Майское стояние доллара на ММВБ, строго говоря, не имеет рациональных обоснований. Его смысл в том, что под давлением прежде всего "резервационной" политики ЦБ на финансовом рынке должен произойти переток средств с валютных операций на покупку государственных ценных бумаг, а в итоге оздоровится бюджет и приостановится инфляция. Но даже если эти расчеты на каком-то заведомо непродолжительном временном отрезке и оправдались, победа сторонников проведения финансовой стабилизации средствами искусственного завышения курса рубля пиррова.
ЦБ решил прикупить дешевых долларов
Приятно продемонстрировать прибывшему в празднующую юбилей Победы Москву американскому президенту, что доллар худеет не только во Франкфурте или Токио. Но если на мировых валютных рынках разворачивается завершающий акт подлинной драмы, в которой помимо основных действующих лиц — доллара, марки и иены участвует массовка — мировая валютная система, то в России, как водится, происходит очередной фарс. Его сюжет построен по старинному рецепту: сложные проблемы пытаются решить простыми средствами.
На этот раз в роли чудодейственной пилюли выступило пресловутое Дополнение #2 к Положению о порядке формирования фонда обязательных резервов коммерческих банков и кредитных учреждений в ЦБ. Расширение круга привлекаемых банками ресурсов, подлежащих резервированию в ЦБ, введено именно с 1 мая. Банки вынуждены мобилизовать рублевые средства в том числе за счет продажи валюты, курс "встал".
Эффект этой акции можно оценить однозначно: курсовая политика, имеющая мощный и пока мало востребуемый потенциал экономического регулирования, принесена в жертву построению "потемкинской деревни" под флагом финансовой стабилизации, которой на деле не произошло. Правда, в выигрыше остался сам ЦБ — принудив банки продавать валюту, он получил прекрасную возможность пополнить собственные валютные авуары, покупая доллары по явно заниженному курсу.
ЦБ средствами резервной политики реализовал свою старую идею фиксации курса. Выбран, естественно, самый выгодный для ЦБ механизм: все обязательства переложены на коммерческие банки. Они должны и обеспечить доходы федерального бюджета от приватизации (больше некому), и кредитовать правительство, и поддержать рынок государственных ценных бумаг, и побороть инфляцию. Теоретически задача выполнима, но силы банков, похоже, переоценены. Выходов из сложившейся ситуации как минимум три. Первый, и наиболее вероятный: "жизнь возьмет свое". Не за горами сезонный разворот кредитных вливаний прежде всего в северный завоз и АПК. Курс неминуемо упадет. Второй: ЦБ настоит на своем. С обещанными президентом перспективами активизации инвестиций придется распрощаться. Банки же, сократив свою активность в России, все равно вернутся на ММВБ — прежде всего как покупатели валюты. Курс не удержится. Третий: банки (и не они одни) образумят ЦБ. Формально занимая несгибаемую позицию, ЦБ задним числом уже снизил нормы резервирования (см. Ъ от 18 мая), а потом продлил ряду коммерческих банков до 1 июня срок расчетов по обязательным резервам (см. Ъ от 23 мая). Если к тому же вспомнить, что помощник президента Александр Лившиц фактически назвал политику резервов ЦБ личной ошибкой Татьяны Парамоновой (до сих пор не преодолевшей приставку "и. о." и, соответственно, не приобретшей статус бессменной), то либерализация позиции ЦБ возможна. Вывод: эксперимент с фактически зафиксированным курсом долгим не будет.
Импортеры пока на скамейке запасных
Связь между валютным курсом и внешней торговлей очевидна. В свое время корреспонденты Ъ, пытаясь прояснить у чиновников МВЭС перспективы политики поддержки экспортеров, получили сакраментальный ответ: "А зачем специально поддерживать экспорт, когда это уже делает валютный курс". Беда в том, что на деле российская курсовая политика стимулирует не экспортеров, а импортеров. Это было особенно характерно для 1993 года, когда доллар в России с учетом темпов инфляции реально обесценился в 3 раза. В 1994 году тенденция была сглажена, но в целом продолжена — в реальном исчислении доллар похудел еще на 14%. Признаков того, что в этом году курсовая политика обратится лицом к экспортерам, увы, нет. Справедливости ради надо сказать, что регулирующая роль курса сказывалась прежде всего на импорте. Экспортеры же (прежде всего сырья) жили за счет разницы внутренних и мировых цен. Но этот жировой запас поистощился, и нынешнее простаивание доллара не пройдет для них бесследно.
С другой стороны, и на спрос и предложение валюты на ММВБ влияет платежная ситуация участников ВЭД. На пороге мая она складывалась в пользу политики ЦБ. Импортеры, столкнувшись с массированной атакой на эффективность своей деятельности, — были отменены тарифные льготы, введен НДС на импорт продовольствия, решили "годить". Во всяком случае несмотря на призывные сигналы валютного курса традиционного сезонного всплеска импортных закупок (см. график) пока не происходит. В новых условиях часть импортеров "переквалифицируется в управдомы", но остальные, реализовав накопленные запасы, опять возьмутся за старое. К этому их наверняка подтолкнет готовящееся в Думе продление тарифных льгот до 1 июля. Если к тому же учесть, что именно с 1 июля вводятся повышенные ввозные ставки, то в самое ближайшее время следует ждать активности крупнейших импортеров, что будет катализатором падения рубля.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН