Министр иностранных дел Кубы Роберто Робайна — невысокого роста и спортивного телосложения молодой человек, излучающий оптимизм. Хотя, видимо, он этому профессионально научился еще в бытность главным комсомольским вожаком Острова свободы. На Кубе многие его считают одним из самых перспективных политиков новой волны (выражение "послекастровская Куба" еще преждевременно, но все же). Сам Робайна позволяет себе, например, такие выражения как "строительство новой реальности на Кубе". Он, между прочим, популист: на работу в МИД ездит на велосипеде и без охраны. (Сам Фидель, как поведал министр во время непринужденного завтрака с Андреем Козыревым, распорядился, чтобы Робайну "оставили в покое", дав возможность ездить на работу на чем нравится.) По Москве в ходе трехдневного визита Робайна на велосипеде не ездил, но говорил о проблемах, осложняющих двусторонние отношения.
В ходе встречи во вторник с Андреем Козыревым в уютном особняке МИД на Спиридоновке между прочим затрагивалась и тема "новых времен" в российско-кубинских отношениях. И Робайна, наверное, из нынешних кубинских политиков наиболее подходит для того, чтобы попробовать понять, где тот идеологический предел, на который способен режим Кастро. Видимо, что-то такое все же в Гаване намечается. Правда, пока общей картины не вырисовывается, есть лишь отдельные штрихи. Это вчерашнее сообщение Гаваны о намерении освободить 6 политзаключенных. Первые робкие шаги по снятию наиболее одиозных мер по ограничению частной торговли. Слова Робайны в Москве о намерении строить на острове "новую реальность"; нетрадиционная сдержанность по отношению к "американскому империализму"; не раз подчеркиваемая готовность с этим самым "империализмом" договариваться. Между прочим, даже подписанное Козыревым и Робайной межправительственное соглашение "О сотрудничестве в борьбе против незаконного оборота наркотических средств..." можно воспринимать как выходящий за рамки двусторонних отношений жест Гаваны: ведь еще недавно Запад обвинял ее в использовании наркобизнеса для подрыва устоев капиталистического общества.
Что касается российско-кубинских отношений, то они сегодня на переходном этапе. Былой "пролетарской" дружбы уже нет. Правда, прошли и обиды Гаваны на Москву за "предательство дела коммунизма". Сегодня стороны пытаются руководствоваться здоровым экономическим прагматизмом. Но сильно мешают старые проблемы. Определенно есть и одна точка роста будущих отношений: Куба пока не может выжить без российской нефти, а в России привыкли класть в чай в основном кубинский сахар. Вице-премьер Олег Давыдов, правда, полагает, что экономические отношения Москвы и Гаваны не должны ограничиваться ежегодными сделками "сахар-нефть". Глава МВЭС заявил о готовности России активизировать поставки оборудования для кубинской промышленности и энергетики. По его словам, АЭС "Хурагуа", построенная практически на 80%, — "на сегодняшний день главный объект и символ российско-кубинского сотрудничества". Москва уже выделила Кубе $30 млн на продолжение работ по сооружению АЭС, ввод в строй которой позволит Гаване экономить до 5 млн тонн российской нефти в год. Еще один ранее предоставленный кредит в $350 млн пойдет на строительство и реконструкцию ряда промышленных предприятий.
Впрочем, если говорить все же о сегодняшних символах двустороннего сотрудничества, то их по-прежнему два: это все те же сделки "сахар-нефть" и кубинские долги. В ходе переговоров Давыдова и Робайны было решено, что Куба поставит России около 2 млн т сахара. А Россия, во-первых, в рамках межправительственного протокола на 1995 год поставит 3 млн тонн нефти на Кубу в обмен на 1 млн тонн сахара-сырца; во-вторых, по свидетельству Давыдова, уже завершается реализация сделки по поставке 2,5 млн тонн нефти в обмен на еще 1 млн тонн сахара-сырца, договоренность о чем была достигнута в декабре 1993 года. Между прочим, тогда нефть (которую вывозили, как известно, ныне формально упраздненные спецэкспортеры) до Кубы вовремя и в полном объеме не дошла, а в результате задержек был создан искусственный дефицит сахара в России, из-за чего его внутренняя цена на 30% превысила мировую. Короче, в прошлом году Россия получила 660 тыс. тонн сахара. Куба была готова поставить еще 240 тыс. тонн, но российская сторона в лице РАО МЭС не выполнила в полном объеме обязательства по поставкам нефти. Тогда же все тот же Давыдов заявил, что на Кубе уже не осталось сахара, а бартерный обмен нефти на сахар финансово неэффективен. И стали прорабатываться альтернативные варианты предоставления коммерческим структурам на конкурсной основе правительственных гарантий на экспорт 3 млн тонн нефти и закупку на мировом рынке 1 млн тонн сахара-сырца.
Видимо, у Олега Давыдова сегодня есть веские основания полагать, что на сей раз все будет хорошо. Хотя корреспонденту Ъ довелось услышать в кулуарах, как один из членов кубинской делегации спросил у представителя российской стороны: правда ли, что возникли какие-то новые трудности с поставками нефти? На что россиянин ответил: сущая неправда. Но вопрос-то прозвучал. И, между прочим, на вчерашней итоговой пресс-конференции кубинский министр высказывался по поводу сахара довольно невнятно. Отвечая на вопрос корреспондента Ъ, он много и пространно говорил о том, что, дескать, не всегда, когда стороны договариваются, соглашения выполняются, что вопрос с сахаром и нефтью не так прост, как кажется, что существует масса проблем. Цифру 2 млн тонн он предпочел не называть, сказав лишь: "Мы не видим препятствий", — и добавив — "пока". "Пока" будет длиться до 4 июня — к этому сроку стороны должны определиться с поставщиками. И — опять-таки пока — ничего не известно о том, что это уже произошло.
С долгами проблемы тоже остались. Стороны смогли лишь договориться, что вопрос кубинского долга не снимается с повестки дня. Москва оценивает долг в 21 млрд переводных рублей. И вокруг этой самой странной в истории валюты, точнее, ее курса (определявшегося, как известно, причинами не столько экономическими, сколько политическими), и идет жесткий торг. Были времена, когда на бумаге переводной рубль стоил аж $1,8, однако его никто и никогда по такой цене не покупал. Сегодня Минфин хотел бы попросту пересчитать те мифические рубли в реальные доллары по курсу 1:1. Гавана выступает против, считая доллар равным 50 таким рублям. Мотивация у кубинцев, разумеется, тоже чисто политическая. Как заметил Робайна, проблему задолженности Кубы экс-СССР, а теперь России, оценить очень трудно, ибо она образовалась "в определенных условиях". "И Куба, и Россия готовы заниматься вопросом погашения взаимных обязательств, однако речь не может идти о простой оплате Кубой всех счетов за советские поставки, которые осуществлялись в определенных политических условиях", — отметил глава МИД Кубы. Иначе говоря, платить, видимо, почти не будут. И Москве, похоже, придется смириться с этой отнюдь не сахарной новой реальностью, о которой улыбчивый Робайна вчера так много говорил под занавес своего визита с Виктором Черномырдиным.
ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ