Операции по доверительному управлению активами сдерживаются прежде всего нехваткой доверия. Сегодня эти операции начинают проводить банки — быть может, им станут верить больше
Сегодняшний рынок депозитных услуг насыщен предложениями: банки предлагают рублевые и валютные депозиты на самых разных условиях и сроках, всевозможные векселя и облигации. И все же достаточно очевидно, что соблазнительность этих услуг для потенциальных клиентов явно недостаточна. Несмотря на скандальные кончины компаний типа GMM, "Новик", "Властилина" etc., услуги по размещению свободных средств на более выгодных условиях, чем депозит, остаются весьма привлекательными для вкладчиков.
Сегодня в России к трасту сложилось довольно осторожное отношение — отчасти из-за отсутствия внятного законодательства, отчасти из-за недоверия к этому виду операций: одно дело положить деньги на депозит или вложить в конкретные акции, другое — передать в "полное управление" какой-то компании (или банку), без гарантии регулярного дохода. А поскольку само слово trust означает, как-никак, доверие, дело движется не слишком быстро. И все-таки: очевидная даже непрофессионалам возможность получать в нынешних российских условиях на свои деньги больше предлагаемой на рынке депозитной ставки не может не привести к росту спроса на соответствующие финансовые услуги, а стало быть — и к развитию этой сферы деятельности.
Разумеется, наиболее крупные клиенты уже сегодня могут так или иначе пользоваться трастовыми услугами, предоставляемыми за рубежом (там соответствующий рынок имеет за плечами несколько веков развития и сегодня весьма многообразен и изощрен), но и им, и уж тем более тем, кому внедриться в западные трастовые схемы пока не по карману, все же остро необходимы услуги отечественные. Хотя бы в силу того, что доходность от зарубежного траста существенно уступает в России даже тривиальным доходам по депозиту.
Корреспонденты Ъ решили выяснить, как работают на рынке трастовых операций банки. Три банка, в которых мы побывали, убедили нас в том, что работают — и достаточно разнообразно. Как увидит читатель, трастовые операции не просто ведутся, а ведутся тремя способами: консервативно, динамично и активно.
Впрочем, мы не хотели бы создать впечатление уже начавшегося расцвета. Хотя в той или иной форме трастовые схемы освоили такие киты банковского бизнеса, как, например, "Российский кредит" и Столичный банкъ сбережений, по нашим сведениям, пока только три банка, о которых пойдет речь в этой статье (да, пожалуй, еще два в Петербурге), занимаются трастовыми операциями в сколько-нибудь заметных масштабах и по не совсем тривиальным схемам. (В рамках этой публикации мы не рассматриваем вполне эффективную деятельность специализированных управляющих и трастовых компаний новой генерации, таких, например, как "Северо-Восточный альянс" и УФК.) Но — лиха беда начало.
Доверьте нам хотя бы ГКО
По мнению заместителя начальника управления ценных бумаг и инвестиций Тверьуниверсалбанка Алексея Блохина, "понятие траста в России искажено еще со времен GMM". Поэтому банку приходится работать по трасту лишь на узком рынке ГКО, где можно гарантировать клиенту определенный доход. По словам г-на Блохина, даже облигации Минфина не являются 100-процентной гарантией получения дохода: "Ситуация в стране нестабильна, и всем известны случаи, когда государство не могло вовремя расплатиться по своим обязательствам".
— Мы в основном занимаемся индивидуальным управлением крупными портфелями. Во-первых, у нас есть банки-корреспонденты, а в них есть люди, которые хотели бы заниматься ценными бумагами. Они узнают у нас условия работы с ГКО, а после этого сами начинают работать, то есть нас используют исключительно как брокеров.
Во-вторых, к нам обращается достаточно много клиентов, желающих получить доход выше депозитного. Мы узнаем, что это за клиент, нужны ли ему налоговые льготы. Ведь есть очень много всяких льготных категорий, которые имеют отсрочки от уплаты налогов или еще что-то. Те ставки, которые пишутся в газетах по ГКО — 150% годовых — это же не чистые деньги, получается на самом деле 100% годовых, а по депозитам можно получить 120%. Значит, если организация не платит налогов вообще или имеет какие-то льготы, то ей не имеет смысла работать с ГКО. А если это клиенты типа страховых компаний, пенсионных фондов (с пенсионными фондами сейчас тяжелее, они менее развиты, чем страховые компании), то мы им можем предложить услуги по работе с ГКО в виде полутраста. Мы заключаем стандартный брокерский договор.
Наше отличие от обычного брокера в том, что мы берем комиссионные не с каждой сделки, а за весь срок — и гарантируем клиенту некоторый уровень дохода. Обычно это как раз та самая депозитная ставка или чуть выше, чтобы клиента заинтересовать. И наши комиссионные исчисляются от превышения этой базовой ставки.
Между российскими банками произошло уже некоторое неформальное разделение: на банки коммерческие, банки универсальные и банки инвестиционные. Мы стараемся относиться к универсальным, то есть занимаемся как расчетными операциями, так и инвестициями — в том числе, и в ценные бумаги. В первую очередь наши вложения должны быть надежны и ликвидны. А доходность — это уже третий вопрос.
Ъ: Каковы объемы ваших трастовых операций?
А. Б.:Десятки миллиардов рублей.
Ъ: Какой портфель вы набираете по трастовым договорам?
А. Б.: Портфель состоит исключительно из ГКО, там нет даже валютных облигаций. А количество позиций бывает разное — вплоть до всех обращающихся серий, но обычно мы выбираем от двух до пяти выпусков, перелив из одной серии в другую идет каждый день.
Ъ: На какие сроки вам дают средства в управление и какова минимальная сумма, с которой вы начинаете работать?
А. Б.: Как правило, от месяца до трех. Сумма обычно от 500 млн рублей. Практика показывает, что клиентам эта форма работы нравится. Первый клиент, который пришел, он такими трехмесячными порциями и продолжает, причем не только не выводит первоначальные вложения, но постоянно добавляет еще.
Практика работы достаточно проста. Заключается договор о брокерском обслуживании с таким пунктом, что клиент доверяет дилеру нашего банка управлять его портфелем. После этого вся работа идет по протоколам: клиент может внести дополнительно какую-то сумму, по отдельному протоколу на определенный срок. По каждому протоколу могут меняться базовые ставки: мы можем клиенту гарантировать ставку, равную депозитной, а все, что свыше, делить пополам. Можем гарантировать выше депозитной,
но делить в пропорциях 70 — нам, 30 — клиенту. Можем наоборот.
Но новые правила резервирования подрезают возможность работать с ГКО — будь то по трасту или как угодно иначе. Если ЦБ в ближайшее время не изменит свою точку зрения, я думаю, что не только мы, а и все остальные дилеры будут вынуждены резко, буквально в 10 раз, поднять комиссию (наша комиссия обычно составляет 0,1% от суммы сделки).
Смотрите: мы будем вынуждены резервировать 20% из расчета среднемесячной базы от суммы денег, которые к нам приходят на брокерский счет. А один день как минимум они там будут лежать. Значит, мы вынуждены будем 0,7% от этих денег зарезервировать, то есть на 0,7 пунктов нам придется поднять свою комиссию: с 0,1% до 0,8%. Но вроде бы ЦБ заявил, что они пересмотрят свою точку зрения, как это уже один раз произошло.
Изменить ситуацию конкретно с рынком ГКО можно очень просто: вернуться к старому порядку резервирования по 812-м счетам. Ведь 812-й счет — это только брокерский счет по ценным бумагам, его банк не может использовать как-то иначе; лазейкой для отвода денег это не будет. Я думаю, что государство конкретно по работе с ГКО при дополнительном резервировании скорее проиграет, чем выиграет: это просто отметет клиентов. Что, если клиент хочет вложить свои деньги в какие-то ликвидные активы сроком на месяц? Он может сделать это в ГКО и заработать 8% за месяц. А мы у него заберем 1%. Ему будет просто неинтересно с этим делом связываться.
Ъ: Существует ли возможность для нашего гражданина обратиться к вам в банк с просьбой поиграть на западном рынке ценных бумаг?
А. Б.: В общем-то, нет. Прежде всего, потому что граждане приходят с достаточно небольшими суммами. У нас, конечно, сформировалась элита — и я видел частных лиц, приходивших с миллиардами рублей или миллионами долларов. С такими суммами мы, в принципе, играть можем. Но покупка западных ценных бумаг по закону о валютном регулировании связана с движением капитала и подлежит обязательному лицензированию в ЦБ. Мы можем выступать как посредники, как брокеры, как агенты по хранению в субдепозитарии, как управляющая компания — но владельцем средств является он, поэтому разрешение это должен получать он. А у нас генеральная лицензия есть, мы можем покупать ценные бумаги как для себя, так и для торговых операций. Но наши вложения в ценные бумаги не должны превышать срок 180 дней, чтобы относиться к текущим операциям — этого ЦБ пока не запрещает.
Портфели по индпошиву
Начальник трастового отдела банка "Кредит-Москва", Светлана Исполинова рассказала, что трастовый отдел банка успешно работает уже второй год, ориентируясь на оказание этих услуг в основном юридическим лицам или достаточно состоятельным физическим лицам, используя только "индивидуальный траст" и формируя отдельный инвестиционный портфель для каждого клиента:
— Мы принимаем в управление денежные средства, причем не только рубли и доллары, но и другие свободно конвертируемые валюты, начиная с суммы, эквивалентной $100 тыс., а также пакеты ценных бумаг. На данный момент в управлении находится примерно 35 млрд рублей (для сравнения, общая сумма активов банка составляет около 500 млрд).
Минимальный срок договора — три месяца, а еще мы используем форму договоров до года и до востребования. Система комиссии у нас очень гибкая. На данный момент имеются три варианта. Первый вариант — это когда комиссия берется от переданной суммы, независимо от размера дохода. В этом случае весь зарабатываемый доход перечисляется клиенту. Второй вариант — комиссия банка исчисляется как некий процент от дохода. Третий вариант — смешанный: часть берется от суммы, часть от дохода.
Ъ: Вы учитываете пожелания клиента при определении структуры портфеля или разрабатываете ее сами?
С. И.: Если у клиента есть какие-то соображения о структуре портфеля либо он хочет провести какие-то конкретные сделки, он может давать нам соответствующие
поручения, либо включить их в текст договора; в этом случае он берет риски таких сделок на себя. Если такого желания нет, мы работаем полностью на свое усмотрение. Обычно клиент обращается к трасту, когда хочет снять с себя головную боль — и отдает эти средства в полное наше распоряжение. Мы же, учитывая интересы клиента, стремимся формировать достаточно консервативный портфель, то есть в высокорисковые ценные бумаги мы сами обычно не инвестируем и к корпоративным бумагам обращаемся не часто. У нас работает команда аналитиков, она дает предложения, исходящие из анализа конъюнктуры рынка. Дальше уже наши сотрудники рассматривают эти предложения на предмет совершения реальных сделок.
Ъ: Что, помимо ГКО и межбанковских кредитов, задействовано в ваших "индивидуальных" портфелях?
С. И.: Это зависит от пожеланий клиента. Есть клиенты, которые предпочитают формировать именно консервативный портфель, то есть ни о каких мягких валютах там речи быть не может; есть, наоборот, желающие рискнуть. Последнее время рисковый портфель мы предпочитаем формировать на рынке мягких валют: это и прибалтийские бумаги и валюты, и белорусский рубль, и карбованец — только до тенге мы пока не добрались. Впрочем, и в рискованный портфель входят такие инструменты, как МБК и те же ГКО. В любом случае, обычно поручения дилеру даем мы, специалисты, курирующие портфель, а не сам клиент.
У нас также рассматривались сделки с ценными бумагами предприятий топливно-энергетического комплекса. Особо плодотворными я бы их не назвала: специфика рынка сейчас такова, что клиенты не хотят инвестировать на сроки больше трех месяцев, а для рынка корпоративных ценных бумаг это слишком маленький срок. Дело в том, что достаточно длительное время занимает процедура оформления сделок — особенно если речь идет о предприятии, расположенном вне Москвы.
Ъ: Каким образом происходят выплаты клиенту?
С. И.: Есть непременные условия, которые мы соблюдаем: если речь идет о юридическом лице, средства должны непременно пройти через его расчетный счет — за исключением договоров, оформленных в пользу третьего лица. Это тоже возможно.
Что касается того, в каком виде мы перечисляем доходы, это опять же зависит от условий договора: можно передать в траст ценные бумаги и получить денежные средства, можно наоборот. Однако если траст учрежден в какой-то валюте, то и доход мы в обязательном порядке тоже перечисляем в этой валюте — такой практики придерживается, собственно говоря, большинство банков.
График перечисления доходов выбирается самим клиентом: либо по истечении срока договора, либо по какому-то графику — например, он может снимать проценты раз в месяц. Бывает, что клиент просит доход каждый раз отдельно своими поручениями и письмами: он уведомляет банк, что в течение недели хотел бы получить доход от управления за определенный период. К этому мы тоже готовы. Клиент на этом ничего не теряет — разве только в том смысле, что если доход не отозван, то он переразмещается.
Ъ: От чего зависит размер комиссии банка?
С. И.: Прежде всего от суммы договора: естественно, чем больше сумма, тем меньший процент составляет наша комиссия. Также существенно влияет на нее срок договора. Кроме того, мы оцениваем сложность операций, которые клиент закладывает в этот портфель. Бывают достаточно сложные договора, когда предусматривается очень насыщенный график платежей. Очень малая часть наших договоров содержит гарантии — и гарантируя доход не ниже определенного процента, банк значительно увеличивает комиссию. Как правило, гарантий мы не даем.
Ъ: Что выгоднее для клиента: отдать деньги вам в управление или положить на депозит?
С. И.: Если речь идет о суммах порядка $100 тыс., траст выгоднее сразу по нескольким причинам. Во-первых, траст дает, конечно, больше доходов, и при этом клиент может следить за структурой своего портфеля: у нас в автоматическом режиме формируется отчетность, которой он может воспользоваться практически в любой момент. Большой плюс для клиента еще и свобода отзывать часть вложенных средств. Депозит до востребования — это всегда очень низкая ставка. А со срочного депозита снять деньги клиент не может. В трасте же, если речь идет о сумме, превышающей названный минимум ($100 000. — Ъ), мы даем возможность эту сумму изменить. Для этого не надо дополнительных договоров, достаточно простого поручения клиента на увеличение или уменьшение суммы. Это очень удобно — у нас есть клиенты, которые используют инвестиционный счет практически также интенсивно, как расчетный, при этом они имеют по нему очень хороший доход, не сравнимый ни с какими процентами по текущим расчетным счетам.
При формировании портфеля (если речь идет о валюте) мы рассчитываем на доходность не ниже 20% годовых. Если речь идет о рублях, тут немного сложнее — быстрее меняется ситуация на рынке — но уровень межбанковских ставок является для нас рубежом, ниже которого мы считаем сделку нецелесообразной. Ну а что касается верхнего рубежа, то тут очень трудно сказать. Опять-таки если говорить по валюте, то клиент получает до 35-40% чистыми. Кстати говоря, преимущество для крупного клиента еще и в том, что он может получить от нас выписки по счетам, на которых фиксируются его государственные ценные бумаги, и попытаться обсудить с налоговой инспекцией варианты реализации налоговых льгот, которые они дают.
Ъ: Может ли банк, взяв деньги клиента, работать с ними на внешнем рынке? На фондовых биржах, например, Франции или Германии?
С. И.: Прямо проводить такие сделки нельзя: покупка ценных бумаг за рубежом требует специального разрешения ЦБ. Поэтому требуется специальная проработка сделки — и поставить на поток такую услугу пока очень непросто. Хотя теоретически средства, приходящие к нам, обезличиваются, и ими можно распоряжаться на любых рынках. Мы в рамках траста реально прорабатывали подобные сделки только два раза; одна из них в процессе работы до сих пор. Сказать, что они реализовались успешно, я пока не могу.
Не веришь один — верь со всеми
Инвестиционный банк "Церих" — едва ли не самый активный банк в области формирования и управления инвестиционными портфелями клиентов. Он привлекает средства буквально всеми способами и предлагает широкие возможности их размещения. Начальник управления портфельных инвестиций банка "Церих" Андрей Кочетков рассказал корреспонденту Ъ:
— Мы стараемся работать по классической схеме траста. Траст — это все-таки посреднические услуги, когда какой-то собственностью распоряжается и владеет некоторое время другое лицо: профессиональный управляющий, поверенный и т. п. Мы — посредники, мы работаем за комиссию, размер которой может варьироваться, мы не обещаем никаких процентов. Весь доход, который получен от управляемого имущества, идет клиенту. В конце концов, комиссию можно назвать и так: все, что свыше 10% в месяц — наше вознаграждение. Тогда это будет форма депозита, где оговорено, что ставка 10%. Иногда приходится идти и на это, но мы стремимся такого избегать.
Ъ: Какие формы вы используете для привлечения и размещения средств, какова минимальная сумма и сроки работы?
А. К.: Мы используем две формы привлечения. Первая — это индивидуальные портфели, индивидуальные договора доверительного управления. Она используется для крупных клиентов, начиная примерно со $100 тысяч. Индивидуальное управление портфелем полностью подстраивается
под требования клиента и содержит условие отзывности: 50% активов клиент может забрать через семь дней с момента уведомления. Мы делаем портфель, наполовину состоящий из высоколиквидных акций, которые можно продать в течение недели.
Вторая форма — для мелких инвесторов (у кого нет $100 тысяч). Это взаимные фонды. Сейчас у нас запущены три основных фонда; минимальные вклады в них для юридических и физических лиц — соответственно 789 тыс., 1684 тыс. и 1820 тыс.
------------------------------------------------------
Первый фонд самый консервативный — это только ГКО различных серий. Вознаграждение банка за управление фондом — 1% в месяц от величины чистых активов фонда. Время расчета с участником фонда после предварительного уведомления — до семи банковских дней. В фонде существуют такие ограничения:
| Наименование актива | Доля в структуре портфеля |
|---|---|
| 1. ГКО различных серий | не более 80% |
| 2. ГДО | не более 10% |
| 3. Облигации внутреннего валютного | не более 40% |
| займа различных траншей | |
| 4. Государственные казначейские | не более 20% |
| обязательства | |
| 5. Иные обязательства государства, | не более 15% |
| доход по которым не облагается | |
| налогом | |
| 6. Денежный резерв | не более 10% |
Распределение активов фонда по степени ликвидности
| Время реализации актива в денежные средства | Доля средств в структуре портфеля |
|---|---|
| 3 дня--1 месяц | не менее 50% |
| 1--3 месяца | не более 40% |
| 3--12 месяцев | не более 20% |
| Свыше 12 месяцев | не более 20% |
Второй фонд — агрессивный; он ведет работу с акциями приватизированных предприятий, рискованные операции с фьючерсами. Время расчета с участником после предварительного уведомления — до 30 дней. Вознаграждение банка — до 20% от полученного дохода. Устанавливаются следующие требования к структуре активов этого фонда:
| Наименование актива | Доля в структуре портфеля |
|---|---|
| 1. Акции приватизированных предприятий | до 100% |
| российских эмитентов | |
| 2. ГКО различных серий (используются | до 100% |
| как промежуточная ликвидная "подушка") | |
| 3. Опционы на акции | не более 30% |
| 4. Срочные валютные контракты | не более 20% |
| 5. Кредиты под залог акций | не более 50% |
| приватизированных предприятий с | |
| короткой продажей залога | |
| 6. Взятые в залог акции | не более 50% |
| приватизированных предприятий с целью | |
| продажи без покрытия | |
| 7. Денежный резерв | не более 15% |
Примечание. Фонду запрещается вкладывать средства в предъявительские и иные ценные бумаги компаний, работающих по инфляционно-пирамидальной схеме.
В третьем фонде — только валютные облигации Внешэкономбанка. Время расчета с клиентом после уведомления о выходе из фонда — до 10 дней, при использовании текущей стоимости доли на день выплаты. Вознаграждение банка устанавливается в размере 1% от стоимости чистых активов. Выполняются следующие требования к структуре активов:
| Наименование актива | Доля в структуре портфеля |
|---|---|
| 1. Облигации ВВЗ | не более 90% |
| 1.1. Облигации 2-го транша | не менее 40% |
| 1.2. Облигации 3-го транша | не более 40% |
| 1.3. Облигации 4-го транша | не более 30% |
| 1.4. Облигации 5-го транша | не более 20% |
| 2. ГКО | не более 40% |
| 3. Денежные резервы | не более 10% |
Поскольку целью вложений средств в фонды является получение максимально возможного среднесрочного дохода на вложенный капитал при различных уровнях риска, производится диверсификация средств в активы различной степени доходности и ликвидности, не облагаемые налогом на прибыль. Это отзывные формы: любой желающий в любое время может стать участником и любой участник в любое время может свои средства забрать.
Можно выбрать любой из трех фондов. Скажем, рискованный спекулятивный, динамика которого бывает от +40% до -10% в месяц. Хотя доходность колеблется и у фонда ГКО, который прет как танк, но он пока ниже 13,5% в месяц чистого дохода для клиента не опускался — а это под 300% годовых. ГКО, кстати, тоже можно управлять рисковым образом. Можно было вложиться в годовую серию полтора месяца назад и сорвать 25% за месяц.
Ъ: Насколько большие средства вам уже удалось привлечь?
А. К.: У нас в управлении находятся десятки миллиардов рублей — суммы, превышающие все активы банка. Точнее сказать не могу — это не подлежит разглашению.
Ъ: А где вы размещаете активы?
А.К.: В основном — джентльменский набор государственных бумаг; приглядываемся к некоторым муниципальным займам и займам, приравненным к ним, — пока еще не решились туда вкладывать. Их мы только изучаем. Вот стандарт нашего коммерческого предложения: госбумаги, затем акции частных компаний, акции приватизированных предприятий плюс коммерческие банки. Акции приватизированных предприятий — это наш конек, чистая специализация "Цериха". Я перечислил основные инструменты. Производные инструменты: опционные, фьючерсные контракты.
Кроме того, мы можем по желанию клиента разместить его деньги в депозит. Обычно страховочный депозит присутствует, когда мы диверсифицируем крупный портфель заказчика на длительный срок. Мы же можем, как Barings, положить только под фьючерсный контракт на январь и встать — так можно заработать 1000% в месяц, можно все потерять за один день. Поэтому если клиент хочет, чтобы у него был "танковый" портфель, то мы делаем депозит Инкомбанка, депозит Сбербанка, депозитный сертификат Агропромбанка. Мы за это мало берем.
Ъ: Сколько примерно в портфеле позиций?
А. К.: По-разному — от одной до десяти. Есть там опционы на акции приватизированных предприятий — это наши собственные разработки. Их эмитирует только сам "Церих", поэтому мы не можем купить опцион, мы можем только продать.
Речь идет о коротких — на две недели — опционах-put, рассчитанных на профессиональных участников рынка ценных бумаг. Они не предназначены для спекуляции; принцип получения прибыли — как у страховой компании. Премия составляет 2-3% от текущей стоимости акций. Клиент может, покупая акции, одновременно прикупить опцион "Цериха", приплатив те самые 2-3%, чтобы получить право продать акции банку по цене покупки. Пока таких операций очень мало.
Используются нами и, говоря условно, "коммерческие кредитно-депозитные вклады" — как правило, как кредит под залог акций приватизированных предприятий для осуществления каких-то более развитых инвестиционных стратегий.
Например, курс акций некоего морского пароходства падает, скажем, с $10 до $5. Мы предлагаем клиенту вложить деньги в коммерческий кредит под залог акций этого пароходства. На три месяца миллиард рублей мы даем третьей стороне, принимая в залог пакет акций этого пароходства, акции которого падают. Тут же мы их продаем в фьючерсные контракты и позже начинаем скупать те же акции мелкими пакетами, но уже по более низкой цене. Больше они нам не нужны — только чтобы отдать. Сколько нам дали в залог, столько и отдать. Разница, получившаяся из-за падения курсовой стоимости — это первая прибыль. Вторая прибыль — еще процентов 20 на разнице между скупкой и продажей: мы продаем крупные пакеты, а скупаем потом мелкие пакеты. Третий доход — это полученные проценты за кредит. Конечно, это достаточно рискованная стратегия.
Вложение в недвижимость — это для крупных портфелей. Фирма "Церих Риэлти" постоянно рассчитывает какие-то проекты. Иногда мы предлагаем эти проекты нашим клиентам, если они хотят, мы подключаем их к делу. С драгметаллами мы не работаем — лицензии нет. Мы действуем через банки типа "Российского кредита", который предоставляет услуги по продаже безналичного золота. Если клиент хочет, мы выступаем в этом как посредники.
Ъ: Каким образом осуществляется связь между клиентом и вами? Скажем, клиент раз в месяц выдает какие-то инструкции — или просто отдает вам деньги, чтобы вы крутили их. Обговаривается ваш процент комиссии, а остальное — ему?
А. К.: Что касается фондов, о которых мы говорили, то тут — по второму из названных вами вариантов. Участник никак не может влиять на управление фондом. Мы показали ему статистику доходности за прошлый период. Он принял решение. Все. Есть инвестиционная декларация фонда, суть которой: мы не можем вложить ни во что, кроме ГКО. Причем степень ликвидности поддерживаем определенную, из-за ограничения к структуре актива.
Чтобы довести наш разговор до конца, я расскажу о способах управления. Их три. Пассивное — это когда мы сформировали портфель на три месяца и забыли про него, через три месяца продали. Сколько получилось, столько и получилось — мы тут ни при чем. Мы в процессе не смотрим на него: что там с ним делается, с его составными частями. Мы помогаем клиенту определить — куда вложить, оптимизируем структуру, если он требует, математическими методами. Купим все это дело, будем хранить, учитывать, продадим и отдадим доход. Это самый простой и малодоходный способ.
Промежуточное управление — когда мы раз в месяц пересматриваем, что в том портфеле. Поддерживаются только некоторые фиксированные пропорции: скажем, 30% — спекулятивная часть; такие-то и такие-то бумаги — 40%; консервативная часть — 30%.
Активное управление — на другом полюсе. Тут мы постоянно следим за состоянием тех позиций, по которым мы выдали кредит. Если там вдруг курс начал подниматься, срочно отзываем кредит, срочно все деньги с ГКО отзываем, покупаем другие позиции, чтобы кредит отдать. Минимальный срок в этом случае зависит от задач: простая задача — месяц, сложная задача — не меньше двух месяцев. Желательно для нас — три, шесть месяцев. Для сравнения, участником фондов можно стать на срок от 7 дней.
Ъ: А вознаграждение за обслуживание?
А. К.: Мы берем определенный процент за каждую транзакцию. У нас есть отдел государственных ценных бумаг, есть отдел акций приватизированных предприятий. Мы даем им поручение — купить, продать. Им тоже надо платить. Немного — 0,5%. Эти деньги мы берем с клиента.
Если говорить о вознаграждении, о комиссионных, то надо учитывать, что здесь рынка развитого нет. Конкуренции нет. Управляя фондом ГКО, мы берем 1% в месяц от суммы актива. Это понижает на 12% годовых доходность по сравнению с "самообслуживанием". В фонде "вэбовок" — тоже 1% в месяц. В фонде акций приватизированных предприятий мы берем до 20% от дохода за каждую транзакцию. Правда, мы еще никогда не брали 20%, реальный процент колеблется от 1 до 18. Здесь нас подстегивает то, что если мы много возьмем, то доходность будет маленькая. Клиенты разбегутся.
Очевидна разница: гораздо сложнее управлять акциями приватизированных предприятий, но там гораздо больше и доходов — там мы берем больше. Если мы будем много брать за управление ГКО, наши услуги не будут конкурентными.
Сколько мы берем за управление? Существовали варианты 50 на 50 — доход, полученный от управления портфелем, делится пополам. Но это не очень широкая практика. Стараемся переходить на систему, когда мы выкатываем наши расценки в форме портфельных инвестиций. Портфельная инвестиция на рынке акций приватизированных предприятий стоит 1% за каждую операцию. Один процент в квартал за обслуживание, плюс 10% от дохода. Обслуживание на рынке ГКО: 0,1% за каждую операцию, 1% в месяц за управление, плюс 0 процентов за обслугу. Такая сетка. В итоге мы согласовываем с клиентом структуру портфеля на какую-то перспективу, которую он желает. Составляем план инвестиций и в итоге по истечении каждого месяца мы ему предлагаем счет. По такой схеме стараемся идти. Пока все не очень утрясено и не все получается.
Ъ: Вы передаете клиентам часть вашего дохода, а налоги он сам платит?
А. К.: Если наш клиент — юрлицо, в любом случае он платит сам. Мы отдаем ему весь доход, минус наше вознаграждение, минус налоги на операции с ценными бумагами, которые мы вынуждены платить, — 3 рубля с тысячи. Он со своей налоговой инспекцией разбирается сам на основании нашей отчетности. С физических лиц мы должны удерживать. В случае операции с ГКО мы не берем, в случае операции с акциями приватизированных предприятий — 12%.
На наш взгляд, активность финансовых учреждений именно в духе схем, описанных выше, и станет в ближайшее время одним из наиболее важных конкурентных преимуществ во все обостряющейся борьбе за привлечение средств клиентов.
Дмитрий Гнедовец, Никита Кириченко, Александр Привалов