"Организация и психология". Называя себя специалистом в этих областях, Леонид Брежнев был не так уж далек от формулы успеха высокопоставленного менеджера любой из крупных западных корпораций. Вопреки бытующему мнению российский (как и советский) политический Олимп менее всего подходит для сопоставления с миром публичной политики Запада. Его аналог — полные интриг и изощренной борьбы за власть офисы западных акционерных компаний, где для успеха аппаратное искусство столь же важно, как и умение играть на человеческих слабостях. В среде российской бюрократии, которая, как и во времена СССР, является пока главным субъектом политики, политические лидеры утверждают себя, демонстрируя превосходство над соперниками прежде всего как организаторы и как знатоки национального и корпоративного менталитета. Собственно, проявление именно этих качеств и позволяет на ранних стадиях распознать рождение политика бюрократического типа в далекой от современных стандартов демократии России. Повод пристальнее вглядеться в фигуру претендента на звание наиболее перспективного российского политика дал отметивший вчера свое 40-летие первый вице-премьер Анатолий Чубайс. Английский Economist в своем российском обзоре назвал его президентом России 2010 года. До этого Чубайсу, как считает английский журнал, предстоит посидеть и в кресле премьер-министра...
"Рыжими" бывают только аутсайдеры
Наблюдая, как на первом канале национального телевидения реализуется установка на еженедельное 10-минутное присутствие в эфире отца русской приватизации, российский обыватель в какой-то момент может задаться вопросом: "А кто такой этот Анатолий Чубайс?" Удовлетворим это любопытство.
Имя Чубайса обычно связывают с Ленинградом, хотя на самом деле он уроженец Белоруссии. В Ленинград он был привезен только в 10-летнем возрасте: активный участник разрушения советской империи происходит из семьи военного. Окончив Инженерно-экономический институт и защитив кандидатскую диссертацию, остался работать на кафедре.
Согласно официальной версии, в науке Чубайс занимался экономикой исследований и разработок, а также вопросами радикальной экономической реформы. Последними, разумеется, на полулегальной основе: в институте под стандартной вывеской совета молодых специалистов скрывался, гласит легенда, подпольный кружок экономистов. Это, правда, сильно напоминает корейский эпос о юном Ким Ир Сене, который, едва научившись ходить, уже организовывал партизанскую борьбу с японскими оккупантами. На самом деле "диссидентство" выходцев из семьи Чубайсов больше связывается с именем брата вице-премьера — Игоря, который во второй половине 80-х и начале 90-х был довольно заметной (но отнюдь не влиятельной) фигурой демократического движения. Одно из последних упоминаний в прессе имени Игоря Чубайса относится к сентябрю 1991-го, когда он был представителем российского бюро некоей Народной партии (в то время политических движений с таким словосочетанием было несколько).
Люди, знавшие в те времена будущего вице-премьера, отзываются о нем скорее как об активном общественнике, амбициозном ровно настолько, насколько это сочетается с управляемостью. Благодаря этому, очевидно, ему удалось добиться тогда почти невозможного (для научной молодежи) — получить рекомендацию в члены КПСС. Общественная активность выражалась в организации клуба "Перестройка" и последующем участии в выборах в качестве консультанта кандидатов в депутаты. Анатолий Чубайс постепенно проделал ту же метаморфозу, что и многие комсомольские активисты конца 80-х: от работы с демократическим движением они перешли к работе в демократическом движении. Благодаря этому он был вовремя замечен, и в 1990 году ему предложили непосредственно заняться реформами. На муниципальном уровне, конечно. Докторская диссертация осталась незаконченной. Чубайс стал первым заместителем последнего председателя Ленгорисполкома Александра Щелканова. Впрочем, на этом посту он себя почти никак не проявил. После того как Собчак сменил депутатское кресло на кресло мэра, Чубайс переметнулся к нему, став во главе комитета мэрии по экономической реформе.
В мэрию он пришел с оригинальной концепцией. Вернее, тогда она казалась оригинальной — сделать Ленинград свободной экономической зоной. И примерно полгода идея "зоны" витала над городом. Серьезных реальных шагов сделано так и не было, Чубайс постепенно попал в опалу. Во всяком случае, именно так расценил ленинградский истэблишмент его отставку с поста председателя комитета по экономической реформе. Все было, впрочем, обставлено весьма дипломатично — Собчак назначил Чубайса своим главным экономическим советником и вдобавок президентом международного центра социально-экономических исследований, срочно создав так называемый "леонтьевский центр" при мэрии. Можно считать это первое аппаратное поражение Анатолия Чубайса в какой-то степени символичным — в последующие годы он постоянно оказывался вовлеченным в конфликты с региональными лидерами.
Неизвестно, куда бы затем вывела кривая попавшего в немилость к Собчаку петербургского экономиста, если бы в это время президент не подписал указ о назначении премьер-министром Егора Гайдара.
С Гайдаром Чубайс был знаком еще с 1985 года, когда в пансионате "Змеиная горка" под Ленинградом прошел семинар, посвященный обсуждению опыта югославской реформы и проблем венгерской экономики. Этот семинар посетил и Егор Гайдар. Сам Чубайс в одном из интервью местной прессе назвал это событие историческим. Оно не забылось: вскоре Чубайса пригласили работать в правительство.
Переехав в Москву, Чубайс довольно долго жил в гостинице. Очевидно, он чувствовал себя не вполне уверенно на посту министра, став преемником Михаила Малея — небезызвестного автора идеи использовать денежные знаки СССР для печатания акций российских предприятий. Однако волшебные слова "ваучер" и "приватизация" совершенно затмили несчастливое слово "зона". С тех пор даже оставшиеся в Петербурге друзья перестали называть Чубайса "рыжим", ведь, как писал еще Марк Твен, носители власти рыжими не бывают.
Плохое — только о проигравших
Несмотря на то что личность Анатолия Чубайса в Ленинграде была известна довольно широко, в Москве, по большому счету, его мало кто знал. Даже эксперты еженедельника Ъ, самые, пожалуй, осведомленные в то время журналисты СССР, в представлявшей Чубайса статье ошибались, называя его Андреем и делая сверхосторожные прогнозы в том духе, что "темпы приватизации его приход по крайней мере не замедлит". Впрочем, можно согласиться и с тем, что даже сейчас, в 1995 году, мало кто знает Чубайса.
Журналисты Ъ провели опрос людей, работающих с Чубайсом. Выяснилось, что все — и его преданные сторонники, и противники — с готовностью называли положительные качества Чубайса-руководителя. Чаще всего это традиционные для любого начальства профессионализм, уверенность в себе (противники, правда, называют это нахальством или наглостью), умение быстро ориентироваться. Говорят и о работоспособности Чубайса — его рабочий день начинается в 8-9 часов утра и заканчивается в 11-12 ночи (весьма характерная черта бюрократа советской школы). С гораздо меньшей охотой называют недостатки: для Чубайса не существует полутонов, есть только "черное" и "белое", Чубайс слишком подобострастно относится к начальству и не желает признавать своих ошибок. Последнее, отметим, является распространенной чертой политиков.
Следует признать, что первому вице-премьеру удавалось успешно входить в доверие ко всем, кто стоял выше него на иерархической лестнице, будь то либеральный ученый Егор Гайдар, крепкий хозяйственник Виктор Черномырдин или тихий трудяга Олег Сосковец. Впрочем, в российской системе политических координат наиболее важно не это, а то, что Анатолий Чубайс смог доказать свою верность Борису Ельцину. Именно его, а также руководителя Государственно-правового управления президента Руслана Орехова информированные сотрудники президентской администрации называли любимчиками Ельцина, которым не нужна своя "крыша" в аппарате: "у них самая высокая 'крыша' из всех возможных". В качестве ключа к пониманию особого отношения к ним президента называется 1993 год, в течение которого и Орехову, и Чубайсу неоднократно удавалось демонстрировать, что они полностью разделяют неприязнь президента к Руслану Хасбулатову и готовы не колеблясь поддержать все вытекающие из этого действия Кремля.
Формула успеха: свои люди + чужие деньги
И все же монаршая любовь лишь одно (хотя и наиболее существенное) из условий карьерного роста. Другим — и, возможно, не менее важным — является умение организовать работу массы людей, преодолевая сопротивление аппаратных и идейных врагов.
Первый шаг любого руководителя, претендующего на аппаратное долгожительство, это формирование своей команды Для провинциала наиболее простой и очевидный путь — создать землячество. Альфред Кох, Сергей Беляев, Петр Мостовой, Сергей Васильев, Андрей Илларионов, Петр Филиппов и многие рядовые сотрудники ГКИ — все они в разное время и в разных местах (даже не работая в Госкомимуществе) составляли костяк петербургской команды в Москве. Примечательно, что другое федеральное приватизационное ведомство — Фонд имущества — также наполнялось кадрами по географическому признаку. Его костяк после 1993 года составили выходцы из Екатеринбурга.
Земляки могут создать лишь лояльное (и даже преданное) ближайшее окружение. А дальше вниз по иерархической лестнице необходимо было набирать персонал уже в Москве. Занятие для государственного органа весьма неблагодарное, учитывая более сильные позиции в борьбе за интеллект, с которыми выходят на рынок труда работодатели из частного бизнеса. Собрать в правительственном органе таких людей, которые дали бы основания для разговоров о появлении чиновника нового типа — молодого профессионала, не запуганного партийно-государственной машиной подавления, — можно только одним способом. Высокой зарплатой.
Чубайсу удалось сделать это. 6 октября 1992 года появилось скромное распоряжение главы Госкомимущества под названием "Об участии консультационных фирм и индивидуальных консультантов в проведении работ по приватизации государственных и муниципальных предприятий". Именно оно открыло дорогу в ГКИ западным консультантам по приватизации. Однако все это осталось бы на бумаге, если бы не западная же финансовая помощь, благодаря которой и оплачивались услуги как иностранных консультантов, так и российских специалистов. В частности, уже в начале 1993 года появляется распоряжение зампреда ГКИ Александра Иваненко "Об организации подготовки кадров управляющих и специалистов для инвестиционных фондов", в соответствии с которым часть средств из выделенного Всемирным банком России займа в $90 млн направлялась на обучение работников Госкомимущества.
По мере того как приватизация становилась едва ли не флагом экономических реформ в России, все более реальные очертания получала идея образования усилиями стран "семерки" финансового фонда поддержки приватизации в размере $4 млрд, горячим сторонником которой стал президент США. Подобные перспективы требовали соответствующих форм освоения. Ключевой структурой здесь стал созданный в 1993 году общественно-государственный фонд "Российский центр приватизации", генеральным директором которого стал молодой советник председателя ГКИ Максим Бойко. В роли основного учредителя фонда выступило Госкомимущество. Как следствие, оно и стало фактическим контролером, а также одним из бенефициариев предоставленного в итоге по линии МБРР целевого кредита в $3 млрд. Существованием центра информированные сотрудники Госкомимущества объясняют тот факт, что последние годы их ведомство являлось едва ли не единственным в структуре правительства, которое подавало данные об экономии фонда оплаты труда.
Еще одним каналом финансовой подпитки специалистов комитета стало сотрудничество с представительствами иностранных консалтинговых фирм в Москве, при котором многие специалисты, к услугам которых прибегает ГКИ, либо вообще находятся вне его штата, либо работают также и с этими фирмами. В качестве примера можно привести известную компанию Price Waterhouse, являющуюся вторым домом для многих экспертов Госкомимущества, а теперь и Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, возглавляемой Анатолием Чубайсом (а фактически его старым замом Дмитрием Васильевым). Ставки в этой системе колеблются в пределах от $100 до $1500 в месяц. Без всего этого всеми признанный феномен вестернизированного профессионализма чиновников чубайсовского блока правительства, очевидно, не состоялся бы.
Опасная пауза
31 июня 1994 года — день окончания ваучерной приватизации — принято считать днем экономического триумфа тогдашнего председателя Госкомимущества. Отчасти это верно — продленная на полгода бесплатная приватизация благополучно завершилась, и на праздничном банкете для сотрудников "министерства приватизации" много и долго говорили о следующем, денежном, этапе денационализации. Доподлинно не известно, о чем именно думал в то время Чубайс, но основания для мрачных мыслей у него, конечно, были.
Прежде всего, Чубайс не мог не осознавать, что во многом после ваучерной приватизации Госкомимущество уже исчерпало себя. Второе, что должно было внушать Чубайсу опасения за свое будущее, — одно из самых сокрушительных поражений, которое когда либо терпел Чубайс-администратор. Речь идет московской программе приватизации, особый порядок которой отстаивал мэр Юрий Лужков. "Передайте Чубайсу, чтобы Москвой не занимался", — обронив 11 июня эту фразу, президент впервые публично унизил Чубайса. Правда, никаких оргвыводов не последовало, а борьба вокруг столичной приватизации продолжалась еще 8 месяцев, завершившись появлением указа Бориса Ельцина в почти лужковской редакции.
Все это заставляло Чубайса искать пути сокращения возможной карьерной паузы. Наиболее очевидным "экстенсивным" способом сохранения полномочий является максимальное расширение обязанностей своего ведомства. Этот способ с успехом был испытан еще в 1993 году, когда Госкомимущество вчистую переиграло Министерство экономики в борьбе за право контролировать специальный орган по работе с предприятиями-банкротами. В конце сентября 1993 года постановлением правительства при Госкомимуществе было создано Федеральное управление по делам о несостоятельности (банкротству) предприятий. Аппаратная победа над дряхлеющим Минэкономики означала и победу идеологии ГКИ в работе с банкротами — банкротство вместо дорогостоящей санации за государственный счет.
Впрочем, любые попытки заполнить административный вакуум таким образом были бы заранее обречены на провал, если бы не два обстоятельства. Во-первых, Чубайс, все время вольно или невольно играет роль одного из элементов сложной и динамичной системы балансирования, которую попеременно создают премьер и президент. При всех вариантах, отрабатываемых в Белом доме и Кремле, неизменным оставалось одно: Чубайс всегда был на стороне Черномырдина. Однако такого сближения недостаточно для резкого взлета — и почти квартал после завершения ваучерной приватизации Чубайс как бы зависал в воздухе.
Событием, мгновенно ускорившим вялотекущие процессы в правительстве, стал "черный вторник". Обвал курса национальной валюты вызвал не только видимые изменения в составе правительства, но и привел к существенным аппаратным изменениям. Прежде всего, реальная угроза увольнения Виктора Черномырдина (премьера должен был сменить единственный тогда его первый заместитель Олег Сосковец) заставила его четче определится со своей "базой" — кругом людей, на которых он может опереться. В сущности круг претендентов ограничен узким составом замов. Из них только Чубайс является в достаточной степени "универсальным солдатом", способным одинаково складно рассуждать и о макроэкономике, и о сельском хозяйстве.
Но одной экономической универсальности для кандидата на неформальный пост #2 в правительстве мало. Впрочем, и с идеологической точки зрения личность Чубайса для нынешней политической элиты оказалась наиболее приемлемой: либерал-"государственник" — явление для политического истэблишмента едва ли не уникальное. То, что Чубайс является жестким "федералистом", известно довольно давно — выражением его взглядов является однотипное построение всех его ведомств — центрального аппарата в Москве и сети территориальных управлений, призванных следить за соблюдением законодательства и реализовывать его в повседневной жизни. В этом смысле Чубайс является, пожалуй, наилучшим противовесом неослабевающему региональному сепаратизму (экономического или политического толка). Война с Юрием Лужковым и приморским губернатором Евгением Наздратенко — наилучшее тому подтверждение.
Новый взлет
Сразу же после октябрьского валютного кризиса правительство вплотную приступило к разработке бюджета этого года. По ходу выяснилось, что без принципиального изменения принципов приватизации сделать "хороший" бюджет не удастся. Выход был найден блестящий: правительство объявило, что денег у него нет и не будет, а вместо бюджетных инвестиций оно намерено активно создавать инфраструктуру фондового рынка и способствовать снижению инфляции. Деньги частных инвесторов при соответствующей инфраструктуре вполне способны заменить предприятиям бюджет и потенциальные доходы от продажи принадлежащих государству акций.
Для реализации всего этого Чубайсу очень нужны были дополнительные полномочия. И с октября прошлого года на вооружение вновь была взята тактика "ползучей экспансии". На этот раз, правда, она была несколько изменена: полномочия начали концентрироваться не под вывеской Госкомимущества, а под чисто политической новой должностью Анатолия Чубайса — 7 ноября он стал вторым первым вице-премьером российского правительства. В этом качестве он вполне мог составить конкуренцию Олегу Сосковцу.
Напомним хронологию событий. 7 ноября Чубайс нарушает 11-месячную монополию Сосковца на первое вице-премьерство. Одновременно с этим выходит указ президента, которым создается федеральная комиссия по ценным бумагам во главе с Чубайсом. Через месяц соратник Чубайса Дмитрий Васильев становится первым его замом, а сама комиссия получает аппарат. В начале года Чубайс одаряется целой гроздью новых назначений — начиная от формальных и заканчивая принципиально важными для него. Среди новых обязанностей первого вице-премьера появляется руководство правительственной комиссией по улучшению системы платежей и расчетов, Федеральной энергетической комиссией, Межведомственной комиссией по социально-экономическим проблемам угледобывающих регионов и Экспертным советом по вопросам страхования при правительстве России. Будучи администратором, Анатолий Чубайс может действовать только в заранее определенной бюрократической системе координат, в которой для любой комиссии есть аппарат, временные и постоянные рабочие группы, зал заседания, etc.
Поэтому все свои новоприобретения Чубайс тщательно реформировал на административном уровне. Например, прежде расхлябанный аппарат комиссии по неплатежам был серьезно изменен две недели назад, и теперь его заменяет экономический департамент аппарата правительства. Более того, полумифическая комиссия по экономической реформе, которую злые языки в правительстве называли "клуб либеральных экономистов им А. Б. Чубайса", активизирует свою деятельность буквально на глазах, и ее пресс-служба регулярно рассылает факсы, свидетельствующие по крайней мере о хорошей имитации бурной деятельности некогда периферийного органа.
Итак, всего за три месяца Анатолию Чубайсу удалось превратиться из просто знаменитого автора беспрецедентной программы приватизации во влиятельного политика, значение которого не исчерпывается внутренним политическим рынком — именно он стал в последнее время полномочным олицетворением российских экономических реформ вообще. Что это? Верхний участок синусоиды, по которой ведет российских политических деятелей Режиссер, или взлет Чубайса продолжится и дальше?
Можно бесконечно фантазировать на тему "Чубайс — президент России", как это делают наивные западные журналисты. По крайней мере, в беседе с корреспондентом Ъ один из кремлевских политологов неожиданно заметил: "В России есть только два перспективных молодых политика — Чубайс и Федоров. Оба они пройдут по колено в крови, и их не стошнит". О том, что политика для Анатолия Чубайса стала уже больше чем просто следствием общей закономерности, в силу которой любой высокопоставленный чиновник начинает играть в политические игры, свидетельствует информация о работе с первым вице-премьером группы имиджмейкеров, которых курирует ставший недавно руководителем системы информационного вещания Общественного российского телевидения Аркадий Евстафьев. До этого он официально был в штате Госкомимущества, выполняя функции главы службы PR Чубайса. Работать над своим имиджем станет только человек, действительно имеющий далеко идущие политические амбиции. Поскольку, для того чтобы стать удачливым российским политиком, такому человеку, как Чубайс, необходима очень специфичная подготовка — ведь надо научиться неправильно ставить ударения в словах и покупать костюмы и галстуки подешевле.
Тем временем российские оппозиционеры, несмотря ни на что, не перестают грозить Чубайсу тюрьмой. Последним, кто отметился на этом поприще, стал устраненный не без усилий Чубайса бывший вице-премьер Владимир Полеванов. Впрочем, не в традициях отечественной школы политологии заглядывать в столь далекое будущее. Разумеется, будущее у юного по политическим меркам Чубайса есть. Правда, не совсем ясно, какое оно.
ЛЕОНИД БРОДСКИЙ
Техническая помощь: взгляд донора
Рассматривая феномен финансовых взаимоотношений ГКИ с международными организациями, оказывающими техническую помощь, следует учесть определенный прагматизм Запада по отношению к постсоциалистическим странам. Мировой банк, МВФ и другие доноры традиционно считают, что рыночные реформы осуществить здесь нелегко прежде всего по политическим причинам. Во-первых, реформаторские правительства подвергаются активному давлению со стороны своих политических противников. Во-вторых, население относится к тяготам переходного периода без особого энтузиазма. И, в-третьих, чиновники реформаторских ведомств еще не обрели необходимой уверенности и опасаются за свою собственную судьбу.
Поэтому при ближайшем рассмотрении наиболее важными при оказании технической помощи оказываются не столько экономические, сколько политические и бюрократические соображения. Запад дает деньги непосредственно российским чиновникам, чтобы они чувствовали себя более уверенно в проведении реформ. Один из экспертов Комиссии ЕС заявил: "Иногда спрашивают, зачем Мировой банк и другие организации предоставляют техническую помощь странам Восточной Европы? Одна из главных целей — обеспечить местные реформаторские министерства денежными средствами, чтобы их сотрудники чувствовали себя более стабильно и не опасались за свою судьбу, продолжая реформы. Еще одна цель — обеспечить правительство деньгами для подкупа политических противников".
Международные финансовые организации не стараются скрыть, что главным условием предоставления технической помощи являются заявления о приверженности рыночным реформам. Считается, что помощь надо прекращать лишь в том случае, если правительство той или иной постсоциалистической страны прямо заявит, что реформы больше проводить не будет. Понятны несколько назойливые заверения представителей российского правительства (прежде всего того же Анатолия Чубайса) в том, что отхода от реформистской политики допущено ни в коем случае не будет.
Иногда предоставление кредитов все же увязывается с какими-то конкретными шагами в экономической политике. Например, МВФ согласился кредитовать российский бюджет лишь в обмен на жесткие обязательства в области финансовой стабилизации, а Мировой банк пытается вкладывать деньги в конкретные перспективные проекты. Однако в последнее время все большую популярность приобретает идея, согласно которой обуславливать предоставление помощи какими-либо конкретными проектами вообще не следует (все равно проекты в конечном итоге оказываются неэффективными). Лучше направлять эти деньги просто на деятельность реформаторских министерств и ведомств, которые сами решат, как ими распорядиться.