Несколько недель назад Министерство финансов устами руководителя Департамента ценных бумаг БЕЛЛЫ ЗЛАТКИС объявило о том, что летом в обращение будут выпущены сразу три новых вида государственных ценных бумаг — облигации федерального займа (ОФЗ), "золотые" сертификаты и низкономинальные валютные облигации. И уже в мае последовали постановление правительства о генеральных условиях выпуска ОФЗ и указ президента о депонировании золота в обеспечение выпуска "золотых" сертификатов. Впрочем, то обстоятельство, что проекты Минфина получили в правительстве и президентской администрации "зеленый свет", не должно удивлять. Огромный бюджетный дефицит заставляет фискальные органы изыскивать все новые способы привлечения средств. Опасность, однако, заключается в том, что государство постепенно превращается в гигантский "финансовый пылесос", засасывающий все больше денег и не оставляющий ничего или почти ничего для инвестиций. С обсуждения именно этой проблемы корреспондент Ъ начал беседу с г-жой Златкис.
Ъ: Белла Ильинична, в ближайшее время Министерство финансов планирует выпустить на рынок сразу несколько новых видов государственных ценных бумаг. Вы не боитесь, что Минфин столкнется с определенными сложностями при их размещении из-за спросовых ограничений?
Белла Златкис: У Министерства финансов в последнее время нет проблемы, где взять деньги. По нашим данным, в государственные ценные бумаги сейчас вложена относительно небольшая часть кредитных ресурсов банков. Кроме того, мы рассчитываем на более широкое участие на рынке государственных бумаг средств населения и других инвесторов.
Ъ: Имеете ли Вы в виду более широкое привлечение на рынок государственных ценных бумаг иностранцев?
Б. З.: Я отношусь к участию иностранных инвесторов достаточно консервативно — во всем мире предусмотрены ограничения для такого участия. Тем не менее присутствие иностранцев на рынке гособязательств я все-таки допускаю, но в ограниченных масштабах.
Ъ: Не может ли произойти так, что в целях "популяризации" государственных ценных бумаг их разрешат учитывать в резервных средствах коммерческих банков? Ведь такая практика существует во многих западных странах.
Б. З.: Безусловно, в мире зачет государственных обязательств в резервы коммерческих банков практикуется, хотя и не везде. Однако у нас пока об этом речь не идет. С одной стороны, действительно, зачет гособязательств дал бы возможность банкам высвободить дополнительные средства, скажем, для инвестиций. Но сейчас Центральный банк, весьма озабоченный проблемой борьбы с инфляцией, использует резервы как один из механизмов регулирования денежной системы. И по-видимому, в настоящее время у ЦБ нет оснований замещать деньги, перечисляемые в фонд обязательных резервов, государственными бумагами.
Ъ: А что будет с уже существующими государственными бумагами? Появившиеся недавно сообщения о близком конце казначейских обязательств широко обсуждались.
Б. З.: Идея казначейских обязательств хороша, и мы не собираемся с ней расставаться. Конечно, можно сконструировать новую бумагу — заменитель КО, но мы не собираемся этого делать. И вот почему. Заявления о возможной отмене КО появились потому, что МВФ не понравилась доходность этих бумаг (40% годовых в рублях — Ъ). По мнению специалистов фонда, казначейские обязательства — не рыночная бумага, так как ставка по ним не соответствует ставкам на финансовом рынке. Однако текущая ситуация на финансовом рынке говорит о том, что темпы инфляции постоянно снижаются. И если прогнозы правительства по уровню инфляции к концу года оправдаются (а я уверена, что они оправдаются), то, соответственно, исчезнет необходимость вывода из обращения казначейских обязательств, так как уровень процентных ставок на рынке сблизится с номинальной доходностью КО.
Ъ: Не так давно исполнительный директор Федеральной комиссии по ценным бумагам Дмитрий Васильев заявил в интервью Ъ: "Если что-то происходит на рынке ценных бумаг, в том числе и государственных, отвечает за это руководство комиссии". Может ли комиссия вмешиваться в деятельность Минфина и Центробанка в вопросах регулирования рынка государственных ценных бумаг?
Б. З.: На рынке государственных долговых обязательств во всех странах присутствует два государственных участника — Минфин и Центробанк. И что бы и кто бы не говорил, такое положение на нашем рынке будет сохранено. В силу особенностей эмиссии бумаг двумя основными финансовыми организациями страны, ответственными за бюджет и денежное обращение. Но, безусловно, если комиссия захочет участвовать на рынке или профессионально вмешиваться в нашу деятельность — если, к примеру, она будет лучше представлять, как действовать на этом рынке, — мы не будем этому как-либо препятствовать и будем только "за". Но я не слышала о подобных случаях в мировой практике. Всю ответственность несет эмитент — Минфин.
Ъ: Какие взаимоотношения существуют в треугольнике "Минфин--ЦБ--Федеральная комиссия"?
Б. З: С Центральным банком у нас теплые отношения. Безусловно, бывают сложные ситуации, но мы постоянно находим компромисс. С Федеральной комиссией отношений пока никаких нет — сама комиссия немногочисленна, и нам пока не приходится пересекаться. С Дмитрием Васильевым у нас деловые отношения. Более того, мы надеемся, что создание Федеральной комиссии снимет с Минфина некоторые функции. Комиссия могла бы положить начало разработке стандартов и правил по корпоративным бумагам. Ведь в Минфине корпоративными бумагами занимаются четыре экономиста первой категории, которые, честно говоря, пригодились бы нам в других сферах.
Пусть федеральная комиссия займет свою нишу на рынке — ту, которую ей отвел президент своим указом. К примеру, начнет регулировать регистраторов и депозитариев, которыми Минфин никогда не занимался. Однако некоторые стандарты и правила для участников рынка мы уже разработали и направили в правительство и ФКЦБ, которая, возможно, найдет целесообразным применить их в своей дальнейшей деятельности.
Ъ: Вы говорите, что Минфин и комиссия пока "не пересекаются". Однако хорошо известны разногласия между этими организациями по поводу некоторых положений проекта Закона "О ценных бумагах". Комиссия, в частности, стоит за всемерное развитие саморегулируемых организаций. Минфин же настоял на изъятии из проекта положения о лицензировании саморегулируемыми организациями участников фондового рынка. Почему?
Б. З.: Как мне кажется, это не самый важный вопрос. Минфин не против саморегулируемых организаций (и не настаивал на изъятии этого пункта) — они должны быть. Но всему свое время. И мы считаем, что оно еще не наступило.
Ъ: Нужен ли в России институт инвестиционных банков? Почему Центральный банк против их создания?
Б. З.: Не знаю, почему ЦБ против. Этот вопрос с Центральным банком мы решаем с 1990 года. В принципе, ЦБ не против инвестиционных банков. Но создание отдельного института инвестиционных банков и законодательство о них приводят к ограничению функций комбанков — в этом случае те утратят право действовать на рынке ценных бумаг. На мой взгляд, устойчивость нашей банковской системы, несмотря на ужесточение политики ЦБ, в частности, решение о создании резервов на случай возможных потерь от изменения курса ценных бумаг, все же ниже, чем если бы существовал институт инвестиционных банков — последние брали бы на себя часть риска. Вообще я за американскую систему фондового рынка.
Ъ: Кто будет регулировать муниципальные облигации?
Б. З.: Я надеюсь, что Федеральная комиссия и Минфин. С одной стороны, бумаги субъектов федерации не относятся к федеральному бюджету. Тем не менее кому, как не Минфину, знать об их финансовом состоянии. Без нас комиссии не обойтись.
Ъ: А кто в дальнейшем будет контролировать лицензирование участников фондового рынка, кто будет регистрировать проспекты эмиссии новых акционерных обществ?
Б. З.: Я думаю, что комиссия. Для начала она разработает стандарты этого лицензирования, а затем будет выдавать собственно разрешения. Пока разрешения выдают уполномоченные Минфином организации. Если говорить о проспектах эмиссии, то мне кажется, что, в принципе, разницы, кто будет регистрировать их, нет. Но можно эту функцию оставить и за Минфином — так уж сложилось исторически, что проспекты эмиссий регистрируются на местах, и, естественно, за Минфином сложились определенные полномочия и функции. Хотя с другой стороны, если Федеральная комиссия возьмет эту функцию на себя, нам будет лишь легче.