Некролог
Во вторник в хосписе города Данверс (штат Массачусетс) умер знаменитый писатель, лауреат множества премий (в том числе дважды — пулитцеровский) Джон Апдайк.
Официальное заявление о его смерти сделал Николас Латимер из издательства Alfred F Knopf, в котором Апдайк публиковался более пятидесяти лет. "Джон Апдайк скончался от рака легких,— сказал господин Латимер.— Ему было 76. Он был одним из наших величайших писателей, и нам будет его мучительно недоставать". Действительно, несмотря на то, что произведения Апдайка нередко подвергались критике за излишнюю простоту и доходчивость (Норман Мейлер, например, говорил, что Апдайк пишет для читателей, "которые ничего не понимают в искусстве литературы"), а его политические взгляды — за консерватизм (Апдайк был чуть ли не единственным писателем, поддержавшим вьетнамскую войну), в значительности его вклада в описание американской жизни никто никогда не сомневался.
Америка Апдайка, по его собственному признанию, располагается на "квадратной миле земли, застроенной домами представителей среднего класса", и эту небольшую территорию писатель изучал всю жизнь, пристально вглядываясь в детали и внимательно следя за переменами. "Мой предмет — это американский протестантский провинциальный средний класс,— признавался Апдайк в одном из ранних интервью.— Мне вообще нравится середина — это место, где сталкиваются противоположности, где вечно царит неопределенность".
В прозе Апдайка эта неопределенность американской жизни с ее широко объявленными семейными ценностями как раз проявляется в нестойкости и даже какой-то неочевидности брака и всего, что с ним связано. За очень долгую писательскую жизнь Джона Апдайка (он опубликовал более шестидесяти книг, последняя — сборник рассказов "Слезы моего отца и другие рассказы" — должна выйти в июне этого года) только ленивый не назвал его "певцом брака, секса и развода", и это определение нельзя не назвать справедливым. Об этих вещах он продолжает говорить, даже когда на время оставляет территорию американского среднего класса — например, в перенимающем стилистику латиноамериканской литературы романе "Бразилия" (1994) или в являющем собой изнанку шекспировского "Гамлета" тексте "Гертруда и Клавдий".
Но самые важные произведения Апдайка, безусловно, те, в которых история брака, секса и развода разворачивается на той самой американской "квадратной миле", как, например, в его лучшем, по мнению многих, романе "Кентавр" (1963) и в текстах о его самом знаменитом герое Гарри "Кролике" Энгстроме. Кролик, мечущийся и задающий вопросы представитель среднего класса, озабоченный сложными семейными отношениями и душевными исканиями, проживает большой кусок послевоенной американской истории. С конца еще консервативных пятидесятых ("Кролик, беги"; 1960) сквозь суматошные шестидесятые ("Кролик вернулся"; 1971), экономически нестабильные семидесятые ("Кролик разбогател"; 1981) и "царство Рейгана" в восьмидесятых ("Кролик успокоился"; 1990). Главное достоинство этих романов в том, что, никак не умаляя трагичности опытов своего героя, Апдайк сознательно складывает из них не американскую трагедию, а американскую комедию. И более того — комедию жизни вообще.
Писательская судьба Апдайка в России на удивление удачна. В Советском Союзе его популярность началась примерно в то же время, что и в Америке. В шестидесятых его стали печатать — потому что идеологические начальники решили, что он ниспровергает буржуазные ценности. И жадно читали — потому что он умно и талантливо описывал жизнь, в которой эти ценности имели место. Он даже приезжал в Союз и участвовал в литературных чтениях вместе с Евгением Евтушенко и Андреем Вознесенским. В интервью, которое Апдайк дал в сентябре 2008 года корреспонденту "Ъ" (оно оказалось одним из последних интервью писателя), он так рассказал об этом событии: "Мы вышли втроем на сцену, и аудитория разразилась аплодисментами — потому что Евтушенко и Вознесенский были поэтами, а я был американцем. Поэзия и Америка тогда воплощали свободу для людей, у которых свободы было недостаточно. Помню, я был в восторге от того, что меня так бурно встречают, хотя понимал, что аплодируют не мне". Сегодня, спустя 40 лет и множество опубликованных и прочитанных в России романов, очевидно, что аплодировали все-таки ему.