пересчитала Лидия Маслова
Специфическая разновидность рождественской сказки "Семь жизней" преподносит образец гражданской ответственности и сознательности в лице Уилла Смита, второй раз сотрудничающего с чувствительным итальянским режиссером Габриэлем Муччино. В его прошлой картине "В погоне за счастьем" Уилл Смит играл бомжующего отца-одиночку, бьющегося как рыба об лед, чтобы прокормить сына, а на этот раз его герой отдает себя, причем в буквальном смысле слова, совсем посторонним людям.
Похвальному стремлению Уилла Смита творчески расти и играть не одних только бесстрашных супергероев, а реально существующих, страдающих и, возможно, даже о чем-то размышляющих людей несколько мешает присущий "Семи жизням" сюрреализм. Завязка выглядит самым интригующим образом: кадр заполняет крупный план Уилла Смита, вызывающего себе скорую с сообщением, что он самоубился. Поскольку фильм только что начался, рассчитывать на немедленную смерть героя не приходится, а приходится терпеливо дожидаться объяснений, как он докатился до такой трагической ситуации, однако предшествующие его самоубийству поступки выглядят тоже довольно загадочно.
Как справедливо замечают американские рецензенты "Семи жизней", если бы режиссер излагал сюжет в обычном хронологическом порядке, то бредовость истории стала бы очевидна слишком быстро. Поэтому, чтобы проморочить зрителя до конца, приходится прибегать к нелинейному повествованию, в котором флэшбеки, проливающие хоть какой-то свет на необычное поведение героя, поступают в час по чайной ложке. Из них мало-помалу можно узнать, что в прошлой, еще хорошей жизни будущий самоубийца работал в компании "Апогей астронавтикс", гонял на серебристом Porsche и единственное, что омрачало его существование, это капризные упреки от любимой красавицы-жены в том, что он все время опаздывает и врет.
Идиллия рушится в результате ДТП, которое герой описывает претенциозной фразой: "Бог создал мир за семь дней, я разнес мой вдребезги за семь секунд". Это напыщенное сопоставление выдает, что виновник автокатастрофы, унесшей жизни опять-таки семи человек, при всем своем покаянно-подавленном состоянии духа на самом деле мнит себя кем-то вроде Господа Бога и Иисуса Христа в одном флаконе. Желая наказать себя за плохое поведение и принести себя в жертву, он при этом берет на себя право судить, кто этой жертвы достоин, а кто нет, и решать судьбу еще семи человек, которые его о вмешательстве в их жизнь в общем-то не просили. Однако герой, находчиво прикинувшись налоговым инспектором, выслеживает нужное ему количество "нуждающихся в помощи" граждан и начинает тестировать их на несчастность, прибегая иногда к довольно жестоким психологическим экспериментам. Например, чуть не доводит до слез слепого оператора телефонной службы по доставке мясных продуктов (Вуди Харрельсон).
Из других клиентов кающегося благодетеля вскоре выделяется злостная налогонеплательщица (Розарио Доусон), влезшая в долги перед государством, чтобы вылечить неоперабельный порок сердца. После того как мнимый фининспектор обещает сердечнице налоговую отсрочку, между ними завязываются лирические отношения, и действие на некоторое время входит в привычную мелодраматическую колею: герой с девушкой встречаются то у ее больничной койки, то на цветущих лужайках и колосящихся полях, то за романтическим ужином при свечах, то в подвале с антикварными печатными станками, к которым она питает слабость. Обольщаться этой временной передышкой не стоит, поскольку никакие девушки не в состоянии удержать героя от осуществления его изощренного плана, в котором непонятно, чего больше — искренней невозможности жить под тяжестью постоянно осознаваемой вины или амбиций великодушного спасителя, ну, пусть не всего человечества, но хотя бы семи его тщательно отобранных представителей. И, к сожалению, несмотря на все обаяние Уилла Смита и его честное стремление заработать своей игрой очередную оскаровскую номинацию, навешанные на него авторами гуманистические вериги слишком массивны, чтобы силящийся приподнять их актер не был вынужден совершать неуклюжие телодвижения (как в прямом, так и в переносном смысле), выставляя себя не столько в героическом, сколько в нелепом и комическом свете.
В прокате с 15 января