывоопасные регионы Ближнего Востока, и вполне благополучные европейские страны. Например, Великобританию и Францию.
Недавно избранный президент Франции Жак Ширак, встретившись в Галифаксе на саммите "семерки" с российским коллегой, не слишком утомлял его вопросами о чеченской проблеме. Вполне вероятно, Ширак, политическая карьера которого некогда изрядно пострадала именно из-за террористов, испытывает к Ельцину сочувствие. Семь лет назад Ширак — тогда премьер-министр — выдвинул в первый раз свою кандидатуру на президентских выборах. Однако, несмотря на обнадеживающие результаты первого тура, ему не удалось разыграть свою карту во втором. Помешала Новая Каледония. 22 апреля 1988 года на острове Увеа в заморском департаменте Франции местные жители обезоружили и захватили 26 жандармов, охранявших избирательные участки в преддверии президентских и местных выборов. Шираку пришлось выбирать: выполнять ли требования террористов (Национального социалистического фронта освобождения канаков — НСФОК), то есть предоставить независимость Новой Каледонии, или же применить силу. Он выбрал силу. На архипелаг были переброшены из метрополии несколько подразделений жандармерии. Всего в Каледонии было сконцентрировано около 4 тысяч военных, включая 350 морских пехотинцев. Подошедший к берегам архипелага военный корабль "Мокез" для прикрытия десанта открыл артиллерийский огонь по поселению канаков на острове Пуэбло. НСФОК, испугавшись такого крутого поворота, освободил часть заложников. Остальных канаки продолжали удерживать в гроте на острове Увеа. В ответ же на обвинения со стороны канаков в ведении колониальной войны, Ширак заявил, что правительство Франции намерено проявить "решимость и самую большую твердость" для восстановления порядка. Претворяя сказанное премьером в жизнь, ночью 5 мая силы безопасности взяли грот штурмом. В ходе операции под кодовым названием "Виктор", проведенной с одобрения президента и санкционированной премьером, было убито 19 человек, в том числе два французских солдата. В метрополии все левые политические силы и большинство СМИ стали именовать "Виктор" никакой не викторией, а кровавым побоищем. Скандал еще более разросся после публикации серии материалов о том, что трое канаков были убиты вовсе не в ходе операции, а уже после нее. Положение Ширака в те дни было весьма и весьма шатким. Тем более, что операция в Каледонии наложилась на только сделанную перед "Виктором" уступку террористам. На сей раз ливанским. Трое французов, захваченные в качестве заложников проиранскими террористами, были освобождены лишь после того, как правительство выплатило за них весьма солидный выкуп. Хотя США, чьи граждане тоже находились в плену вместе с французами, отказались потворствовать требованиям террористов. Что французам, которые американцев недолюбливают, было чрезвычайно обидно.
После двух столь неудачных операций Ширак не прошел второй тур президентских выборов и подал в отставку с поста премьера. Впрочем, в долгосрочном плане это не повредило его политической карьере. Эпизод с Новой Каледонией сегодня уже забыт (14 июля 1989 года она таки получила независимость), а экс-премьер стал президентом.
Симпатии к террористам, подобные проявленным французской общественностью в 1988 году — вещь хотя и редкая, но имевшая прецеденты в других странах. В частности, осенью 1994 года, когда вполне благонадежный боснийский журналист, получивший норвежское гражданство, захватил самолет, требуя встречи с премьером и участия Норвегии в миротворческом процессе в экс-Югославии, у норвежцев он вызвал даже определенное сочувствие. Однако в подавляющем большинстве случаев террористы вызывают чувства прямо противоположные. И борьба с любыми проявлениями терроризма зафиксирована в законодательствах многих стран и международных организаций как проблема номер один.
Для того, чтобы бороться с явлением, надо его четко определить. На последнем, IX Конгрессе ООН по предупреждению преступности, проходившем в Каире весной этого года, представители Запада и России настаивали на определении терроризма как любой формы вооруженного противостояния официальным властям. Аргументом в пользу такого определения послужило заявление о том, что разногласия между государствами могут быть решены мирными средствами, тогда как терроризм — дело обычно внутреннее. Однако делегации Ирака, Ирана и Судана пытались ограничить толкование термина лишь "агрессивными действиями против гражданских лиц". Нападения же на солдат, полицию, глав государств ими было предложено считать "актами политического сопротивления". В результате долгого обсуждения термин "терроризм" был заменен в заключительной резолюции Конгресса на более неопределенные "террористические действия", которые, однако, были классифицированы как "одна из наиболее опасных форм организованной преступности".
С 1979 года госдепартамент США ежегодно публикует доклад о международном терроризме, где приводится список стран, ему пособничающих. В 1994 году в "черном списке" оказались Иран, Ирак, Ливия, Сирия, Судан, КНДР, Куба. России и стран СНГ там нет. Что же касается постоянно действующих террористических организаций, то их сегодня в мире известно более 500. В их числе и почти четверть века ведущая борьбу за изгнание англичан из Ольстера Ирландская республиканская армия (на ее счету более 2 тысяч убитых и тысячи раненых), испанская "Эрри батасуна", всевозможные "красные бригады", "японская красная армия" (активно действовавшая в 60-70-х годах), сменившая ее сегодня "Аум Синрике", а также широко известные "Хезболла" и "Исламский джихад".
Международная борьба с терроризмом, несмотря на то, что определение этого понятия так и не дано, ведется начиная с 70-х годов. В 1970 году международное сообщество одобрило Конвенцию по борьбе с незаконным захватом воздушных судов, в 1971 году — Конвенцию по борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, в 1973 году — Конвенцию о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, и, наконец, в 1979 году — Конвенцию о борьбе с захватом заложников. Впрочем, ни одни из этих документов не отвергает и возможности применения силы против террористов. Когда 8 апреля 1980 года США предприняли попытку освободить несколько десятков сотрудников американского посольства в Иране, захваченных 4 ноября 1979 года группой мусульманских "студентов"-последователей Хомейни, требовавших от США выдачи бывшего иранского шаха, они не нарушили ни одного пункта ни одной конвенции. Правда, несмотря на участие "коммандос", операция провалилась и заложники были освобождены лишь 20 января 1981 года, проведя в заточении 444 дня. Джимми Картер из-за этого даже выборы проиграл (хотя позже появились публикации, что у противников Картера — республиканцев была со "студентами-террористами" негласная договоренность оттянуть освобождение заложников до окончания голосования в США). Применять силу против террористов правительства подчас толкают неудачные переговоры. В частности, несмотря на все дипломатические усилия, руководитель группы военных наблюдателей ООН в Южном Ливане полковник Уильям Хиггинс, захваченный в 1988 году одной из экстремистских группировок, был расстрелян. К счастью, недавний инцидент с захватом заложников из числа солдат миротворческого корпуса ООН в Боснии обошелся без жертв.
В общем, весь опыт борьбы с терроризмом свидетельствует, что наибольший успех приносит, сочетание силы и переговоров, но никогда — то либо другое в отдельности.
СВЕТЛАНА Ъ-СУХОВА, НАТАЛЬЯ Ъ-ПАНЬШИНА (ИТАР-ТАСС)